И это не нравилось К'Дунелю больше всего, хотя идеально подходило для их плана, каким он был известен Элирсе и Клину. «Ничего опасного, — сказал им Жокруа (точнее, при них Топырь-Уху), — просто ограбите и пуганете проезжих как следует. Никто не должен пострадать». (И потом уже наедине добавил главарю: «Кроме жонглера. Этот по случайности вполне может нарваться на ваши клинки или стрелы, верно?») Клину же и Элирсе объяснил, когда отправлял вместе с разбойниками: «Это проверка. Ваша задача — внимательно следить за тем, как себя поведет каждый из путешествующих с графиней. В том числе, она сама. По возвращении перескажете в деталях».
Вот только теперь у них могут возникнуть сложности с возвращением. Ворота заперты, ополчение из «низких» цехов готово выпустить рой арбалетных стрел в любого, кто сунется к оным воротам, снаружи или изнутри — неважно. И общая искрометность в воздухе такова, что уже полквартала Ювелиров выгорело до фундаментов.
Несколько следующих дней особых изменений в жизнь города не принесли: она оставалась по-прежнему непредсказуемой и опасной. Поэтому, когда в дверь комнатушки К'Дунеля постучали, он первым делом схватился за меч, а уж потом приказал Ясскену отпереть.
К удивлению капитана, это была Элирса Трасконн.
— Вы одна?
— Клин остался… — Она неопределенно взмахнула рукой и тяжело опустилась на табурет у стола. Потянулась за кувшином, несколькими долгими глотками осушила его и только тогда подняла на капитана свои карие миндалевидные глаза. — Кто-то из тех, за кем мы следим, похоже, привлек снисходительное внимание.
Вкратце она пересказала, как было совершено нападение и что произошло потом, в том числе и про белую кабаргу, выскочившую на тракт далеко в стороне от двуполки. Но Элирса не сомневалась, что охотников к тракту вывела она, кабарга.
— Может, совпадение? — предположил К'Дунель.
— Нет, — отрезала Трасконн. — Скоро поймете. Собирайтесь.
— Куда?
— В путь за графиней и ее людьми, куда ж еще. Клин остался с «лесными братьями», они помогут не потерять след паломников. Хотя терять там особо нечего: их забрали погостить в замок маркиза К'Рапаса. как я уже говорила, это его сын и воспитанник поохотились столь удачно. Ну а из замка графиня скорее всего отправится прямо к Ллудму. Только учтите, двуполка сломана, вряд ли они ею воспользуются. Думаю, одолжат у маркиза какой-нибудь экипаж или два экипажа, причем наверняка более скоростные, чем двуполка. Так что нам, даже верхом, будет непросто их догнать.
К'Дунель кивнул на дверь:
— Вы хоть видели, что творится в городе? Как вы вообще сюда попали?
— Видела, — отрезала Элирса. — Попала… своими путями, не в этом дело.
— А выбраться отсюда вашими путями мы сможем? Ворота-то охраняют, никого к ним и близко не подпустят.
— Выберемся. Есть… — Она закашлялась, и К'Дунель вдруг догадался, что же изменилось, когда Трасконн вошла в комнату. Обычный гомон на первом этаже стих — зато раздались отчаянные крики, еще, кажется, трещали лавки и столы, и звенели, разлетаясь вдребезги, глиняные кувшины…
Драка? Неужели местная рвань добралась и до «Единорожца»?
— Есть путь, — сказала, откашлявшись, Элирса. — Собирайтесь! Мы зря тратим время.
Спорить с ней К'Дунель не стал. Вряд ли господин Фейсал поручил бы приглядывать за ним ненадежным людям. Правда, оставалась вероятность, что Клин с Элирсой как-то прознали о том отдельном поручении, но сейчас беспокоиться об этом было бессмысленно. Опять же меч при нем, девку эту в случае чего он «успокоит», хотя с Клином, конечно, так просто не справиться… Но остается еще Ясскен — глядишь, пригодится каким-нибудь боком.
Капитан повернулся к трюньильцу и мысленно выругался. Тот был белее мела и, по всему видно, до смерти испуган.
— Эй, что с вами, любезный? — прикрикнул на него Жокруа.
Ясскен нервно покачал головой:
— Ничего. Не обращайте внимания. Госпожа Трасконн права, нам лучше поспешить.
— Тогда не сидите, как объевшийся гнилых груш призрак, складывайте свои вещи.
— Да у меня всё сложено уже, — едва слышно сказал трюньилец и показал на тощий дорожный мешок.
— А что с лошадьми? спросил у Элирсы К'Дунель, когда они вышли в коридор и направились к лестнице. Руку капитан на всякий случай держал на мече и шел слева от женщины, чуть поотстав.
— С лошадьми сложностей не будет.
— Почему такая…
«…тишина? — хотел спросить капитан. — Почему такая тишина?!» Но они уже спустились на первый этаж «Единорожца», и К'Дунель увидел — почему.
Не было никакой драки. Была бойня, которая завершилась незадолго до того, как они вошли в зал. И сейчас на глазах у капитана кто-то наскоро подводил черту под этим кровавым действом.
Пол, стены, потолок, столы, лавки и человеческие тела — всё шевелилось, покрытое живым ковром из муравьев. Насекомые целеустремленно двигались в одном направлении: к очагу, в котором по-прежнему полыхал огонь. Упорные в своем безумии, они заползали прямо в пламя и корчились там, сгорая. В зале стоял терпкий кисло-сладкий запах, почему-то напомнивший К'Дунелю о пирогах, которые умела печь одна из папиных служанок, Бьянта-В-Муке. Папа всегда говорил, что она достойна лучшей судьбы…
«Эти все, что лежат вповалку, — они тоже были достойны лучшей судьбы, капитан?»
— Не бойтесь, нас они не тронут, — сказала Элирса. Вроде как и без страха, вот только голос что-то очень хриплый.
— Они бы нас и не тронули, — неизвестно зачем возразил К'Дунель. — А вот те, что на улицах… — Он не договорил, испугавшись, что там, в городе, везде такое.
— Не тронут, — как заведенная повторяла Трасконн. — Час назад из храмов вышли воины — и «стрекозы», и «кроты», и остальные все — и начали… начали усмирять бунтовщиков. Слышите?
Теперь капитан слышал: город, в последние дни и так не очень-то спокойный, сегодня, казалось, бился в истерике.
— Поспешим. Нужно забрать лошадей и прорываться к воротам, пока путь свободен. — Она пошла к выходу из «Единорожца», и Жокруа ничего не осталось, как последовать за ней, переступая через мертвые тела и сотнями давя муравьев.
«…и вновь низойдут в Ллаургин Отсеченный хвори, и беды, и муки, и смерть беспощадная, — вспомнил он с дрожью слова из Запретной Книги. — И фистамьенны во множествах великих начнут выполнять волю Сатьякала, карая неугодных зверобогам и возвышая презренных нечестивцев, предателей и клятвопреступников».
Это ведь о тебе, капитан: «нечестивцы, предатели, клятвопреступники»…
Хочешь ли ты такого возвышения, капитан? И есть ли у тебя выбор?
Он буквально спиной ощущал внимательный, изучающий взгляд Элирсы Трасконн. И почему-то сейчас не сомневался, что она не просто «верный человек», подброшенный ему господином Фейсалом. Она — из запретников. И то, что происходит, ей очень не по душе. Если она заподозрит К'Дунеля в добровольном сотрудничестве с Сатьякалом, ножа в спину не избежать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});