от него помощи. Но тот не отводил глаз от чемоданчика в руке эльфа. В отличие от рарога Джеррик был почти пунцовым.
— Фергюс! — пискнул кобольд сорвавшимся от волнения голосом. — Ты принес мне то, что обещал?
— А почему ты не сдержал своего обещания? — надменно спросил эльф. — ты должен был привести сюда моего внука и его девушку. Но ты оставил ее заложницей в Пуно.
— Судя по всему, ты уже нашел ее, — ответил кобольд. — Тогда зачем нам о ней говорить? Лучше скажи, где ключ от врат в страну богов?
— После того, как ты вернешь мне внука, я отдам тебе золотой диск.
— Нет, Фергюс, я тебе не верю, — возразил Джеррик. — Откуда мне знать, что ты принес подлинный ключ? Только после того, как я открою врата в страну богов, ты получишь своего внука. Признай, что это справедливо!
Фергюс подумал и кивнул. Он открыл чемоданчик, достал золотой диск и направился к Джеррику. Но тот испуганно закричал:
— Ни шагу дальше, Фергюс! Или Филипп вонзит нож в горло мальчишке!
Фергюс остановился, с насмешливым недоумением глядя на кобольда. А в душе Джеррика страх боролся с рассудком. После недолгого раздумья он снова закричал:
— Положи ключ на землю! И отойди!
Фергюс опустил золотой диск на камень у себя под ногами и, предусмотрительно не поворачиваясь к кобольду и рарогу спиной, отошел на несколько шагов. Джеррик подбежал к диску и дрожащими от волнения руками поднял его. Повертел, внимательно осматривая, и вернулся обратно, бережно прижимая его к груди.
Фергюс и Филипп завороженно смотрели на золотой диск. И они не видели, что в глазах Альфа зарождается какая-то мысль.
Джеррик приложил золотой диск к отверстию, вырезанному в каменной двери. Диск легко скользнул в углубление и замер, как будто став единым целым с камнем. Кобольд почти перестал дышать, не отводя от него глаз.
Но ничего не произошло. Джеррик разочарованно вскрикнул.
Его крик словно пробудил дремавшие в ключе силы. Золотой диск неожиданно ярко засиял, от него в разные стороны брызнули ослепительные лучи. Камень тяжко вздохнул, приходя в движение, и между дверью и горой появилась щель, из которой начал литься голубой пульсирующий свет.
По мере того, как каменная дверь медленно отходила в сторону, щель расширялась, а свет заливал площадку, на которой стоял Джеррик.
В широко раскрытых глазах кобольда сверкало голубое пламя. Его шерсть приобрела голубой оттенок. Он сам словно превратился в крошечное небесное тело, излучающее голубой теплый свет.
Пульсирующий свет, изливающийся из открывшейся в скале пещеры, как будто втягивал кобольда в себя. Джеррик сделал робкий шаг и начал медленно растворяться в голубом сиянии.
Но перед тем, как исчезнуть, Джеррик повернул голову и крикнул рарогу, который не сводил с него глаз:
— Убей их!
Однако Филипп, пораженный происходящим, не сразу понял, что от него потребовал кобольд, и замешкался. Этим воспользовался Альф, который все это время был настороже, интуитивно ожидая от кобольда подвоха. Неожиданным ударом кулака он свалил рарога с ног. Но не стал его добивать, а бросился к пещере, в которой уже почти скрылся Джеррик.
Фергюс, догадавшись, что задумал внук, закричал:
— Не надо, Альф! Пусть уходит!
Но юноша впервые в своей жизни ослушался деда и не остановился.
Однако Альф не преодолел и половины расстояния до пещеры, когда Филипп поднялся с земли и метнул ему в спину свой нож.
За мгновение до этого Фергюс, подняв трость, шагнул к рарогу. Эльф не успел опустить свое страшное оружие на голову Филиппа, но он заслонил собой внука. И нож вонзился ему в сердце.
Все дальнейшее произошло почти одновременно. Эльф вскрикнул и упал на землю. Альф, услышав страдальческий возглас деда, обернулся. Джеррик сделал последний шаг и скрылся в голубой дымке, окутавшей пещеру. А Филипп, яростно взревев, стремительно бросился на юношу, чтобы вонзить свои клыки в его горло.
Но гнев подвел рарога. В последнее мгновение он споткнулся о камень, попавший под ноги, и начал падать, вытянув вперед руки. Альф перехватил его и приемом, который ему особенно хорошо удавался во время игры в регби, перебросил рарога через себя. Филипп, описав в воздухе дугу, врезался в скалу.
Удар был страшным. Кровь хлынула из разбитой головы Филиппа и, залив глаза, ослепила его. Пытаясь удержаться на ногах, он взмахнул рукой, и его пальцы сомкнулись на золотом диске. Еще одно неловкое движение — и диск, вырванный из гнезда, оказался в руке Филиппа. А врата, из которых вынули ключ, начали закрываться.
Филипп, замерший в неловкой позе на пороге пещеры, не видел этого. И даже не сделал попытки избежать смертельной опасности. Многотонный камень, встав на прежнее место, попросту раздавил его. Череп рарога с громким хрустом разлетелся на куски, словно попав под многотонный пресс. Мозги и кровь обрызгали черные камни.
Голубое сияние померкло, как только скала закрыла вход в пещеру. Золотой диск, который Филипп так и не выпустил из рук, остался по ту сторону каменной двери. Отныне врата в горе Хай-Марка было невозможно открыть.
Но Альф не думал об этом. Он бросился на колени перед дедом и осторожно приподнял его голову. Веки Фергюса дрогнули. Он все еще был жив.
Альф обрадованно вскрикнул и взял нож за рукоять, намереваясь вытащить его из груди деда. Но Фергюс прошептал:
— Не трогай!
— Что делать? — закричал Альф. — Скажи мне! Ты же всегда все знаешь!
Фергюс продолжал что-то шептать, и Альф склонился к нему, чтобы услышать.
— Вернись в Пуно, к Оливии, — отрывисто произносил Фергюс. — Береги ее… Она будет хорошей… Машина… Здесь, недалеко…
Он уже начинал бредить. А затем потерял сознание.
Альф поднял деда на руки. Он шагал осторожно, боясь оступиться.
В стремительно опускавшихся на землю сумерках гора Хай-Марка мрачным призраком возвышалась за спиной юноши. Неожиданно небо над ней расцвело фейерверком из множества разноцветных огненных шаров. Хаотически перемещаясь, они создавали сложные геометрические фигуры и рисунки, которые вскоре распадались, как будто чья-то невидимая рука что-то писала на небесах и стирала эти послания, чтобы написать новые. Но старания были напрасны, никто не мог прочитать их. Единственный свидетель, Альф ни разу не оглянулся. И постепенно шары поблекли, а затем исчезли. Небеса над горой Хай-Марка стали почти черными, изредка их освещали бесшумные вспышки голубых молний, после которых ночь становилась еще более непроглядной.
Юноше не пришлось пройти весь путь до города. Через несколько сотен метров он наткнулся на джип, который Фергюс оставил на склоне горы, не вынув ключа из замка зажигания. Альф опустил деда на заднее сиденье и