боевой опыт, в Палестину (через Румынию). Там они должны были создать нелегальную агентурную сеть, которую можно было бы использовать в диверсионных и террористических операциях против англичан.
Я. И. Серебрянский начал разрабатывать план операции, но в дело вновь вмешался его величество случай.
В послевоенном аппарате МГБ начался очередной виток «охоты на ведьм».
«Через неделю Эйтингона и меня, — вспоминает П. А. Судоплатов, — вызвали к Абакумову. “Почти два года назад, — начал он, — я принял решение никогда с вами не работать. Но товарищ Сталин, когда я предложил освободить вас от выполняемых вами обязанностей, сказал, что вы должны продолжать работать в прежней должности. Так что, — заключил новый министр, — давайте срабатываться”.
Сперва мы с Эйтингоном почувствовали облегчение — подкупила его искренность. Однако последующие события показали, что нам не следовало слишком предаваться благодушию. Через несколько дней нас вызвали на заседание специальной комиссии ЦК КПСС, на котором председательствовал новый куратор органов безопасности, секретарь ЦК А. Кузнецов.
Комиссия рассматривала “преступные ошибки” и случаи служебной халатности, допущенные прежним руководством Министерства госбезопасности. Это было обычной практикой: всякий раз при смене руководства в министерствах (обороны, безопасности или иностранных дел) Центральный Комитет назначал комиссию для рассмотрения деятельности старого руководства и передачи дел.
Неожиданно всплыли мои и Эйтингона подозрительные связи с известными “врагами народа” — руководителями разведки ОГПУ — НКВД в 1930-х годах. Абакумов прямо обвинил меня и Эйтингона в “преступных махинациях”: мы вызволили своих “дружков” из тюрьмы в 1941 году и помогли им избежать заслуженного наказания.
Сказанное возмутило меня до глубины души: речь шла о клевете на героев войны, людей, преданных нашему делу. Охваченный яростью, я резко оборвал его.
“Не позволю топтать сапогами память героев, погибших в войне, тех, кто проявил мужество и преданность своей Родине в борьбе с фашизмом. В присутствии представителя Центрального Комитета я докажу, что дела этих чекистов были сфабрикованы в результате преступной деятельности Ежова”, — заявил я в запальчивости.
Кузнецов (он знал меня лично — мы встречались на соседней даче, у вдовы Емельяна Ярославского), вмешавшись, поспешил сказать, что вопрос закрыт. Обсуждение на этом закончилось, и я ушел.
Вернувшись к себе, я тут же вызвал в кабинет Серебрянского, Зубова, Прокопюка, Медведева и других сотрудников, подвергавшихся арестам и увольнениям в 1930-х годах, и предложил им немедленно подать в отставку. Особенно уязвимым было положение Зубова и Серебрянского, чьи дела вел в свое время Абакумов».
Я. И. Серебрянскому ничего не оставалось, как покинуть службу в «добровольно-принудительном» порядке, и 29 мая 1946 года полковника Серебрянского отправили на пенсию «по состоянию здоровья».
Между тем операция в Палестине развивалась по подготовленному Яковом Исааковичем сценарию. Для работы по «палестинскому направлению» Судоплатов привлек трех оперативников IV Управления, имевших большой опыт нелегальной. в том числе боевой. работы: уже известного читателям Ю. А. Колесникова, И. М. Гарбуза и А. Семенова. Косвенные данные позволяют ассоциировать причастность двух последних, как и Колесникова, к Группе «Я».
По свидетельству Судоплатова, «Семенов и Колесников обосновались в Хайфе и создали две агентурные сети, но участия в диверсиях против англичан не принимали. Колесников сумел организовать доставку из Румынии в Палестину стрелкового оружия и противотанковых гранат, захваченных у немцев. Семенов, со своей стороны, попытался возобновить контакт с нашим агентом в организации “Штерн”. Это была антибританская террористическая группа, куда Серебрянскому в 1937 году удалось заслать своего человека. Гарбуз оставался в Румынии, отбирая там кандидатов для будущего переселения в Израиль».
Девятого сентября 1950 года произошла очередная реорганизация разведывательно-диверсионного аппарата. Вместо Отдела «ДР» постановлением Политбюро № 77/309 создается Бюро № 1 МГБ СССР по диверсионной работе за границей (на правах управления). Уже 28 сентября Бюро было сформировано и приступило к работе под руководством Судоплатова.
В июле 1951 года был снят с поста и арестован В. С. Абакумов как не проявивший должной активности в разработке «дела врачей». Министром госбезопасности Сталин назначил С. Д. Игнатьева.
В 1952 году Игнатьев отдал приказ о разработке в Бюро № 1 совместно с ГРУ Генштаба плана диверсионных операций на американских военных объектах — на случай большой войны и на случай ограниченного военного конфликта вблизи границ Советского Союза. В основу плана были положены идеи, разработанные специалистами Спецгруппы Серебрянского еще в середине 1930-х годов.
«Мы, — вспоминает П. А. Судоплатов, — определили сто целей, разбив их на три категории: военные базы, где размещались стратегические военно-воздушные силы с ядерным оружием; военные сооружения со складами боеприпасов и боевой техники, предназначенные для снабжения американской армии в Европе и на Дальнем Востоке; и, наконец, нефтепроводы и хранилища топлива для обеспечения размещенных в Европе американских и натовских воинских частей, а также их войск, находящихся на Ближнем и Дальнем Востоке возле наших границ.
К началу 1950-х годов мы имели в своем распоряжении агентов, которые могли проникнуть на военные базы и объекты в Норвегии, Франции, Австрии, Германии, Соединенных Штатах и Канаде. План заключался в том, чтобы установить постоянное наблюдение и контроль за стратегическими объектами НАТО, фиксируя любую их активность. Фишер, наш главный резидент-нелегал в Соединенных Штатах, должен был установить постоянную надежную радиосвязь с нашими боевыми группами, которые мы держали в резерве в Латинской Америке. В случае необходимости все эти люди были готовы через мексиканскую границу перебраться в США под видом сезонных рабочих.
В Европе <…> князь Гагарин, наш давнишний агент, выдававший себя за антисоветски настроенного эмигранта и в годы Второй мировой войны служивший в армии Власова, переехал из Германии во Францию. В его задачу входило создание базы для диверсионных действий в морских портах и на военных аэродромах, а также групп боевиков, которые в случае войны или усиления напряженности вдоль наших границ были бы в состоянии вывести из строя систему коммуникаций и связь штаб-квартиры НАТО, находившейся в Фонтенбло — пригороде Парижа.
Важную роль в созданной нами агентурной сети играл также один из политических деятелей Франции, завербованный в 1930-х годах Серебрянским, когда он работал в канцелярии тогдашнего премьер-министра Даладье. В Москве мне передали группу специалистов по нефти, нефтепереработке и хранению топлива, с которыми мы обсуждали технические характеристики и расположение основных нефтепроводов в Западной Европе. Затем мы дали своим офицерам задание вербовать агентов-диверсантов из числа обслуживающего персонала нефтеперерабатывающих заводов и нефтепроводного хозяйства».
Пятого марта 1953 года умер И. В. Сталин. В этот же день МВД и МГБ вновь были слиты в единое Министерство внутренних дел СССР. Министром внутренних дел и заместителем Председателя Совета Министров СССР был назначен Л. П. Берия. С 21 марта П. А.