кафе, вошла и заказала кофе. Дождь усилился; Этли смотрела в окно, как он барабанит по лужам, пила кофе и не находила в потоках дождя ничего позитивного. Совсем ничего. С другой стороны, она грандиозно продвинулась в поисках сестры. Мерси похитил Ито Винченцо и отдал Аткинсам; Лен Аткинс, в свою очередь, передал ее Джо и Дезире Аткинс. В какой-то момент – Пайн не знала, когда именно, – Мерси переселили из комнаты в доме в пещеру, запертую на замок.
Этли сидела за столиком, а ее разум все глубже погружался в ужасные мысли. Вместо того чтобы найти сестру живой и здоровой или хотя бы выяснить, где покоятся ее останки, она обнаружила, что Мерси, возможно, убила одного или двух человек, а сейчас скитается неизвестно где и ее дальнейшая судьба покрыта мраком. Пайн понимала, что после стольких лет жестокого обращения она едва ли могла рассчитывать, что узнает в Мерси свою сестру…
Она закрыла глаза, и перед ее мысленным взором снова появился образ Мерси с видеозаписи.
В течение первых шести с лишним лет жизни Пайн постоянно находилась рядом с сестрой. А затем целых тридцать лет – ничего. До настоящего момента. И ей никак не удавалось объединить образ женщины на видео с маленькой милой девочкой, которой нравились чайные вечеринки – и которая неизменно приходила на помощь, если у Пайн возникали какие-то проблемы.
Я просто хочу ее найти. Хочу ей помочь. Хочу, чтобы она… имела ту жизнь, которая у нее должна была быть.
К счастью, зазвонил телефон и отвлек ее от мрачных размышлений.
– Алло?
– Привет, агент Пайн, это Даррен Кастер из Трентона. Вы говорили со мной о том, как я работал на Ито Винченцо.
– Да, мистер Кастер, что я могу для вас сделать?
– Ну, вы просили меня перезвонить, если я что-то вспомню. Так и случилось. Дело в том, что я перепутал даты.
Пайн напряглась.
– Прошу меня простить. Какие даты вы перепутали?
– Я сказал вам, что начал работать в автомастерской в две тысячи первом году…
– Да.
– Я ошибся, – продолжал Кастер. – Я начал работать в две тысячи втором, а не первом. В первую неделю июня. Мне следовало бы сразу сообразить. Ведь через три месяца случилось первое сентября.
– Вы уверены?
– Да. Я проверил данные банковского счета с заработной платой и некоторые другие записи, которые вел.
– Есть какая-то определенная дата? Это может оказаться очень важным.
– На самом деле да, – уверенно ответил Кастер. – Он не вышел не работу первого июня. Я помню из-за того, что день рождения моей жены – второго.
День рождения?
– Надеюсь, это вам поможет, – проговорил Кастер.
– О да, очень поможет, мистер Кастер. Вы мне невероятно помогли.
Этли отключила связь и посмотрела на телефон. Ужасная, странная мысль металась у нее в голове, словно рикошетирующий шарик в пинболе. Она позвонила Блюм.
– Нам нужно срочно встретиться с Джеком Лайнберри. Прямо сейчас.
Глава 77
Пайн вела машину быстро и почти все время молчала. Она не стала объяснять Блюм, почему ей потребовалось срочно встретиться с Лайнберри. Этли даже не могла заставить себя озвучить собственные мысли. Если окажется, что она права, это будет чудовищно.
«Однако теперь меня уже ничто не удивит…»
Она заранее сообщила о своем визите, и ворота открылись, как только Этли представилась. Они подъехали к дому, и Пайн с удивлением увидела Лайнберри, встречающего их у двери. Он пользовался ходунками, но двигался довольно уверенно.
– Вам стало лучше, – заметила Блюм.
– Да, я чувствую себя лучше. Сейчас собирался перекусить, можете ко мне присоединиться.
– Ну, я-то определенно проголодалась, – Блюм опередила Пайн.
Они перешли в застекленную оранжерею, откуда открывался вид на заднюю часть поместья, где рабочие заканчивали работу над коттеджем. Им оставалось привести в порядок четвертую стену, после чего они начнут укладывать стропила крыши.
– Надеюсь, больше в моем доме не будет взрывов, – сказал Лайнберри, бросив взгляд на бригаду строителей.
Ланч подала горничная. Он оказался невероятно вкусным, но Пайн едва прикоснулась к еде, что отметили и Блюм, и Лайнберри. Когда он вопросительно посмотрел на Кэрол, та лишь пожала плечами.
Все трое закончили есть, перешли в библиотеку и с чашками кофе в руках уселись напротив камина, в котором потрескивал огонь. Начался легкий дождь, снаружи было холодно; тепло и огонь доставляли особое удовольствие.
– Вам удалось узнать что-то новое? – спросил Джек. – Вы собирались в Толивер?
– Мы узнали очень много, – ответила Пайн. – И все новости плохие; слушать их будет неприятно.
Казалось, Лайнберри потрясли ее резкие слова. А Блюм удивленно посмотрела на Этли.
– Господи, – пробормотал Джек, – надеюсь…
– Нет, она не мертва, – оборвала его Этли. – Во всяком случае, по нашей информации.
– Но что тогда? – нетерпеливо спросил он.
– Ее держали в заключении в Толивере, – ответила Пайн. – Но не Аткинсы, о которых я тебе рассказывала, а его сын и невестка.
Лайнберри наклонился вперед и поставил на стол чашку с кофе. Он выглядел бледным и смущенным.
– Ты сказала «держали в заключении»? – переспросил он.
– Да. В запертой пещере, в которой я не поселила бы и собаку. Там было грязно и отвратительно.
– Агент Пайн, – укоризненно сказала Блюм, – Джек все еще не поправился.
Но казалось, Пайн ее не слышала.
– Она жила как животное, Джек. И никто ей не помог. Никто не пришел, чтобы спасти. В результате она спасла себя сама.
– Но как… что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что она разорвала цепи, выбила дверь тюрьмы и попыталась бежать.
– Попыталась бежать?
– Очевидно, это всего лишь мои предположения, но я думаю, что, когда она попыталась сбежать, Джо Аткинс ее догнал, – ответила Пайн. – Может быть, он собирался заставить ее вернуться. Может быть, убить.
Этли с такой силой сжала деревянные подлокотники кресла, что костяшки ее пальцев покраснели, а руки задрожали. Блюм это заметила.
– Агент Пайн, с тобой все в порядке? – спросила она.
Казалось, Пайн вновь ее не услышала; она не сводила взгляда с Лайнберри.
– Но Мерси развернула ситуацию на сто восемьдесят градусов. Она атаковала Джо Аткинса. Я могу только представить ненависть, которую она справедливо к нему питала за то, что они с женой с ней делали. Мерси так его избила, что он получил серьезную травму головы. Она была крупной, выше меня, и сильной. Им следовало иметь это в виду, даже если б Мерси не получила мощный эмоциональный заряд. Джо Аткинс был мелким мужчиной, и она быстро с ним справилась. Отняла нож и…
Лайнберри так сильно подался вперед, что едва не упал с кресла.
– И что? – спросил он приглушенным голосом, полным ужаса.
– Я думаю, она ударила его ножом в спину, перебила аорту и убила, – закончила Пайн.
Джек откинулся на спинку кресла, его дыхание стало тяжелым.
Блюм схватила стакан с буфета, налила в него воды из графина и поспешно дала Лайнберри. Он выпил половину и вернул стакан, поблагодарив Кэрол взглядом, хотя его лицо все еще искажал ужас.
Блюм бросила на