Читать интересную книгу Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте - Милтон Шульман

И это говорит немецкий командир дивизии через несколько месяцев после окончания войны! Подобные разговоры показывают, как преуспела нацистская пропаганда в оболванивании немцев; насколько они были убеждены в том, что мир думает так же, как они. Мейер, похоже, искренне верил, что британские и американские войска радушно примут в свои ряды эсэсовскую дивизию, олицетворявшую все, против чего они сражались так долго. Пожалуй, эта речь Мейера лучше сотен книг, написанных о той войне, показывает, как трудна и, может быть, даже безнадежна задача перевоспитания подобных ему молодых нацистов.

Фанатики находились не только среди молодежи. Ряд старших офицеров также цеплялся за свою веру в национал-социализм, но обычно они выражали свои взгляды гораздо осторожнее Мейера. Генерал-полковник Курт Штудент, главнокомандующий немецкими парашютистами и доверенное лицо фюрера, коротая время в лагере в компании товарищей по плену и британского офицера, создал «местное правительство» по демократической системе, в котором сам играл роль бургомистра. В конце концов он взорвался: «Хватит с меня этой демократической болтовни!» Все испуганно умолкли; бросив взгляд на британского офицера, Штудент добавил: «Разумеется, я имею в виду немецкую демократическую чепуху».

Во вторую, гораздо более многочисленную категорию входили разочаровавшиеся высшие офицеры вермахта. Главным образом это были пожилые люди, прошедшие две войны и дважды прочувствовавшие горечь поражений. Военная служба им смертельно надоела, и за колючей проволокой лагерей для военнопленных они мечтали начать новую мирную жизнь, занимаясь фермерством или искусством. Поскольку большинству из них было далеко за пятьдесят, их тяга к спокойной жизни была понятна. Правда, даже в этой группе разочаровавшихся большинство еще верило, что Германия потерпела поражение не потому, что ее цели были порочны, а просто война велась неправильно. Для них величайшим преступлением фюрера было не развязывание захватнической безнравственной войны, а поражение в ней. Этот грех немецкий Генеральный штаб никогда не простит национал-социализму и Адольфу Гитлеру.

Кроме горечи поражения, душевные раны военных лидеров разъедали жестокость и презрение, с которыми относился к ним фюрер. Гитлер так безжалостно топтал достоинство и гордость высших офицеров, что умудрился отвратить от себя самых преданных людей из своего ближайшего окружения. Одним из таких военачальников был обергруппенфюрер (генерал-полковник) Зепп Дитрих, который умер в 1966 году, отсидев в тюрьме одиннадцать лет за различные военные преступления. Дитрих прошел длинный путь от грубого, необразованного мясника до самой популярной личности в войсках СС. И хотя Дитрих всей своей славой был обязан покровительству фюрера, горькие унизительные последние дни войны значительно остудили его фанатизм. Со своим разочарованием Дитрих встретился в Вене.

Дивизии СС, уничтоженные в Нормандии и затем восстановленные, были посланы в Венгрию в конце января 1945 года. Они должны были удержать быстро наступавшие советские войска. Дитрих, как командующий 6-й танковой армией СС, вскоре обнаружил, что битвы на востоке выигрывать так же сложно, как и на западе. Медленно пятясь под натиском Красной армии, Дитрих получил в марте приказ из Берлина заслонить своей армией Вену и ни при каких обстоятельствах не отступать в город. «Но против нас воевали почти шестьдесят советских дивизий, – сказал Дитрих, – и в конце концов нам пришлось войти в Вену». 27 марта верховное командование прислало провинившемуся Дитриху радиограмму: «Фюрер полагает, что войска сражались не так, как того требовала ситуация, и приказывает лишить 1-ю дивизию СС «Адольф Гитлер», 2-ю дивизию СС «Дас Рейх», 4-ю дивизию СС «Тотенкопф» и 9-ю дивизию СС «Хоэнштауфен» нарукавных повязок». Кроме того, в радиограмме сообщалось, что все представления о награждении по 6-й танковой армии СС в честь дня рождения Гитлера отменяются.

Нарукавные повязки, о которых говорилось в приказе, всегда были предметом гордости элитных нацистских дивизий. На повязке указывалось название дивизии, которое связывало формирование с одним из национальных героев Германии прошлого или настоящего. Лишение дивизии имени, с которым она прошла всю войну, было равносильно лишению Британского гвардейского полка титула «гвардейский».

