по другую сторону от него.
Девушка была беременна.
АК посадил меня на колени — движение, к которому я все больше привыкала. Его губы приблизились к моему уху.
— Ты в порядке?
Я повернулась к нему и поцеловала в щетинистую щеку.
— В порядке, — солгала я, не желая, чтобы он волновался.
Переживал о том, что теперь я знаю о людях Мейстера. Волновался о кошмаре, который никак не выходил у меня из головы, или о том, что я начинаю вспоминать кое-что о городе, из которого меня спасли.
Я просто хотела, чтобы АК был счастлив. Я видела отблески этого в хижине. И не хотела, чтобы моя ноша тащила его обратно во тьму.
Звук голоса Викинга снова привлек всеобщее внимание.
— А потом, в другой раз, АК и Флейм ворвались в притон, из которого мы украли...
Люди смеялись, пока Викинг рассказывал историю за историей. И мне нравилось, что они были об АК. Мне нравилось слушать о глупостях, которые он совершал со своим другом, когда груз прошлого не отягощал его разум.
Мой взгляд переместился на черноволосую девушку, сидевшую рядом со мной. Ее звали Мэй. Я смотрела, как она гладит живот, разговаривая с Мэдди. Рука ее мужа тоже легла на живот, и я почувствовала, как в моем животе образовалась та же яма, что и всякий раз, когда я видела мать со своим ребенком. Только на этот раз все было гораздо хуже.
Спаси меня, мама... вспомни…
Красотка всегда говорит, что нужно прислушиваться к своим снам, потому что где-то внутри них есть послание...
Спаси меня, мама... вспомни…
Я замерла, кровь застыла в жилах.
Зелье... кровать... ее избитое лицо…
Мейстер говорящий мне, что я забуду, что он заставит меня забыть все это…
Нет. Это не могло быть правдой. Она за границей, в безопасности. Я знаю, что ее забрали из Нового Сиона. Иуда обещал мне... Иуда…
Иуда, который так много лгал…
— Ты в порядке? — спросил АК и повернул мое лицо к себе.
Я выдавила улыбку.
— Просто устала.
Я вскрикнула, когда АК подхватил меня под ноги и поднял на руки. На глазах у всех он повел меня в свой дом. Я оглянулась и увидела, что все внимательно наблюдают за нами. Мое лицо горело от смущения.
— Ты так отчаянно хочешь потрахаться? — крикнул Викинг, когда мы уже подошли к двери.
АК показал ему средний палец и зашел в дом. Он положил меня на кровать, снял с меня одежду и сбросил свою. Он забрался под одеяло и притянул меня к себе.
Я не хотела, чтобы он видел, как я паникую. АК был проницателен. Он видел во мне то, что никто никогда не видел. Мне нужно было отвлечь его внимание.
— Тебе ведь нравится Викинг, не так ли? — спросила я.
Он закатил глаза в притворном раздражении.
— Не могу избавиться от этого ублюдка, — ответил он. — В тот вечер, когда я увидел Дева в больнице, я пошел в бар. Мне так чертовски хотелось выпить. Это был байкерский бар, куда Дев иногда водил меня, когда мы оба были в отпуске. Я сидел там, когда этот придурок подошел и сел рядом со мной. Он увидел форму пехотинца. Ублюдок просто улыбнулся и спросил: «Сколько мудаков ты убил?» Просто взял и спросил меня о таком.
АК рассмеялся, и мне понравилось слышать этот гортанный звук.
— Я сказал ему отвалить на хрен, а он только рассмеялся мне в лицо. Через пять минут он влез в драку с какими-то придурками. А мне не терпелось подраться после того, как я увидел Дева в таком состоянии, так что решил прикрыть его спину. Мы вырубили четырех мудаков за считанные минуты. Он пожал мне руку, угостил выпивкой и спросил, не хочу ли я кататься на байках и ежедневно вырубать еще больше ублюдков. Я сказал «да». Он привез меня сюда, познакомил со стариком Стикса, и на следующий день я был новым кандидатом в «Палачи Аида». Ублюдок никогда не оставлял меня в покое после того дня. Ты уже знаешь, как мы вытащили Флейма из психушки, а остальное уже история. Родилось Психотрио. Эти двое просто прилипли ко мне с самого начала. Я отправился на последнее задание, на которое уже записался, а затем навсегда покинул морскую пехоту. С тех пор я в этом клубе.
— Ты любишь их как родных, — сказала я. — Викинга, Флейма, а теперь еще и Ашера.
АК вздохнул и потерял веселость.
— Да. Я люблю здесь всех своих братьев, но эти двое — мои лучшие друзья. Я бы пропал без них, когда все это дерьмо пошло ко дну. Они не дали мне спуститься по спирали туда, откуда я не смог бы вернуться.
Он опустил глаза.
— Я бы хотел сделать то же самое для тебя.
У меня екнуло сердце.
— Ты хороший человек, Ксавьер Дейерс.
Я положила руку ему на щеку.
АК удивленно посмотрел на меня, и, зная, что он самый особенный человек, которого я когда-либо встречала, я заговорила от всего сердца.
— Я... Я люблю тебя, — прошептала я и увидела, как его глаза расширились. — И я не жду, что ты ответишь мне тем же. Просто... Просто хотела, чтобы ты знал, мое сердце теперь в твоих руках. У тебя есть честь, гордость и самая добрая душа на свете.
Я постаралась, чтобы мой голос не сорвался. В надежде кое-что скрыть... прощание.
— Проклятье, Рыжая.
Он перевернул меня на спину, его глаза изучали мое лицо.
— Я тоже тебя люблю.
Мое сердце забилось сильнее, чем я думала вообще возможно. И АК поцеловал меня. Он целовал меня, а потом с нежностью и обожанием занялся со мной любовью, медленно и страстно.
Затем, все еще обнимая АК, я уснула. И когда во сне я снова увидела Сапфиру, умоляющую меня о помощи, я взяла ее холодную, покрытую синяками руку и пообещала:
— Я скоро буду рядом.
***
Я остановилась на краю дома Лилы. Я должна была увидеть ее и Грейс еще раз. Грейс играла в куклы на лужайке. Улыбка появилась на моих губах, когда я увидела, что Кай сидит напротив нее и тоже играет в куклы.
— Какого хрена я этим занимаюсь? — сказал он Лиле, которая радостно наблюдала за ними.
— Потому что