См. также рассуждения Поплавского об онтологическом статусе «сонливости», где упоминаются, в частности, Гегель и Шеллинг, а также «гностический вариант Евангелия от Иоанна» (Неизданное, 181–183). О статусе сна у Поплавского см.: Лапаева Н. Б. Сон в художественной структуре романа Б. Поплавского «Аполлон Безобразов» // Русская литература 1920-х годов: художественный текст и историко-культурный подтекст. Пермь: Пермский гос. пед. ун-т, 2002.
303
Я не могу согласиться с Е. Менегальдо, которая считает, что «пройдя определенный жизненный цикл, герой возвращается в первоначальное состояние» (см.: Поплавский Б. Собр. соч. Т. 2. С. 451).
304
Юнг К.-Г. Психология переноса. С. 208.
305
Там же. С. 241.
306
О жалостливости Терезы говорит и Безобразов: «Она бы могла по милосердию, но ему (Васеньке. — Д. Т.) было бы тяжело. Она ведь никому не отказала бы, если ее очень попросить. Странная она, и вместе с тем ей, вероятно, никогда не хочется» (Аполлон Безобразов, 165).
307
В «Домой с небес» Поплавский воспроизводит ее полностью (и опять с искажениями), но меняет animal на anima — душа (316). Знаменитому римскому врачу II века н. э. Клавдию Галену приписывается продолжение этой фразы: praeter mulierem gallumque (кроме женщины и петуха).
308
«Побеление (albedo или dealbatio) уподобляется ortus solis, восходу солнца; это свет, просветление, следующее за тьмой» (Юнг К.-Г. Психология переноса. С. 223).
309
Ср. у Рембо: «J'ai rêvé la nuit verte aux neiges éblouies, / Baiser montant aux yeux des mers avec lenteurs, / La circulation des sèves inouïes, / Et l'éveil jaune et bleu des phosphores chanteurs!» (Oeuvres. P. 129). Phosphores chanteurs — это, как поясняет С. Бернар, микроскопические морские организмы, называемые ноктилуками или ночесветками (Ibid. Р. 425). Жан Рише указывает, что phosphore является греческим эквивалентом для Lucifer (см.: Richer J. L'alchimie du verbe de Rimbaud. Paris: Didier, 1972. P. 178).
В переводе Набокова: «Я видел снежный свет ночей зеленооких, / лобзанья долгие медлительных морей, / и ваш круговорот, неслыханные соки, / и твой цветной огонь, о фосфор-чародей!» (Стихотворения. С. 388).
310
Например, в стихотворении «Роза смерти», входящем во «Флаги», зеленый снег и зеленое море явно включены в семантическое поле смерти. Сложнее обстоит дело в стихотворении «Звездный ад», где зеленая звезда, загорающаяся в тропическую ночь над кораблем, с одной стороны, является «безумной» и внушает страх стоящему за рулем, но, с другой, сияет на руке Христа. В романах герои часто пьют зеленое вино, то есть абсент, что имплицитно вводит мотив безумия, разложения и распада личности.
311
Стефанов Ю. …Следы огня…(Пиромагия Густава Майринка) // Майринк Г. Ангел Западного окна. СПб.: Terra Incognita, 1992. С. 17.
312
Ср. у Рембо: «J'ai vu le soleil bas, taché d'horreurs mystiques, / Illuminant de longs figements violets, / Pareils à des acteurs de drames très antiques / Les flots roulant au loin leurs frissons de volets!» (Oeuvres. P. 129). «Я видел низких зорь пятнистые пожары, / в лиловых сгустках туч мистический провал, / как привидения из драмы очень старой, / волнуясь чередой, за валом веял вал» (Набоков В. Стихотворения. С. 388). Стихотворение Поплавского «Смерть детей» («Флаги») заканчивается следующей строфой: «А когда над окном, над потушенной елкой, / Зазвучал фиолетовый голос луны, / Дети сами открыли окошко светелки, / С подоконника медленно бросились в сны» (Сочинения, 68; курсив мой. — Д.Т.). А. Ханзен-Лёве отмечает: «Фиолетовая или лиловая окраска начинает приобретать значение только в переломный момент для мифопоэтического символизма, на переходе к карнавальной деструкции <…>. Здесь невольно приходит на ум преобладание фиолетово- и коричнево-золотистых тонов в символистской живописи, к примеру, Врубеля — в точности таких же, что и на деструктивной палитре Блока. <…> у Блока, Белого и Волошина фиолетовый (лиловый) — поначалу самое общее отражение некоего демонического потемнения синего и голубого» (Русский символизм. Система поэтических мотивов. Мифопоэтический символизм начала XX века. Космическая символика. СПб.: Академический проект, 2003. С. 448–449).