Дитрих пришел в бешенство. Сначала он напился, затем проспал три часа. «А проснувшись, – вспоминал Дитрих, – я спросил себя: кто же свихнулся? Я или они? Но я не сумасшедший; значит, чокнулись они!» Дитрих созвал четырех командиров дивизий в свой штаб и, швырнув на стол телеграмму, сказал: «Вот награда за все, что вы делали в последние пять лет». Он приказал командирам не снимать нарукавные повязки и сообщил в штаб фюрера, что скорее застрелится, чем выполнит этот приказ. Дитрих прождал неделю и, не получив ответа, сорвал все свои награды и послал их Гитлеру. Его не успели наказать за дерзость; Гитлер умер, и война закончилась.

Крушение иллюзий, пережитое Дитрихом, в большей или меньшей степени испытали почти все старшие офицеры, которым пришлось столкнуться с истериками и приступами ярости фюрера. Некоторые, как Бек, фон Вицлебен, Роммель и фон Клюге, заплатили своими жизнями за попытку, пусть и запоздалую, избавить Германию от безумного лидера. Другие, как фон Браухич, Гальдер и фон Рундштедт, с отвращением отшатнулись и закончили войну в отставке или концентрационном лагере. Но большинство – Кейтель, Йодль, Варлимонт, Блюментрит и другие – продолжали повиноваться своему фюреру до самого конца, хотя повиновение привело их к санкционированию ужасных преступлений, на десятилетия опозоривших Германию в глазах всего мира.

Третья и самая маленькая группа генералов обратилась в новую веру. Они искренне осознали понятия свободы мысли и слова, действительно хотели помочь немецкому народу вернуться к разумной и достойной системе правления. К последним относится генерал Ганс Шпейдель, который после войны сыграл выдающуюся роль в усилении рубежей НАТО в свободном мире в роли командующего союзными сухопутными войсками в Центральной Европе.

Почти четверть века прошло с тех пор, как могущественный вермахт съежился до жалких кучек людей, рассеянных по европейским и азиатским лагерям для военнопленных. Германия прекратила существование как мощная военная держава. Разделение рейха на два лагеря с противоборствующими философскими системами лишило Германию не только ее военного потенциала, но, что еще более важно, воли к борьбе. Хотя существуют активные националистические группы, жаждущие сомнительной славы нацистской Германии, устрашавшей человечество, им не хватает животной притягательности, которая сделала гитлеризм привлекательным для многих немцев. Придя к власти, Гитлер мог предложить народу образ будущей Германии, чья историческая воинская доблесть гарантировала исполнение всех желаний и надежд. Но разделенная Германия, обе части которой в последние годы идеологически все больше отдаляются друг от друга, не может предложить экономической или национальной основы для возрождения рейха, чья военная мощь хотя бы отдаленно могла сравняться с мощью таких стран, как СССР и США. И в обозримом будущем Советский Союз пойдет на все, лишь бы объединенная Германия никогда не стала реальностью.

Поскольку угроза миру со стороны Германии содержится не в ее собственных силах вести независимую войну, а в ее ценности как партнера в возможном будущем конфликте, важно свести эту ценность к минимуму. Обе Германии и их соседи должны бдительно следить за тем, чтобы вермахт никогда больше не смог сыграть определяющую роль в судьбе Германии. Люди, служившие в вермахте и хранившие его традиции, разожгли два конфликта, самые дорогостоящие в человеческом и материальном измерении. Ничего даже отдаленно похожего история не знает. Излечился ли наконец вермахт от жажды власти и крови?

Генералы Гитлера в основной своей массе мертвы, а те, кто еще жив, пережевывают воспоминания. Даже молодые офицеры разгромленного вермахта уже приближаются к пожилому возрасту. Еще несколько десятилетий, и не останется немцев, сражавшихся во Второй мировой войне и воспитанных на идеологии нацизма или тупом фанатизме немецкого Генерального штаба, способных снова сражаться за Германию. Можно ли надеяться, что к тому времени Германия изживет порок милитаризма, или это слишком оптимистичный прогноз?

А пока самый эффективный путь разрушения мечты о возрожденном и восставшем из руин вермахте – длительное разделение Германии. Объединенная Германия неизбежно разбудит дремлющие образы победоносного вермахта, марширующего к славе и мировому господству. И не сомневайтесь, что с этой надеждой бывшие офицеры вермахта или вдохновленные ими потомки снова потянутся под знамена фатерланда.