– Какая разница?
Инсинуации начинали злить Паулу, но Свенсен не обратил ни малейшего внимания на ее раздраженный тон.
– Скажем так: вы с Ральфом Брюгге больше чем просто… друзья?
– Не исключено, – прошипела Паула. – Но говорить об этом я не желаю.
– Ладно! Хорошо! – Свенсен поднял руки, словно демонстрируя мирные намерения. – Оставим эту тему!
Паула перестала судорожно сжимать подлокотники.
– Какие у вас планы на будущее?
Да когда же закончится эта пытка?!
– В данный момент я не желаю отвечать на этот вопрос, – сказала Паула, стараясь произносить слова тоном Шарон Стоун.
– Новый фильм?
– Я же сказала…
Свенсен перебил ее:
– Понятно. Скоро придет фотограф. Он предложил сделать снимки здесь, в гостинице. Мы заказали апартаменты. Вы не торопитесь?
Паула покачала головой.
– Тогда спустимся в холл и проверим, нет ли его на месте. – Он допил остатки пива. Бокал Паулы был по-прежнему наполовину полон. Прежде чем встать с места, Свенсен взял пригоршню арахиса из миски, которую официант поставил перед ними, и принялся шумно жевать. – Вы готовы?
Фотограф и вправду ждал внизу. Это был тихий немолодой мужчина с таким же скучающим выражением лица, как и у репортера. Свенсен взял ключ, и они снова отправились вверх на лифте.
Апартаменты были шикарными, но не слишком изысканными. Огромные ковры, стеклянные столики и блестящая латунь. В спальне на небольшом столе красного дерева стояла ваза с цветами, на кровати лежало толстое покрывало пастельных оттенков. При ближайшем рассмотрении оно оказалось слегка застиранным. Фотограф ходил по номеру, хмыкая себе под нос. Паула присела на диван. К счастью, на ней была одежда, которая ей нравилась, и накрасилась она тщательно. Не потому, что знала о предстоящей фотосессии, а просто хотела произвести впечатление на репортера. Паула нервничала. Она не привыкла фотографироваться, но мысль о том, что у нее за плечами съемки целого фильма, успокаивала.
– Сделаем так. – Фотограф завершил обход. – Лягте на кровать. Чуть вальяжно. Нужна бутылка шампанского и бокал. Получится недурно, а, Перерик?
Свенсен одобрительно кивнул, затем подошел к телефону и набрал номер сервиса. Спустя десять минут раздался тихий стук в дверь. Репортер открыл и велел молодому человеку за дверью поставить шампанское на стол. Как только они снова остались одни, он достал бутылку из ведерка со льдом и снял фольгу.
– Ну что, ляжете? – спросил фотограф Паулу, которая неуверенно двинулась к двуспальной кровати.
– Как это? Просто лечь? – спросила она, осторожно опускаясь на край кровати.
– Нет, нет, поперек! Представьте себя кинозвездой! – Фотограф тряхнул седыми космами, очевидно изображая гламурную голливудскую диву.
Паула легла на бок поперек кровати.
– Одной рукой подоприте голову, в другой будете держать бокал. – Он налил шампанского в один из высоких бокалов, которые доставили вместе с бутылкой, и протянул Пауле. Уголком глаза она заметила, что Свенсен взял другой бокал и налил себе. – Поехали! – сказал фотограф. – Улыбочку пошире!
Полчаса спустя Паула стояла в одиночестве на продуваемой холодным ветром улице Васагатан. Что она наговорила репортеру, что за снимок они сделали? Она лежала на гостиничной кровати с бокалом шампанского в руке. Зачем? Какое отношение это имеет к фильму? Паула медленно двинулась к метро. Уже внутри, на полпути к платформе, ей пришлось повернуть назад. Ей же не туда. Нужно ведь на Карлаплан, а не на Мариаторьет.
* * *
НОВАЯ ПОДРУГА БРЮГГЕ! Паула Вильхельмссон, исполнительница одной из главных ролей в новом фильме Ральфа Брюгге «Билет», подтверждает слухи о романе с режиссером. Брюгге, который пользуется репутацией ловеласа – в особенности по отношению к своим актрисам, – нашел новую пассию на съемках программы «Без церемоний». Паула Вильхельмссон, не имевшая прежде актерского опыта, дебютировала в роли обделенной дочери, Сандры. Роль матери исполняет Генриэтта Польсон…
Паула в испарине отложила газету – все оказалось хуже, чем можно было вообразить. На фотографии она лежала на гостиничной кровати, поднимая бокал шампанского перед объективом, а текст под снимком гласил: У Паулы Вильхельмссон есть все основания праздновать успех: в декабре выходит на экраны фильм ее нового возлюбленного Ральфа Брюгге «Билет», где она дебютирует в главной роли.
Паула вздрогнула от звонка мобильного. Звонила Анна.
– Стуре только что принес газету. С ума сойти! Целый разворот про тебя!
– И какой…
– Эй! Ты что, не рада? Это же сумасшедший успех!
– Ты читала, что там написано?
– Только просмотрела… Сразу бросилась тебе звонить.
– Значит, ты не поняла суть статьи. Я девочка с улицы, которой выпал шанс сыграть в фильме только потому, что режиссер не пропускает ни одной юбки…
– Неужели так плохо?
– Прочитай сама…
– Уверена, что ты преувеличиваешь. Хотя… как они узнали о тебе и Ральфе?
– Сама виновата. Он начал выспрашивать, а я плохо шифровалась…
– Тогда понятно, это не очень хорошо…
– Не трави душу.
– Ральф, наверное, не обрадуется. Юхан по-прежнему ничего не знает, да?
– Теперь узнает… если выпустит из объятий свою голландку, чтобы почитать газету.
– Хотя, с другой стороны, что такого? Должен ведь он рано или поздно узнать.
– Да уж, перед ним я буду краснеть в последнюю очередь.
– Я считаю, что ты ни перед кем не должна краснеть! Радуйся – целый разворот в вечерней газете только о тебе! И это еще до премьеры фильма. Погоди, вот когда они увидят тебя во всей красе – у них челюсть отвиснет.
– Спасибо…
– Все, мне пора. Эбба проснулась. Услышимся! Не забывай про меня, звезда!
После разговора с Анной на душе у Паулы стало получше, но стоило бросить взгляд на газету, оставленную на диване, как настроение снова ухудшилось. Больше она не позволит ни одному журналисту обвести себя вокруг пальца! Паула утешила себя тем, что на этом фото она, по крайней мере, неплохо выглядит.
До возвращения Ральфа ей почти удалось забыть о катастрофе. Хлопнув дверью, он прямо в обуви и куртке прошел в гостиную, где Паула смотрела телевизор. В руке у него была газета.
– Что это, черт возьми, такое?! – рявкнул он, потрясая газетой.
– Идиотская статья, – ответила Паула с наигранной развязностью.
– Кто тебе разрешал рассказывать о нас?
– Я ничего не рассказывала, – защищалась Паула. – Он сам сделал выводы.
– Хочешь сказать, сам догадался?!