313
По Э. А. Низвержение в Мальстрем // По Э. А. Полное собрание рассказов. М.: Наука, 1970. С. 316 («Литературные памятники»). Перевод М. П. Богословской.
314
По Э. А. Рукопись, найденная в бутылке // Там же. С. 47. Перевод Ф. В. Широкова.
315
Там же. С. 47.
316
По Э. А. Низвержение в Мальстрем. С. 316.
317
По Э. А. Рукопись, найденная в бутылке. С. 47
318
По Э. А. Низвержение в Мальстрем. С. 316.
319
По Э. А. Повесть о приключениях Артура Гордона Пима // По Э. А. Собр. соч.: В 4 т. М.: Пресса, 1993. Т. 3. С. 254. Перевод Г. Злобина.
320
Поплавский написал стихотворение «Тэнэбрум марэ — море темноты» (1920-е гг.), предпослав ему эпиграф «Небытие — чудесная страна».
321
То есть вдоль западного побережья Австралии.
322
По Э. А. Рукопись, найденная в бутылке. С. 48.
323
В одном из «Автоматических стихов» область полюса представлена как театральная декорация, что возвращает нас к проблеме репрезентации визуального у Поплавского: «Корабли наклонялись к полюсу / Полное солнце спало в феерическом театре / В пыли декораций где огромные замки наклонялись / Под неправдоподобными углами» (С. 37).
324
По Э. А. Рукопись, найденная в бутылке. С. 53.
325
Ср. у Поплавского в «Дневнике Аполлона Безобразова»: «Птицы падали в белой одежде, бесконечно прекрасны и страшно покорны судьбе» (Аполлон Безобразов, 181).
326
По Э. А. Повесть о приключениях Артура Гордона Пима. С. 341.
327
Там же. С. 302.
328
Там же. С. 298.
329
Последние строфы, возможно, отсылают к концовке «Движения» Рембо («Озарения»): «Среди самых удивительных атмосферных происшествий / Юная пара уединяется на ковчеге, / — Древняя ли дикость простительна? — / И поет, и место занимает» («Aux accidents atmosphériques les plus surprenants / Un couple de jeunesse s'isole sur l'arche, / Est-ce ancienne sauvagerie qu'on pardonne? — / Et chante et se poste» (Oeuvres. P. 305).
330
Rimbaud A. Oeuvres. P. 129. «И вольно с этих пор купался я в поэме / кишащих звездами лучисто-млечных вод, / где, очарованный и безучастный, время / от времени ко дну утопленник идет, / где, в пламенные дни, лазурь сквозную влаги / окрашивая вдруг, кружатся в забытьи — / просторней ваших лир, разымчивее браги — / туманы рыжие и горькие любви» (Набоков В. Стихотворения. С. 387).
331
«… корабль увлекает течение — если этим именем можно назвать поток, который с грохотом мчится к югу, под вой и рев белых льдин, подобно несущемуся стремглав водопаду» (По Э. А. Рукопись, найденная в бутылке. С. 54); «Ветер прекратился, но мощное течение несет нас все так же к югу» (По Э. А. Повесть о приключениях Артура Гордона Пима. С. 340).
332
См.: Campbell К. The Mind of Рое and Other Studies. P. 167. По заимствовал также и у капитана Бенджамина Моррелла (Morrell), опубликовавшего в 1832 году «Повесть о четырех путешествиях в Южное море».
333
Сборник Поплавского «Автоматические стихи» открывает стихотворение, в котором мотив центра земли характерным образом связывается с мотивом полюса: «Сонливость / Путешественник спускается к центру земли / Тихо уходят дороги на запад / Солнце / Мы научились разным вещам. Мы были на полюсе / Где лед похож на логические возвраты / А вода глубока / Как пространство / Все оставлено / Только вдали память говорит с Богом» (С. 33).
334
О символике подземного мира см.: Bayard J.-P. La symbolique du monde souterrain et de la caverne. Paris: Guy Tredamiel, 1994.
335
Умберто Эко упоминает об этой теории в романе «Маятник Фуко»: «А после первой мировой войны эта теория была усовершенствована одним немцем, имени которого я не могу припомнить, а лишь могу сказать, что он стал создателем движения Hohlweltehre, которое, о чем говорит само название, отстаивало принцип полого строения Земли. Итак, Гитлер и его приспешники находят, что теория полой Земли полностью соответствует их принципам, говорят, что некоторые снаряды „фау-1“ не попадали в цель потому, что их траектория была рассчитана исходя из предпосылки, что Земля имеет вогнутую форму, а не выпуклую. Сам Гитлер полагал, что он является Властелином Мира, а нацистский верховный штаб — это Неведомые Настоятели. А где должен жить Повелитель Мира? Внизу, в подземелье, а не наверху» (Киев: Фита, 1995. С. 595). Роман, кстати, делится на десять частей, которым присвоены имена каббалистических сефиротов.