— Осень.
— Ну да, осень…
На границе тумана показался серый изящный силуэт, расширяющийся кверху. Скоро мы приблизились достаточно, чтобы я мог разглядеть большую, в рост человека чашу на тонкой ножке и резьбой по ободку. Из треснувшей стенки сосуда на землю лилась тонкая струйка чистой воды и по выложенному бирюзовой мозаикой руслу ручьем утекала дальше.
— Тут когда-то был целебный ключ, — сказала друидка. — Как те, что на том берегу озера. Там еще ниморцы санаторий построили.
Я вспомнил далеко не целебную обстановку Города-на-Болотах и уточнил:
— Когда-то?
— Тот, кто выпьет эту воду — умрет. От жажды, — с этими словами она присоединилась к Клену и Черной Смерти, уже стоящих рядом с чашей.
С той стороны скульптуры стоял забор. Типичный ниморский забор подтипа колючей изгороди, с бетонными столбами и натянутой между ними проволокой. Прямо напротив скульптуры в заборе имелись ворота без замка и засова — на их месте на каждой створке были выбиты по половинке круга. Сразу же за воротами начинался туман, такой густой, что смахивал белый шевелящийся занавес.
На заборе висели щиты, тщательно замазанные краской. Уцелевшая табличка указывала на ворота и лаконично сообщала, что там остров, на который никак нельзя без пропуска (закрашенная строчка) за подписью Всеединого Древа. Смерть разглядывал ворота с самым кислым видом. Он был колдуном без преград и любую дверь воспринимал как личное оскорбление. Белые же маги делали все, чтобы испортить ему жизнь.
— Когда-то по проволоке бежало электричество, — вздохнула целительница с глубокой ностальгией по старым временам, когда электричества было завались и бегало оно по каждому забору.
Клен приложил к рисунку круга белую узорчатую шайбу, и створки плавно разошлись сами по себе.
— Я иду с вами.
Вот за что мне нравится замкомандира — он все слышит. Хотя и вид у него постоянно отсутствующий.
— Нет, Лоза, — и в этот раз Клен витал где-то далеко-далеко. — Ты вместе со всеми подождешь нас здесь. Можешь пока отдохнуть, только воду не пей, она…
— Знаю, она несъедобная.
— Он пойдет.
— Что? — слегка удивился друид.
— Он. Пойдет, — повторил Черная Смерть. Я едва сдержал торжествующую ухмылку.
— Почему?
— Потому что я так сказал.
— Я не могу выполнить ваш приказ.
Я мысленно застонал. Вот надо же Клену показать характер именно в этот момент! Разлад между начальством номер раз и начальством номер два начался еще тогда, когда Смерть, не оценив стараний друида, вышвырнул с таким трудом добытый автомат в болото. Позже, наверное, не раз об этом жалел, но если бы черные маги думали о последствиях, то не были бы черными магами. Клен же вида не подал, но обиду затаил. Рано или поздно официальный командир и не менее официальный проводник должны были сцепиться, и отношение колдуна к пропаже Кактуса стало последней каплей.
— У нас договор, — тяжело скрежетнул Смерть.
Клен вздернул голову:
— Нас должно быть четверо, но лучше пожертвовать правилами, чем неподготовленным человеком. Это может быть опасно.
Если раньше я зло недоумевал, в чем проблема друида — он же все равно собирается стереть мне память! — тот теперь почувствовал неловкость. Искренне или нет, Клен беспокоился за меня. Видать, несанкционированная убыль личного состава действовала замкомандиру на нервы. Но для колдуна лучше бы он нашел другой аргумент.
— Я. Сказал.
Друид и Смерть оказались одного роста, но из-за того, что колдун немного сутулился, Клен смотрел на него сверху вниз, высокомерно приподняв голову. Полное ощущение, что оба уже забыли, из-за чего собственно начался весь сыр-бор.
— Это дело братства…
— Мне плевать! — взорвался Смерть.
— Я запрещаю.
Над поляной повисла звенящая тишина.
Клен словно врос в землю; позади вокруг колдуна полыхал темный ореол, пытавшийся свернуться во что-то знакомое, многолучевое…
Крапива испуганно закрыла лицо руками. Реньевцы в командирские разборки не лезли, стояли себе в уголочке и не отсвечивали, и правильно делали.
— Забыл, с кем разговариваешь? — тихо прошипел Смерть, встряхивая левой кистью. По пальцам, как вода, струился черный свет. Впервые с начала экспедиции Клен дал повод сорвать на нем все раздражение от бесконечных шатаний по лесам, недружелюбных городов, умертвий, белых магов и всей этой друидской истории. Это даже не дуэль. Я понял, что колдун его просто раздавит, как ту птицу…
— Убирайся! — заорал Смерть и надрывно закашлялся. Я сделал морду кирпичом и скрестил руки на груди, всем видом показывая, что не сдвинусь с места. Вообще-то, потому что ноги онемели, но не суть важно.
Карма, что я делаю? Скажите мне, что это сон. Скажите мне, что я не стою на пути у черного мага, попирая ногами его тень, и не пытаюсь заставить его поступить вопреки желаниям и душевной склонности к аффективным убийствам. Черные ленты бестолково сплелись в абстрактный узел. Смерть явственно залихорадило; под такой настрой он вполне мог прибить всех скопом, а сожалеть уже потом.
— Как прикажете, командир, — Клен хладнокровно прошел мимо, коротко поклонился колдуну, и приказал друидам: — Начинаем.
Смерть злобно сверкнул глазами, развернулся на пятках и ушел в другом направлении. Мы с целительницей остались одни перед открытыми вратами.
— Крапива, — медленно и еле слышно сказал я. — Что за четыре человека должны были идти к Древу? Ты, Клен, Черная Смерть и Кактус?
Она слегка удивилась:
— При чем здесь Кактус? Я, Клен, командир, а четвертым, ну, четвертым должен был быть Лоза!
…Уголовный кодекс спаси и помилуй. Я же ее сейчас придушу.
К счастью, в этот момент друиды изобразили деятельность и зашевелились, выстраиваясь в круг. Импровизированная цепь размыкалась только у ворот.
— Что происходит?
— Не мешай, — друидка вытащила из прически тонкую щепку и воткнула ее руку. На землю закапала кровь; левой рукой Крапива перехватила бубен и начала тихонько по нему похлопывать. — Я вызываю остров, а они мне помогают.
Опять концерт. Песни и пляски прилагаются? Я со скукой огляделся по сторонам — остров подтопленной субмариной не спешил являться из тумана — и обнаружил, что с каждым монотонным бряком поляна теряет резкость, отдаляется и растворяется в тумане. Друиды превратились в расплывчатые зеленые фигуры, забор — в серые линии; и только целительница, да Клен со Смертью все еще оставались яркими и живыми.
— Не туда смотришь, — краем рта прошипела друидка и ткнула ногой в землю. Там, куда упали капли крови, теперь пробивались крохотные зеленые ростки; вот они вытянулись к небу, развернули первые зубчатые листики, выросли еще на ладонь, на две, и за полминуты маленький кустик вымахал почти по пояс.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});