Читать интересную книгу "Чёрная бабочка, летящая во тьму - Биннур Шафак Нигиз"

немного другим. Он не ответил.

– Пойдем? – спросила я мужчину, боясь, что его молчаливый взгляд обрушится на меня лавиной и похоронит под собой. Что-то на несколько оттенков темнее мелькнуло в черных глазах, но я так и не смогла понять, что именно. Каран медленно отступил и пошел к машине. Когда я проходила мимо, его поразительный аромат горького шоколада просочился в нос и коснулся легких, оставив след.

Как человек мог так хорошо пахнуть? Я не могла этого понять. На самом деле в Каране Чакиле было еще много вещей, выходящих за рамки разумного.

Когда мы сели в машину и закрыли двери, я старалась не смотреть на него. Заведя двигатель, Каран откинул руку назад, дал задний ход и повернул руль. Я почувствовала его острый взгляд на своем профиле.

Не знаю, очень ли он внимательно смотрел в этот момент или я просто волновалась, но в этой невероятно роскошной и дорогой машине меня могло стошнить в любой момент.

Тишина внутри нарастала подобно крику. Когда машина рванулась вперед и на идеальной скорости заскользила по асфальту, я глубоко вздохнула и попыталась украдкой взглянуть на Карана через плечо. Наши взгляды пересеклись.

Я думала, что пульс разорвет шею, когда мы одновременно отвернулись, будто наши глаза столкнулись друг с другом и мы откатились назад.

– Для маленькой девочки… – сказал мужчина, делая паузу и сглатывая, – ты не слишком вызывающе оделась?

– Мне пришлось это сделать, чтобы выйти из дома, – сказала я.

Мужчина посмотрел непонимающе, но мне было все равно.

– Я впервые вижу тебя в ярком платье, – признался он. – Я имею в виду, вообще-то, я видел тебя в платье только один раз, но… – Он сделал паузу. – Что это за цвет?

– Темно-фиолетовый, – пробормотала я. – Мой любимый цвет после черного – темно-фиолетовый.

– Темно-фиолетовый, – пробормотал Каран про себя.

Я молчала. Помимо запаха горького шоколада в машине был еще и аромат крема после бритья. Взглянув в зеркало заднего вида, я почувствовала жгучую боль под грудной клеткой.

Каран Чакил наблюдал за мной через это зеркало.

Свело живот, я отвела глаза и попыталась сосредоточиться на дороге, проносящейся мимо нас. Тем не менее чувствовала тяжесть его взгляда на каждой части своего лица. Как будто в уголках его глаз были руки, тянущиеся к нему.

Тишина, которая длилась весь путь, закончилась, когда мы въехали в сад ультрароскошного дома Карана Чакила. Великолепные садовые ворота эффектно открылись перед машиной, заставив меня почувствовать себя так, будто я попала в зарубежный фильм. Впервые мне представилась возможность так ясно рассмотреть его дом. Здесь был огромный бассейн, а вокруг него стояли привлекательные скульптуры. Сад полон цветов и фруктовых деревьев. Несмотря на то что была зима, от деревьев доносился шум, похожий на звуки цикад.

Женщина средних лет открыла дверь.

– Добро пожаловать, господин Каран, – поприветствовала она, широко улыбнувшись. Ее глаза сосредоточились на мне. – И вам добро пожаловать, маленькая леди.

Когда она ласково улыбнулась, мои губы сильно скривились, но это даже отдаленно не напоминало улыбку. Улыбка исчезла и с лица женщины, она смущенно посмотрела на меня.

О нет. У меня не было намерения ее расстроить.

Войдя, мы прошлись по холлу, где преобладали темные оттенки. Каран открыл двойные двери, полностью покрытые матовым стеклом, и отступил назад, пропуская меня. Когда я проскользнула мимо мужчины, глаза неосознанно расширились от увиденного. Еды на длинном столе было больше, чем я могла представить, и уверена, что даже скатерть стоила больше, чем ежемесячный доход моей семьи. Думаю, подсвечники, стоящие посередине стола, были из настоящего серебра. В них горели белые свечи. Прямо над столом висела люстра, усыпанная кристаллами.

– Где твой дедушка? – спросила я, глядя через плечо на Карана.

– Я не знаю. Спустится скоро, наверное, – сказал он глубоким голосом, закрыв дверь из матового стекла.

Вскоре она снова открылась, и та же женщина застенчиво улыбнулась и сказала:

– Господин Каран, господин Яшар уехал. Появилась срочная работа, и он не сможет присутствовать на ужине. Господин хотел бы, чтобы вы чувствовали себя комфортно, – сказала она формальным, но искренним голосом.

«Ах ты, хитрый старикашка, – сказала другая Мерве, прищурив глаза. – Я уверена, что он сделал это намеренно. Его цель – оставить нас с Караном наедине. Он действует, как настоящий сваха».

Я увидела, как прямое выражение лица Карана на мгновение дрогнуло, но он быстро собрался.

– Он не сообщил мне. В любом случае, госпожа Гюльсерен, спасибо.

– Если у вас есть какие-либо пожелания…

– Мы вас позовем, госпожа Гюльсерен, – отстраненно произнес Каран. – Спасибо.

Он буквально вежливо выгнал женщину. Сама того не осознавая, я смотрела на них, нахмурив брови. Женщина снова смущенно улыбнулась, коротко кивнула и вышла.

– Старик, – сказал мужчина сквозь зубы, сев во главе стола. – Я предполагал, что он сделает что-нибудь подобное.

– Ты даже представить себе не можешь, через что мне пришлось пройти, чтобы попасть сюда, – сказала я, закатывая глаза. Я все еще стояла. – Значит, все было напрасно?

Когда Каран ненадолго поднял глаза и посмотрел на меня, я заколебалась. Слова накладывались друг на друга и прятались за языком. Я не знала, какой словарь мог объяснить смысл его взгляда, но сейчас мужчина смотрел мне в глаза так, будто его что-то беспокоило.

– Садись, – сказал он, указывая подбородком на другой конец стола.

– В смысле? – сказала я, снова нахмурившись. – Мы собираемся сесть и поужинать с тобой, как милая парочка, без твоего дедушки? Ты серьезно? Я говорю, что сестра подвергла меня пыткам, прежде чем я смогла приехать сюда. Лучше я пойду.

Я услышала, как Каран глубоко вздохнул. Затем поднял голову и посмотрел на потолок, словно прося терпения.

– Девочка, почему бы тебе не попробовать быть немного послушной? Кроме того, твой мозг, имеющий странную форму, совершенно не способен воспринимать происходящее. Ты не заметила, да? Ему докладывают о каждом шаге, который мы делаем. Сядь и ешь свою еду.

Брови все еще были нахмурены, когда я посмотрела на него. И это его душа изранена? Отсюда казалось, что все его эмоции были вырезаны хирургическим путем. Вздохнув и сев на другом конце стола, я перевела взгляд на пустую сервировочную тарелку перед собой. Все еще хмурилась и дышала через нос.

– Камешек, – спокойно позвал Каран.

Я не ответила.

– Бунтарка.

Я не ответила.

– Посмотрите на это поведение, – сказал Каран странным тоном. – Настоящий подросток.

– Я не подросток! – прошипела сквозь зубы. Я знала, что он сейчас смотрел на меня, но мне было все равно.

– Я был бы счастлив, если бы улыбка, даже фальшивая, появилась на твоем бесстрастном лице, – все