А если бы орёл наверху был?
Улыбаюсь широко-широко:
— Тогда тем более ты! Кто я такой, чтобы идти против высших сил⁈
Светланка хихикает и бьёт меня кулачком в плечо.
9 июля, четверг, время 11:55.
Синегорск, квартира Машохо.
Заглубился в задачи, связанные с расчётом орбиты. Шаблонная и очень сложная задача в космонавтике одна — вывод на ту же орбиту, что и стационарная цель. Если коротко — стыковка. Математический поиск точки пересечения двух линий на плоскости — самый примитивный уровень задач этого направления. Только в космосе точку пересечения надо искать в шестимерном пространстве. Плоскость орбиты определяется тремя параметрами или обобщёнными координатами. Её форму можно определить двумя: либо координатами фокусов, либо величиной апогея и перигея. Плюс время — и получаем шесть координат.
Вот чего у меня нет, так учебников или монографий на эту тему. Не озаботился. Но может, и к лучшему, вдруг неожиданный подход обнаружится.
— Пора обедать? — на плечи ложатся девичьи ладошки.
Уболтала она меня всё-таки приходить по утрам.
— Ну и занимайся у меня, — искренне не понимает, какие проблемы. — Интернет у нас тоже есть. Мешать не буду. Мне лишь бы ты рядом был.
После борща — Светина мама знает, чем своих родных кормить, — выруливаю в общую комнату и замечаю рядом с креслом на подоконнике книжку. Мимо книжек я просто так не хожу. Лежит она открытая обложкой вверх. Читаю название… чаво, чаво⁈
От одного названия разбирает смех. И картинка характерная. ЛЫР?
«Жаркая тайна императрицы», Маргарита Кларк… ой, не могу!
— Ты чего тут? — сзади приближается Света.
С понедельника ходит исключительно в шортах. Если ради меня, то я только за. Если из соображений удобства — тоже не против.
— Хто это читает? Ты? — показываю книжку, пряча перекошенное лицо.
Сотрясая корчами моё худощавое, но дюжее тело, хохот властно рвётся наружу. Пока удаётся его не выпускать, но вдруг вижу, что Света пунцовеет.
— Ой, дай сюда! — безуспешно пытается выдернуть книжку из моих рук.
Поднимаю её вверх, Света азартно напрыгивает на меня, тараном своих небольших тугих грудей заставляя меня слабеть.
— Све-е-е-т, ну дай хоть немножко почитать… — ною, когда она завладевает заветным томиком.
Бордовая, словно варёный рак, девушка — никогда такой степени покраснения раньше не видел — прячет книгу далеко в шкаф. Ну да, в мебелях я всяко лазить не буду, не то воспитание.
— Ну что, тебе жалко, что ли…
Моё нытьё к успеху не приводит. Света отметает мои поползновения твёрдо сжатыми губками и глупой отмазкой:
— Это мамина книга, она не разрешает никому читать.
— Мамина⁈
Всё! Больше нет сил! Меня скручивает от смеха, падаю на пол, стучу руками и ногами.
— Ы-ы-ы… а-а-а… мамина книга… а-в-в-а-о-у… не позволяет читать… ой, не могу.
Света стоит и хмуро наблюдает за моей истерикой:
— Не понимаю, над чем ты ржёшь?
— А-а-а… ты читала? — с трудом давлю очередной приступ, гляжу внимательно и с глумливым любопытством.
— Нет, — и отвечает неуверенно, и отводит взор в сторону.
— А я успел заглянуть, — блудливо и мелко хихикаю. — То ещё чтиво.
— Не ври, — краска стыда никак не хочет покидать девичьего личика, но Света мужественно пытается удержать ситуацию под контролем. — Ты только название прочитал, не заметила, чтобы ты её открывал.
— Вот именно! — ликую. — Вот именно, что не заметила! А я такие удачные строки увидел, — и добавляю почти с садистким наслаждением: — Она ж на этой странице открыта была. Видать, любимое место… ы-ы-ы… ща, дай вспомню…
— Лучше забудь, — сосредоточенно желает Света.
— Как такое забудешь⁈ Это вошло в память моего сердца! Навсегда, Света! — я так и не смог встать, поэтому весь диалог веду лёжа. — Как мне это забыть!!! А-а-а…
Девушка кусает губы и отступает под моей угрожающей декламацией. Она вообще-то права, ничего не успел прочесть. Только зачем? Я и так знаю, что они все пишут!
Его огромный пульсирующий жезл любви погрузился в пылающее лоно, вызвав у Сесилии сладкий протяжный стон. Крутые бёдра страстно выгнулись навстречу. Жадные мужские ладони плотно заполнились тугими бидонами грудей.
— С тобой всё в порядке, любовь моя? — нежно прошептал её верный рыцарь.
— Кха-кха, о да, только в горле першит…
— Ой, не могу-у-у… ы-ы-ы… в горле… першит… могучий ствол любви…
— Ты всё врёшь, там нет никакой Сесилии! — взвизгивает Света с радостным облегчением.
— А ты откуда знаешь? Ты ж говоришь — не читала, — мгновенно подсекаю, как глупую рыбку.
Водружаю себя на четвереньки, на ноги подниматься не рискую.
— Ща всё сделаю по рецепту, — бормочу, неуверенно подползая к отступающей девушке. — Поймаю, искусаю, облобызаю, а потом вонзю… нет, вонзаю, а нет, погружу свой жезл жгучей любви в твоё жаркое лоно… р-р-р-ы-а-в!
Светланка взвизгивает и отпрыгивает. Страстно рыча и роняя слюни, преследую.
— Куда же ты, Сесилия? От своего верного рыцаря!
Девушка обегает меня — это нетрудно — и унизительно толкает ножкой в корму. Валюсь на пол, снова встаю. Бросаюсь и промахиваюсь. Светка с визгом отскакивает.
Короче, классно повеселились.
10 июля, пятница, время 16:30.
Синегорск, квартира Машохо.
— Почему ты не рассказал сразу?
Света непривычно сжимает губы. Ей не идёт, я так считаю.
— Свет, скажи честно. Ты эти месяцы была счастлива? — сижу на полу, Света рядом на диване, сомкнув колени.
— Допустим, — слегка смягчается.
— Вот тебе и ответ. Я думал, сразу сказать или позже. Выложил бы сразу, не было бы у тебя этих счастливых месяцев.
Признался несколько минут назад, почему на самом деле не могу взять её в Березняки. И первый раз вижу, как она слегка бледнеет. М-да, взрослая жизнь — она такая.
— Женишься на ней?
— Нет, — на обвиняющий взгляд поясняю: — Алиска от меня хоть пятерых родит, но замуж не пойдёт.
Света расширяет глаза. Не будь разговор таким тяжёлым, поусмехался бы. Да, такова Алиса: дать дам, а замуж не пойду.
— Она бы пошла с радостью. Но знаешь… есть такие люди, с мощной корневой системой. Не оторвёшь от родного места. Алиса была бы абсолютно счастлива, если бы я женился на ней и остался жить в Березняках, в доме бабушки. Бабушка Серафима сама тут же поселилась бы на