не рожала.
Рост убитой судебный медик оценил в 158–162 см, что было заметно ниже роста пропавшей без вести американки, но ввиду отсутствия головы и ног к такого рода оценкам следовало подходить с осторожностью. После обнаружения всех частей тела его рост мог заметно увеличиться…
На теле не было ран, за исключением тех, что были получены при его расчленении. Последующее судебно-медицинское вскрытие показало, что причиной смерти явилось удушение — соответствующая симптоматика хорошо «читалась» по состоянию лёгких и сердца, и даже выраженные гнилостные процессы не смогли её скрыть. Расчленение явилось посмертным, давность наступления смерти определялась в «приблизительно 2 недели». Мнение специалистов на сей счёт сопровождалось той оговоркой, что сильное обескровливание тела и его хранение в холодном месте, например, в подвале, могло исказить картину посмертных изменений. Но в любом случае, смерть женщины последовала в интервале 1–4 июня 1934 года.
Для обёртывания торса была использована особая гигроскопичная бумага, которая в те времена являлась обёрточным материалом для мясных продуктов. Сейчас такой бумаги уже не найти — главным обёрточным материалом стал полиэтилен — она была толстой, как картон, но в отличие от последнего хорошо сминалась. Убийца расчленил тело, дождался, пока вытекла кровь, после чего омыл, вытер и обернул 2-я слоями бумаги. На одном из её листов осталась часть написанного карандашом слова — «ford» — которое английские полицейские посчитали частью названия города.
Кофр, в который был помещён расчленённый труп, был выполнен из фанеры и обтянут светло-коричневой холстиной. Его поперечное сечение (дно) имело размеры 17 на 11 дюймов [43 на 28 см], а длина (высота) составляла 27 дюймов (68 см).
Кофр, сданный в камеру хранения железно-дорожного вокзала в Брайтоне, в котором 17 июня 1934 года было обнаружено женское тело без головы и конечностей.
Это была широко распространённая и недорогая вещь. В принципе, отследить путь кофра от производителя к убийце представлялось посильной задачей, но для этого требовались время и некоторая толика удачи. Работа полиции по расследованию этого преступления сконцентрировалась в 3-х направлениях: а) установление изготовителя кофра, б) идентификация трупа, в) поиск отсутствующих частей тела. Министерство внутренних дел организовало проверку багажных камер на всех железнодорожных вокзалах страны. Предполагалось осмотреть всю кладь, сданную на хранение в интервале с 1 по 10 июня и до сих пор не взятую обратно. Логика этого мероприятия была предельно проста — если убийца решил спрятать часть трупа в багажной камере вокзала, то и оставшуюся часть он с большой вероятностью спрячет аналогичным образом. Начавшийся по всей стране осмотр багажных камер стал известен журналистам, в результате чего уже на следующий день — т. е. 18 июня — пресса раструбила об обнаружении женского тела и проводимом расследовании.
Правоохранительные органы намеревались как можно дольше сохранять в тайне проводимое расследование, но пронырливые репортёры разрушили игру «законников» в конспирацию.
Практически с самого начала расследования британские власти полагали, что преступник покинул страну. Убийца прекрасно понимал, что рано или поздно тело в Брайтоне будет обнаружено, и сокрытие трупа в багаже рассматривал как временную меру, призванную обеспечить ему фору для бегства из страны. Сдавая свой страшный груз в камеру хранения багажа на вокзале в Брайтоне, этот человек, скорее всего, забирать его не собирался.
Полицейские приложили немалые усилия для реконструкции событий 6 июня в здании вокзала. Им удалось установить большую по численности группу лиц — порядка 50 человек — которые в тот день либо пользовались услугами камеры хранения багажа, либо покупали газеты в расположенном рядом газетном киоске. Разумеется, тщательнейшим образом были допрошены лица, находившиеся в здании вокзала в силу служебных обязанностей. Все эти люди могли видеть человека, сдававшего в багаж кофр, обтянутый светло-коричневой холстиной, и по каким-то причинам запомнить его. Например, этот человек мог торопиться… беспричинно нервничать… он мог иметь какой-то приметный дефект или странно выглядеть… да мало ли, чем он мог запомниться!
Может показаться невероятным, но полицейские отыскали свидетелей, видевших и запомнивших человека, сдавшего в багажное отделение кофр с женским телом. Этот человек выглядел как южанин, был невысок ростом и говорил с заметным акцентом. И его описание отлично соответствовало приметам Ивана Подержая.
Опасаясь, что эта информация может повредить расследованию венской полиции, представитель британского МВД официально заявил, что версия о возможной причастности Подержая к убийству женщины, найденной в Брайтоне, не рассматривается как «приоритетная». Это заявление, само по себе довольно необычное для английских «законников», потому-то и появилось на свет, что указанная версия являлась приоритетной, но до поры до времени признавать этого не следовало.
Все описанные выше события произошли в период 17–19 июня, но в то же самое время кипела работа и в Вене. 19 июня Ханс Шпринг, начальник криминальной полиции австрийской столицы, провёл очную ставку с участием Подержая и Ферран. Опытный сыщик лично руководил процедурой, задавал вопросы, следил за реакцией арестантов и беседовал с ними как до начала официальной процедуры, так и после. Шпринг хотел составить личное впечатление о в высшей степени странном деле, интерес к которому возрастал ежедневно, а никакого видимого продвижения не просматривалось.
Для Ферран и Подержая эта встреча явилась их первым rande-voys с момента взятия под стражу неделей ранее. Стремясь оказать на арестованных психологическое давление и дезориентировать их, Шпринг ещё до начала допроса сообщил им о повторном обыске, проведённом по месту проживания супругов в Вене. Не останавливаясь на этом, он тут же добавил, что важная информация поступает из Великобритании, в частности, там сделаны серьёзные находки в багажной камере, и подтверждён факт перешивания вещей Агнес Тафверсон на Сюзанн Ферран. Не вдаваясь в детали, Шпринг поспешил сообщить, что факт умерщвления Агнес Тафверсон сейчас не вызывает сомнения, и ввиду серьёзности собранной доказательной базы в интересах обоих арестантов всемерно сотрудничать с органами следствия.
Шпринг стремился создать видимость обилия улик и серьёзных успехов следствия, тем самым подтолкнув допрашиваемых к паническим реакциям и взаимным обвинениям. Это был хороший полицейский приём, проверенный многолетней практикой, и начальник криминальной полиции отчасти достиг поставленной цели. Вот только блеф его сработал не совсем так, как рассчитывал опытный детектив.
В ходе допроса каждому из допрашиваемых были заданы 6 вопросов. Ферран и Подержай имели возможность слышать ответы друг друга, им было дано право задавать друг другу вопросы и получать ответы. Иван Подержай категорически отверг факт собственного вступления в брак с Агнес Тафверсон и заявил, что если та и говорила родственникам о нём как о муже, то делала это исключительно с целью создания видимости собственного жизненного успеха. Ферран настаивала