- Позволишь помочь? - усмехнулся он, но в чёрных глазах я видела сдерживаемую страсть.
Вместо ответа я притянула его к себе поближе и поцеловала. Мой язык скользнул вглубь его рта, и я слегка порезалась о клыки, которые князь невольно выпустил, но не отстранилась, а лишь прижалась теснее. Когда мы наконец прервали поцелуй, на губах Данавиэля осталось несколько капель моей золотистой крови. Он медленно слизнул их, и тихо застонал от удовольствия. Сильные руки скользили по моему телу, намыливая и очищая от впитавшейся в кожу пыли. Когда он начал массировать мне уставшие плечи, я прикрыла глаза и отдалась блаженному чувству. Наконец, я стала совершенно чистой, и пустынный песок остался только в моих воспоминаниях.
- Иди ко мне, - улыбнулся мужчина и я потянулась к нему всем телом, желая ощутить каждый миллиметр его кожи. Вода выплеснулась из ванны и разлилась по полу, но нам не было до этого никакого дела.
- Как тебе понравились земли орков? - спросил меня Данавиэль, когда мы лежали в спальне на нашей широкой кровати. Я неопределённо хмыкнула и перекатилась на спину. Потолок слегка кружился перед глазами, словно я выпила слишком много вина, но вовсе не алкоголь приводил меня в такое состояние, а близость возлюбленного.
- Не знаю, - честно ответила я на вопрос. - С одной стороны, там мрачновато и пустынно, но с другой... В это народе есть что-то особенное. В них столько силы. Хотя их отношение к женщинам меня просто убивает.
- Малый континент не всегда был таким безжизненным. Сейчас в нём есть растительность только на самом севере, в колониях, но когда-то это был настоящий рай.
- Правда? - заинтересовалась я. - И что же случилось потом?
- Неизвестно, - пожал плечами Дани. - Там на юге есть большое пространство, называемое Мёртвыми землями. Раньше там простирались бесконечные леса, текли реки, шумели водопады. Но потом всё это зелёное великолепие превратилось в песок, днём раскалённый, а ночью холодный. Там никто не живёт, не считая пары городков на побережье, которое к Мёртвым землям условно не относится.
- Это так печально. Полконтинента лишены жизни! В это есть что-то неправильное.
Дани согласно кивнул.
- Это так.
Я положила голову возлюбленному на плечо и прикрыла глаза. Лежать в его руках было так спокойно, так уютно. Мне казалось, будто это и есть мой дом, которого у меня никогда не было. Внезапно Дани нарушил воцарившуюся тишину.
- Леанисса, любовь моя, ты выйдешь за меня замуж?
- Что? - я подняла голову и удивлённо посмотрела на него. - Но, Дани, послушай, зачем нам это? Разве это что-то изменит?
- Здесь, в академии, все считают, что твоё родовое имя -- Драгонэр. Я бы хотел, чтобы это на самом деле было так. Ты против?
На его прекрасном лице промелькнула боль, и я поморщилась. Я не хотела обижать его, но выходить замуж тоже не хотела, по крайней мере сейчас. Я сама не могла себе до конца объяснить причин этого нежелания, но была уверена, что сейчас это совершенно невозможно. Наконец я нашла истинную причин и посмотрела прямо на возлюбленного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Я ещё не выполнила все свои обеты, Дани. Я обещаю тебе, как только моя мать будет отомщена, как только её убийца будет уничтожен, я выйду за тебя.
- Тебе будет непросто убить Армана.
- Ну, мне кажется, что я стала хорошим воином. Да и силы, которые я получила, не дадут мне упасть лицом в грязь.
- Я говорю не об этом, - покачал головой Данавиэль.
- Не понимаю, о чём ты. - Я отвела глаза в сторону и нервно закусила губу.
- Отлично понимаешь. Не терзай себя, Леанисса, и не лги сама себе. Ты любишь его, как бы ни хотела верить в обратное.
- Я должна убить его, - сказала я и Дани прижал меня к себе.
- Хорошо, милая, но не думай об этом сейчас. Отдыхай, Леанисса, тебе нужно поспать.
Повинуясь его ласковому голосу, я прильнула к нему потеснее и погрузилась в глубокий сон.
С утра я заглянула к Виктору и рассказала ему, как прошла практика. Демон слушал с явным интересом, а затем предложил оформить мой опыт в виде отдельной диссертации.
- Это ведь новое племя орков, Нисса! - возбуждённо воскликнул он. - Совершенно особенное, со своим менталитетом и укладом жизни. А их способность взаимодействовать с вулканом -- это вообще что-то из ряда вон выходящее. Твоя диссертация станет вкладом в современную науку.
- Хорошо, согласна, - рассмеялась я. - Хочешь прославиться за мой счёт, господин наставник?
Виктор поддержал моё веселье, а затем предложил сразу сходить к ректору. Как оказалось, темы для научных работ положено оформлять у Филариэля, а у него как раз сейчас приёмные часы. Что мне оставалось, кроме как согласиться?
Филариэль тему работы одобрил, и даже, более того, посоветовал подумать о будущем её расширении и использовании уже для докторской диссертации.
- Назовёте её например "Становление и метаморфозы молодых народов, появившихся на Таринне в последние два столетия". Представьте только, какой объём вы сможете охватить, сколько новых вопросов поднять! Я одобряю ваше предложение, леди Драгонэр. Магистр Дершари, проследите за своей ученицей. Это очень многообещающая студентка.
Я улыбнулась и поспешила откланяться, пока меня не нагрузили ещё чем-нибудь. Наука это прекрасно, но я вовсе не хочу превратиться в библиотечного червя, посвящающего всё свое время пыльным манускриптам. Хотя как раз эта тема предполагает немало полевой практики и приключений.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мы с Виктором направлялись к двери, как вдруг всё здание до основания сотряс мощный толчок. Я еле успела ухватиться за стену, иначе неминуемо оказалась бы на полу. Виктор кинулся к ректору, который, опустившись в кресло, с ужасом смотрел в огромное окно, занимающее полностью одну из стен. Там творилось нечто неописуемое, хаос в чистом виде. Порывы ураганного дерева сносили крыши с корпусов академии, гнули металлическую ковку, заставляли деревья трещать от мощного напора. На наших глазах бронзовый грифон в центре фонтана раскололся на мелкие осколки, а затем вода перестала быть многоцветной. Яркие радужные брызги слились в единую массу неприятно-серого цвета, которая казалась живой. Хмурое небо выстреливало молниями, добавляя паники. Через несколько минут облака сгустились, образуя круглое пятно, на фоне которого появилась огромная проекция незнакомого мне мужчины. Проекция отражала его тело только до плеч, но этого было достаточно, чтобы увидеть, что он завёрнут в какую-то серую ткань, того самого цвета, что и рясы священников Серого Ордена. Лицо мужчины было... никаким. В нём не было ничего примечательного, один из множества людей, каких не заметишь в толпе. Единственное, что разрушало иллюзию непримечательности, это глаза. Блёкло-серые, как у рыбины, вытащенной на берег, они холодно взирали на творящееся внизу безумие. Затем рот мужчины разверзся и громовые слова вновь заставили всю академию сотрясаться.