– Боже. Извини, – Мэйв начинает смеяться. – Я смеюсь, потому что сделала бы то же самое, просто я видела, как кто-то из знакомых замораживает еду в пакетиках. Ты, наверное, разорилась на этих формочках.
Сэм улыбается, осознавая, какой была идиоткой.
– Ну, не разорилась, конечно. У меня их всего штук сто. Боже, какая же я дура. Не могу поверить, что мне это не пришло в голову.
– Значит, я не единственная, чей мозг уменьшился в размерах после родов?
– Очевидно, нет. А я думала, этого никто не замечает. Так что ты будешь, чай или кофе? – Сэм возвращается к шкафчику. – Есть чай с ромашкой, яблочный с шиповником, и с мятой. – Мэйв снова ошеломлена, и Сэм разбирает смех. – Я пошутила. Чай или кофе? – она уже почти выбросила Дэна из головы.
– Я бы выпила чаю, но не доверяю тебе, к тому же мне нужен кофеин, поэтому сделай-ка кофе. Покрепче. Две ложки с горкой, и побольше молока.
– Две ложки? Уверена?
– Да. Компенсирую последние месяцы беременности, когда кофе вообще был запрещен. Так-так… – Мэйв оглядывает кухню. – У тебя дома так чудесно, как я и думала, но ты же говорила, что тебе никто не помогает.
– Это так.
– Ты, наверное, шутишь. Чего-то я не понимаю, как ты умудряешься держать дом в таком идеальном порядке и все делать в одиночку? Ни один человек на это не способен, – она пристально смотрит на Сэм. – Может, ты с другой планеты?
– Поверь мне, – смеется Сэм. – У меня не всегда так чисто. Просто сегодня я ждала гостя… – она понимает, что может скрыть правду, но при этом не совсем солгать.
Нельзя же врать новой подруге.
– Один наш друг по секрету попросил меня нарисовать картину его дома ко дню рождения его жены, и мне стало так стыдно, что мой дом похож на место бомбового удара, что сегодня днем я устроила мощную уборку. Если тебя это утешит, могу сказать, что на самом деле меня всегда ужасный бардак.
– О'кей. Мне стало намного лучше. Значит, ты хорошо рисуешь?
– Раньше работала художником-дизайнером.
– А сейчас?
– Сейчас я мама. Я должна была вернуться на работу через три месяца после рождения Джорджа, но я уже давно хотела уйти из этой компании, и так и сделала. Поэтому теперь я работаю мамой на полный день и ничего не получаю. Мне нужна работа, иначе я окончательно сойду с ума, и я презираю своего мужа за то, что он не может как следует меня обеспечить. Видимо, с поисками работы придется поторопиться.
– Скажу откровенно, – с улыбкой отвечает Мэйв, – я понимаю тебя, как никто другой, если тебя это утешит.
– Ты собираешься вернуться на работу?
– Я должна вернуться. И до рождения Поппи была уверена, что вернусь, думала, что сгнию, если буду сидеть дома, но теперь уже не знаю, смогу ли я ее оставить. Проклятый трехмесячный срок уже истекает. Не могу поверить, что я это говорю, но, по правде говоря, мне кажется, что я могу довольствоваться и ролью мамы, – она вздыхает. – Я потратила на карьеру годы, но только я добилась того, к чему стремилась, как забеременела. Я думала, что Поппи – всего лишь временный перерыв в этой гонке, но я даже не скучаю по работе, по адреналину, и мне кажется, что я счастлива дома, с Поппи.
– Я работала на телевидении, – добавляет Мэйв, на минуту задумавшись.
– Я знаю.
Их взгляды пересекаются, и Сэм понимает, что настало время признаться.
– О боже. Поклянись, что не сбежишь, если я скажу, откуда я знаю.
– Клянусь богом, мне понадобится не менее десяти минут, чтобы сбежать, потому что нужно надеть на Поппи комбинезончик и пристегнуть ее к коляске, – она шутит, но ей любопытно. Откуда Сэм знает, что она работала на телевидении?
Сэм вздыхает. Мэйв ей очень нравится. С ней она так свободно себя ощущает. И она знает, что они мог ли бы стать хорошими подругами. Но также понимает, что, возможно, Мэйв захочет прекратить с ней все отношения. А ведь они даже не успели подружиться.
– Знаешь своего бойфренда?
– Марка? Да. Очень хорошо.
– А знаешь его бывшую девушку?
– Джулию? Да. Но не настолько хорошо, – она говорит медленнее и, похоже, до нее доходит.
– Джулия – моя… хм-м… Как бы сказать поточнее… – Сэм мучительно подбирает слова. – Джулия – моя лучшая подруга.
– Ага. – Мэйв откидывается на стуле. – Значит ли это, что тебе неприятно со мной разговаривать, что ты бешено ненавидишь меня, и единственная причина, почему пригласила меня в гости, – чтобы незаметно выдернуть волос из моей головы и сделать куклу вуду, когда я уйду?
Сэм не может удержаться от смеха.
– Я подумала, может, тебе неприятно со мной разговаривать, – отвечает она.
– Потому что я все еще общаюсь с Джулией. Очень часто. И мне не хочется, чтобы возникла неловкая ситуация.
Мэйв задумывается, прежде чем ответить.
– Как я понимаю, Джулия и Марк были несчастны вместе многие годы, и оба ошибочно полагали, что ребенок поможет им наладить отношения?
Сэм кивает.
– И сейчас Джулия живет в Нью-Йорке, отрывается на полную катушку и каждый вечер ходит с разными мужчинами по ресторанам, барам и модным клубам, и может дать сто очков вперед героиням «Секса в большом городе»?
Сэм кивает.
– Я понимаю, что когда она впервые узнала о Марке и мне… и Поппи, ей было очень трудно.
Сэм хочет кивнуть, но одергивает себя: она не хочет предавать Джулию.
– Но, думаю, теперь она уже не так сильно переживает. Хотя, может, я все неправильно поняла.
– Нет. Можно сказать, ты только что назвала вещи своими именами.
– Ты планируешь позвонить Джулии и рассказать обо мне?
– Хм-м, нет. Я об этом даже не думала. И не знаю, что я ей скажу.
Мэйв наклоняется и кладет руку на ладонь Сэм. Ее голос вдруг становится проникновенным, глубоко искренним.
– Так почему бы нам просто не стать друзьями, и посмотреть, что получится?
Сэм улыбается, испытывая приток облегчения.
– Значит, настоящие подруги? – с опаской спрашивает она.
– Ни в коем случае, – улыбается Мэйв. – Просто знакомые, которые иногда встречаются. Никто не должен знать. Да, и еще кое-что. Никаких ППП.
– ППП?
– Публичных проявлений привязанности.
– Ну что ж, подружка, – Сэм с улыбкой протягивает руку и крепко пожимает ладонь Мэйв. – Договорились.
Час спустя они все еще сидят за кухонным столом, и тут раздается звонок в дверь. Сэм подпрыгивает на месте и идет к двери. На пороге стоит Дэн.
Сердце уходит в пятки. Дэн сексапильно усмехается, извиняется и объясняет, что поехал брать интервью у американского рок-певца, который сейчас на гастролях в Лондоне, но прямо перед его приходом у звезды произошел неприятный случай с каким-то журналистом из желтой газетенки, и вследствие это го он отменил все интервью.