— Мы надеялись, что молекулярные биологи и генные инженеры сумеют не только вывести не требующие много света выносливые растения, но и решат проблемы мутаций, вызванных неблагоприятными условиями жизни в городе и работой на руднике, — развел руками Левенталь.
— Эта программа, как и сама лаборатория, появилась совсем недавно, уже после прихода Нарайана к власти, — вступилась за отца Кристин. — Глава научного отдела сам мне хвастался своими успехами в области генетики человека, но я решила, что он бредит. Это и в самом деле бред, ибо до сих пор никто не проверял, смогут ли подопытные выжить на пустоши при экстремально низких температурах и без запасов кислорода и воды.
— Узнаю почерк Альянса, — покачал головой Лева Деев. — Разделение на касты и непримиримая борьба за чистоту расы вплоть до полной потери человеческого облика.
— Все, кто не принадлежит к дважды рожденным — это грязь, глина под ногами, из которой можно лепить что угодно, — процитировал Левенталь слова одного из политиков Раваны, объяснявших мотивы «Панна Моти» и подобных ей изуверских организаций.
Впрочем, в страшном открытии, сделанном Кристин и Бренданом, присутствовала и положительная сторона. Другое дело, что замысел любимой Пабло не нравился категорически.
— Да какого Трехрогого с этими альянсовскими хмырями церемониться? Жахнуть из пламенных установок, распылить на пиксели — и дело к стороне! — достаточно беспечно прокомментировал известие о приближении усиленной группировки охотников Таран.
— Еще б я на всякую погань энергию тратил, — возмутился Шварценберг.
— Тем более что у нас ее нет: почти все извели, пока прорывались сквозь гравитационное поле черной звезды. Едва хватает на поддержку защитного поля и работы системы жизнеобеспечения, — с горечью усмехнулся пилот «Нагльфара» Али, который, хотя и служил когда-то в войсках Альянса, по поводу правителя Сансары иллюзий не питал.
— Энергией мы с вами поделимся, — успокоил его Левенталь. — Это не сложнее, чем дозаправка в космосе. Танк используем в качестве транспортного катера. Вот только на пиксели охотников порвать все равно вряд ли получится.
— Да и корабли жалко, — вздохнул Лева Деев, вспоминая печальную участь «Павла Корзуна».
К тому времени члены команды Левенталя уже побывали на борту звездолета его школьного друга и сумели убедиться, что агрегат энергополевого разграничения, которым Шварценберг столь щедро обещал поделиться, — это вовсе не миф, к тому же построен добротно и не имеет скрытых дефектов.
Более того, уж после беглого осмотра конструктор сумел заключить, что для оснащения «Нагльфара» полноценным варп-двигателем не хватает всего нескольких деталей, которые в годы переоборудования «Эсперансы» научились делать специалисты городской верфи. Таким образом, на планете сейчас находились два корабля, потенциально способных преодолеть гравитационную аномалию черной звезды, и их требовалось защитить.
— Да быть такого не может, чтобы мы не уделали этих выведенных из пробирки ушлепков, — засомневался Таран, с сомнением изучая документацию по оснащению штурмовой группы, которую сумел добыть Пабло. — На звездолетах орудия однозначно мощнее.
— Охотники тоже используют плазменные установки, снятые с кораблей, — пояснил ситуацию Лева Деев, выразительно указывая на впечатляющие цифры.
Судя по выкладкам, каратели обладали потенциалом, раза в два превышающим ресурсы «Нагльфара» и «Эсперансы» вместе взятых. Тем более что Пэгги и Савитри, отстаивая свою свободу, тоже успели потратить немало энергии.
— К тому же их танки оснащены дополнительными аккумуляторами, конструкцию которых модифицировал я сам, — добавил Левенталь, показывая голограммы чертежей.
— Да ты просто вредитель, Марки! — с укором глянул на старого друга Шварценберг. — Какого Трехрогого тебе это понадобилось?
— Не все, кому удавалось приземлиться на планету, приходили с мирными намерениями, — напомнил ему конструктор. — Я же не знал, что город в конце концов захватят изнутри.
