Тэл’льяин улыбнулся. Людские запреты и законы обойти слишком просто, потому что многие дела хомо обыкновениус делают для вида. Введение черных дней и охрана у главных ворот были сродни красивой вывеске над трактиром, но внутри царили хаос и безразличие. Ви-эллийские власти не удосужились навести порядок в стране, ограничившись видимостью охраны. Может, думали, что неприятель, увидев сторожевой пост, не догадается обойти город по кругу, а может, рассчитывали, что на северо-запад никто не пойдет потому, что торговые ряды сосредоточены в центре города, куда от главного входа шла широкая мощеная булыжником дорога.
Самые бедные жители, которым не хватило денег на покупку домов на защищенной городскими стенами земле, и жившие в хижинах прямо посреди поля, свободно входили в город и выходили из него. Не долго думая, эльф последовал их примеру.
Дилль разительно отличался от приграничных ви-эллийских поселков большим количеством жителей, излишним шумом и суматохой. В городе представитель старшего народа оказался на виду, спрятаться было негде, и Тэл’льяину пришлось приложить усилия, чтобы остаться незамеченным.
Во-первых, он стащил с протянутой во дворе одного из домов веревки человеческую одежду: широкие безразмерные саржевые штаны и темно-коричневый сюртук. Как это ни было противно, пришлось облачаться в одежду хомо обыкновениус. Хорошо, что она была чистой, иначе Тэл’льяин ни за что до нее не дотронулся бы. Туфли и рубашку он оставил свои, пусть бежевый шелк рубашки не сочетался с коричневым, и выглядел богаче, чем мог носить обладатель безразмерных штанов, эльф не смог пересилить себя, и надеть сюртук на голое тело. Во-вторых, Тэл’льяину пришлось украсть шляпу, чтобы закрыть остроконечные уши.
Когда с маскировкой было покончено, эльф направился к центральной площади.
Он никогда не был в Дилле, но хорошо понимал, что стиль застройки городов хомо обыкновениус отличается такой же хаотичностью, как их рассуждения, поэтому даже не предпринял попытки обойти город. Он воспользуется магией, чтобы точно определить местоположение нужных субъектов, и торговые ряды для этого очень подходят.
Тэл’льяин дошел до центра, где разместилась рыночная площадь, и направился в толпу. Эльф протискивался между толстыми матронами, приценивающимися к фруктам, долговязыми молодыми людьми, торгующимися за рыбу, барышнями, рассматривающими ткани. Он прикасался ко всем, чтобы впитать в себя человеческую энергию. Особенно долго Тэл’льяин стоял рядом с ребятишками, выпрашивающими сласти у одноглазого торговца. Его целью было вычленение из многообразия ментальных образов некой сущности, присущей только мальчикам и только в возрасте девяти-двенадцати лет. Это необходимо для успешных поисков полукровки.
Вечером, когда он соберет достаточно информации о жителях Дилля, Тэл’льяин откроет свое сознание и определит, куда следует двигаться в первую очередь. Возможно, Гланхейл уже пожалел о своем решении не разговаривать с мудрейшим и старейшим эльфом Ил’лэрии, и у Тэл’льяина появится шанс объяснить правителю мотивы своих поступков. Пока же он впитывал энергию и слушал. Последние новости оказались неутешительными, особенно насторожили вести, которые принес субтильный субъект в таком узком зеленом костюме, что, казалось, подними он руку повыше, сюртук треснет на нем по швам. Хомо обыкновениус подошел к торговцу безделушками — толстому красноносому мужчине с вороватым взглядом, и вскинул руки.
— Господин Тимиль, рад видеть вас в здравии!
— Приветствую, господин Ди-Делле, — поклонился толстяк и оправил ворот синей рубахи.
— Есть ли у вас какие-нибудь интересные диковинки?
— Увы, господин Ди-Делле, в нынешние времена обыкновенная шкатулка с приятными снами стала диковинкой. Торговцы придерживают товар старшего народа.
— Что случилось за время моего отсутствия, господин Тимиль? Неужели эльфы повысили цены?
— Хуже. Мы на пороге войны. Неужели вы не слышали о том, что творят эти остроухие?
— Слышал, — господин в зеленом костюме понизил голос, но слух Тэл’льяина превосходил человеческий, и он услышал все, о чем говорили незнакомцы далее.
— В стране объявлены черные дни. Мы не впускаем эльфов и, соответственно, ждем, что они тоже перестанут впускать нас к себе.
— Сколько мальчиков убито?
— Двести, господин Ди-Делле. Такая трагедия. И, думаю, слухи сильно преуменьшены. Только вчера я разговаривал с двоюродным братом, он вернулся из О-шо, где говорил с купцом из Рахана, который слышал о трехстах погибших. Более того, брат и сам видел детские трупы, которые лежали прямо на обочине дороги. И среди них были и мальчики, и девочки!
Тэл’льяин поморщился. Ни о каких двухстах и трехстах погибших речь идти не могла. Он и его отряд убили в шестьдесят восемь детей, и, уж конечно, исключительно мальчиков. Склонность хомо обыкновениус к преувеличению и желание раздувать скандалы могла сыграть против старшего народа. Старший народ не учел этого, а зря.
— Король закрыл границы для эльфов, но они без труда проходят на нашу территорию. Мы выставили стражу, закрыли города, но поселки и деревеньки защитить не может никто.
— Это пока только яйцо, господин Тимиль, а скоро из него вылупится боевой петух. Можете мне поверить. Его величество отправил послов в Рахан, чтобы объединиться и пойти войной на обнаглевших остроухих. И послы уже давно должны были прибыть во дворец раханского короля.
Господин в зеленом костюме выпрямился и уже громче продолжил:
— Так что вы посоветуете, дорогой господин Тимиль? Этот ларец, или вон тот?
Тэл’льяин понял, что разговор закончен, и затерялся в толпе.
Эти двое оказались не единственными, кто перешептывался о надвигающейся трагедии. Правитель О-шо обратился за помощью к Ви-Элле, ви-эллийский король согласился помочь и выслал послов к Рахану. Людские правители решили объединить силы против эльфов. Тэл’льяин мысленно посмеялся. Даже общими силами эти три королевства ничего не смогут сделать. Опасность для старшего народа будет представлять только армия объединенных королевств, когда под управлением опытного военачальника соберется мощь и перечисленных территорий, и Сартра, или Миловии. Но миловийцы всегда были нейтральны, и пока истинно свободные не забрались на их территорию, не пошевелят и пальцем, а сартрский король чересчур жаден до власти, чтобы раханцы, ви-эллийцы или король О-шо предоставили ему всю широту полномочий. Подчиняться он не станет, а правление объединенной армией ему не доверят. Чтобы воевать с эльфами, хомо обыкновениус должны действовать заодно, что случится не раньше, чем черный ворон превратится в белую голубку[23]. Людям никогда не победить эльфов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});