— Ты ничего ему не сказала? — взмолилась сестра, глядя на Долли.
— Нет, не сказала. Но что же ты сказала ему? — со вздохом взглянув в янтарные глаза, теперь полные слез, спросила старшая сестра.
— Я сказала то, что мне поведала его рука: он полюбит женщину, которую потеряет, и долго будет искать, пока не найдет ее в храме…
— Лиза, неужели ты это почувствовала, взяв его за руку? — удивилась герцогиня, сомнения вновь шевельнулись в ее душе.
— Да, дорогая, так оно и было, так же, как рука твоего мужа сказала мне, что он тебя мучительно любит, — подтвердила Лиза и нежно улыбнулась.
— Нет, ты ошиблась, это я ничего не могу с собой поделать — меня так тянет к нему, а он только дружит со мной… — засомневалась Долли.
— Попробуй, поговори с ним, — предложила младшая сестра, — и ты поймешь, что я права. А сейчас иди ложись, ты еле стоишь на ногах.
Долли согласилась и пошла в свою спальню. Она велела Зое наполнить ей ванну, и когда слуги натаскали воды, легла в теплую воду и закрыла глаза. Страшные картины сегодняшнего утра вновь встали перед ней, и девушка тихо застонала, не открывая глаз.
— Тихо, дорогая, всё позади. Обещаю, что с тобой больше никогда ничего плохого не случится, — прозвучал над ее головой голос герцога.
Долли напряглась, но странное чувство удовольствия от того, что муж смотрит на нее обнаженную, теплой волной побежало по жилам, окрасив румянцем лицо и грудь. Она так и лежала, не открывая глаз, и только частое дыхание сказало Чарльзу, как волнуется его молодая герцогиня. Он опустился на колени около мраморного бассейна, в котором лежала жена, снял и отбросил сюртук, закатал рукава рубашки и опустил руки в теплую воду.
Герцог нежно провел кончиками пальцев по плечам Долли, погладил ямочки ключиц, а потом положил руки на грудь жены и замер. Он увидел, как задрожали и сжались пальцы маленьких рук, а по лицу девушки скользнула тень испуга.
— Не бойся меня, Лисичка, прошу тебя. Я никогда не причиню тебе боли, не сделаю зла. Ты так ослепительно прекрасна, что я не могу удержаться от искушения прикоснуться к тебе. Позволь мне это. — Чарльз нежно обвел большими пальцами розовые соски, поднявшиеся под его лаской.
Долли по-прежнему не открывала глаз, но ее лицо расслабилось, и герцогу показалось, что она отдалась новым ощущениям. Руки Чарльза скользили по ее телу, нежно поглаживая шелковистую кожу. Он поставил на ладонь маленькую ступню с высоким подъемом и прижался к ней губами. Целуя все пальчики по очереди, он не сводил глаз с лица жены, наблюдая, как на нем отражаются те чувства, что она испытывает. Испуг напряженной тенью больше не искажал прекрасные черты, наоборот, губы девушки слегка приоткрылись, грудь часто вздымалась, а на щеках играл нежный румянец.
— Посмотри на меня, милая, дай мне увидеть твои глаза, — попросил герцог.
Глаза Долли послушно распахнулись, и он увидел в них не только смущение, но и легкую дымку страсти, пробуждающейся в жене.
— Почему? — тихо спросила она.
— Что, дорогая? — переспросил герцог, наклоняясь.
— Почему ты изменил решение и хочешь быть моим мужем на самом деле?
— Потому что люблю тебя, — просто ответил Чарльз и, не дожидаясь ее ответа, припал к теплым полураскрытым губам.
Долли сразу ответила ему, и страсть раскаленной лавой вскипела в герцоге. Не в силах оторваться от этого сладкого рта, он подхватил свое мокрое сокровище на руки и понес жену к постели. Долли стиснула его шею и прижалась к нему всем телом. Муж положил ее на покрывало и, встав на колени перед постелью, начал осыпать ее лицо, плечи и грудь поцелуями.
— Пожалуйста, не отталкивай меня, я так хочу тебя, просто сгораю в огне, — как в бреду, шептал он между поцелуями, чувствуя, что последние остатки разума покидают его, затопленные лавиной бешеной страсти, бушевавшей в крови.
Сила этой страсти передалась Долли, и она неосознанно начала отвечать на ласки мужа. Ее руки зарылись в черные кудри Чарльза, а потом заскользили по его плечам и шее. Застонав, он рванул на себе мокрую рубашку и быстро начал раздеваться. Почувствовав, что нежные руки мужа оставили ее тело, Долли сразу ощутила себя осиротевшей. Она нетерпеливо распахнула глаза и, увидев, что Чарльз ложится рядом, почувствовала радостное облегчение. Она сама потянулась к мужу, прося поцелуя, и с готовностью раскрылась навстречу его ласкам. Казалось, его рот и руки были везде, и там, где он касался ее кожи нежным прикосновением пальцев, через мгновение оказывались его губы. Странный жар, разрастаясь, уже охватил всё тело Долли — это была неимоверно сладкая мука, она металась под горячими поцелуями мужа, чувствуя, как внутри нее зарождается новое, непередаваемо прекрасное ощущение, от которого трепетала каждая ее жилка. Руки мужа нежно развели ее ноги, и девушка сама открылась ему навстречу, древнейшим инстинктом женщины поняв, что нужно делать.
Чарльз начал целовать ее грудь, посасывая и покусывая соски. Его искусные пальцы проникли в лоно жены и начали гладить нежные, влажные складки, делая ее ощущения все более острыми и яркими. Долли показалось, что внутри нее расцветает огненный цветок. Она даже чувствовала, как маленький бутон огня лопается, появляются новые горячие лепестки, а цветок разрастается и раскрывается, опаляя ее невероятным ярким наслаждением. И когда муж мощным толчком вошел в ее распаленное влажное лоно и замер — она почти не ощутила резкую короткую боль, все ее тело содрогалось под волнами наслаждения, накатывающими одна за другой. Долли закричала и начала выгибаться навстречу мужу, встречая его ритмичные вторжения, усиливая и продлевая это невероятное ощущение. Чарльз ответил ей хриплым стоном, и с последним, мощным толчком он, припав к губам жены, взлетел вслед за ней на вершину наслаждения…
Вдавленная тяжелым теплым телом герцога в мягкую постель, Долли чувствовала невероятную близость с мужем. Она была так счастлива, что боялась пошевелиться, чтобы не нарушить светлую гармонию, возникшую между ними. Чарльз, обняв ее, повернулся на бок и прижал к себе.
— Счастье мое, я люблю тебя, — тихо сказал он в темные волосы, целуя макушку жены.
— Я тоже тебя люблю, — неожиданно для самой себя ответила Долли, и тут же поняла, что это — правда.
Потрясенное лицо мужа появилось перед ее глазами, он всматривался в ее черты, боясь поверить тому, что услышал.
— Я люблю тебя, — повторила Долли, и сияющая улыбка женщины, которая уверена во взаимности мужа, озарила ее лицо.
— Боже, я даже не мог на это надеяться!.. — прошептал герцог и нежно прижал жену к себе.