— А как насчет того, чтобы просто заблокировать их орудия? — воинственно набычил защищенную экзоскелетом шею Шварценберг, строго глядя в сторону операторов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не вариант, — покачал головой Пабло, невольно вспоминая, как едва не взвыл от бессилия, когда понял, что орудия штурмовавших «Павла Корзуна» охотников прекрасно управляются и вручную.
Позже он узнал, что эта конструктивная особенность диктовалась суровыми условиями жизни на орбите пульсара, периодически вырубавшего внутреннюю сеть и всю связанную с ней электронику. Даже сейчас, выстраивая работу программы-зеркала, Пабло учитывал капризы аккретора и гравитационную аномалию черной звезды. Впрочем, случавшиеся время от времени сбои в городе привычно списывали на помехи.
— Тогда надо взламывать их поле и выковыривать эту погань из-под брони, как долгоносиков! — воинственно потрясая скорчером на манер бородатого топора, пророкотал Дольф.
— Если удастся захватить хотя бы пару танков, получим реальный шанс отстоять корабли, — согласился с ним Лева Деев, который и поныне болезненно переживал неудачу с обороной «Павла Корзуна».
Впрочем, после трехмесячного противостояния даже самые опытные и отчаянные абордажники не преуспели бы в штурме боевых машин. Да и системы жизнеобеспечения поврежденного корабля уже находились на последнем издыхании.
— Только сначала заправим и защитим «Нагльфар», а заодно выберем для взлома удобное место на пустоши, — кивнул Пабло, стараясь не смотреть на притихшую Кристин.
— Раньше времени обнаруживать наше присутствие на «Эсперансе» в самом деле не стоит, — благословил его Левенталь, еще не ведая, что строптивая дочь тоже найдет способ принять участие в вылазке. — К тому же дополнительные энергетические мощности из арсенала охотников нам точно не помешают. Нельзя, выиграв одно сражение, проиграть в войне.
— Вот уж не думал, что когда-нибудь в трезвом уме и здравой памяти допущу этого пса Содружества до операторской «Нагльфара», — только качал головой Шварценберг, наблюдая, как Пабло вместе с Шаманом и Кудесником скрупулёзно и тщательно проверяют и выстраивают заново систему безопасности пиратского корабля, не оставляя даже лазейки для возможности взлома.
Пабло едва ли не с умилением и ностальгией обнаружил, что контрабандисты все еще используют систему кодов, разработанную Еленой Лариной, а на программах, отвечающих за орудия, по-прежнему стоит установленный им еще на Васуки блок, не позволяющий применять бортовые плазменные установки против кораблей Содружества. К счастью, Шварценберг в последние годы в основном сражался против Альянса, да и охотники использовали совершенно другую систему кодов и программ.
— Что, оператор, как побывал на Раване в нашей шкуре, больше на нары не хочешь? — наблюдая за его работой, подкалывал Пабло Таран, припоминая штурм «Нагльфара» и свой плен.
— Да там, говорят, на руднике и нар нет, — вздыхал Дольф, переживая за судьбу Эркюля и Шаки.
— А как же люди там спят? — ужаснулся Чико, невольно вызвав у оператора и артиллериста улыбки.
Конечно, изолятор «Пардуса» и тюремная камера, в которой отбывали заслуженное наказание пираты Шварценберга, по уровню комфорта напоминали недорогой отель: на «Нагльфаре» обстановка была и то более спартанской. Да и пытки к ним никто не применял. Однако Таран тоже знал, что усталость может сморить и под обстрелом в окопе, и со связанными руками в сыром подземелье. А Пабло к этому мог прибавить невеселые воспоминания о последних неделях плена, когда их сутками держали висящими на стене, а потом обрекли на донорство в установке энергообмена.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Впрочем, те страшные дни не просто так являлись к нему в кошмарах, а что касалось узников рудника, как выяснилось, не об отсутствии элементарных удобств там стоило тревожиться. Ибо даже те, кто на верхних уровнях, ничего не подозревая, отдыхал после трудового дня на чистых простынях и гулял по гидропонному саду, находились в той же ловушке опасного безумца. И охотники собирались исполнить смертный приговор еще до того, как генераторы воздуха, словно источенные болезнью легкие, разлетятся оплавленными ошметками.