В это время комната оказалась в его единоличном распоряжении. Он не стал включать верхний свет — незачем обнаруживать себя — и неуклюже подошел, чтобы включить телевизор. Когда он дохромал до ближайшего кресла, раздался голос за кадром, озвучивающий заголовки местных новостей. Первые же слова краткого содержания программы предвещали беду.
«Семнадцать погибших и множество раненых во время таинственного взрыва, вызвавшего разрушение масонской ложи в Дунфермлине».
Комната закружилась вокруг Адама, он почти не слышал следующих новостей. Не сводя глаз с прояснившегося экрана, он стиснул подлокотники кресла и подался вперед, когда телеведущая начала пересказывать более подробный отчет о фактах.
— Семнадцать человек погибли и по крайней мере одиннадцать получили ранения во время странного взрыва, который полностью разрушил верхний этаж Масонской Ложи в Дунфермлине и серьезно повредил остальные помещения. Инцидент, расследованием которого занимается полиция, произошел в начале девятого. Очевидцы утверждают, будто видели, как что-то — по различным описаниям молния либо огненный шар — ударило в крышу Ложи…
Рассказ продолжался, сопровождаемый материалом, отснятым на месте происшествия. Адам поморщился при виде дымящегося здания без крыши; разбитые окна зияли, как слепые глаза, в мертвенно-бледном свете аварийных прожекторов. Он не сомневался, что свидетелем именно этого события стал во сне. Прикинув время, он понял, что два события, наверное, произошли одновременно.
В кадре снова появилась серьезная телеведущая.
— Учитывая спорный характер рассказов очевидцев, — говорила она, — задача установить причину взрыва уже была затруднена публичными предположениями. Вот что сказал старший инспектор Ноэль Маклеод, когда мы спросили, намерена ли полиция рассматривать инцидент как подозрительный.
Адам подался вперед, когда на экране появилось знакомое лицо Маклеода с пятном золы на скуле. Он казался измученным и усталым и говорил в микрофон отрывисто, словно часть его разума была занята вопросами гораздо более важными, чем ответы на вопросы прессы.
— Да, есть некоторые основания предполагать, что источник взрыва находился не внутри, а снаружи здания, — сказал он, — но мы еще не исключили более обычные объяснения, такие как взрыв газопровода.
— Инспектор, мог ли это быть террористический акт? — спросил еще один репортер, находящийся вне кадра.
Взгляд Маклеода устало обратился к спрашивающему.
— На этот раз у нас нет данных, подтверждающих это предположение. Любые предположения, которые можно делать в данном случае, должны быть чисто гипотетическими. Откровенно говоря, в данный момент для нас важнее удостовериться, что под завалами не осталось людей.
— Когда, по-вашему, ожидать заявление о причине, инспектор? — спросил первый репортер.
— Когда оно будет, уверяю вас, оно пройдет по соответствующим каналам и будет доведено до сведения прессы, — терпеливо сказал Маклеод. — Я должен подчеркнуть, что оценка свидетельских показаний при несчастье такого масштаба потребует времени. В данный момент мне больше нечего сказать.
Он отвернулся, и камера снова переключилась на журналиста для краткого резюме. Адам размышлял о том, что, пожалуй, этот случай почти полностью повторяет случай на Кэлтонском холме, но в гораздо большем масштабе. Мастера Рыси расширяли свои операции с пугающей скоростью. Он выключил телевизор и невидящим взглядом уставился в пустой экран, взвешивая это последнее злодеяние. Он не сознавал, что кто-то вошел в комнату, пока вдруг не вспыхнул свет над головой и в его задумчивость ворвался женский голос, в тоне которого смешались забота и раздражение.
— Да что же нам с вами делать, доктор Синклер? Уже почти полночь, и всем хорошим пациентам полагается быть в постели.
Адам очнулся от мрачных мыслей и, подняв голову, встретился взглядом с глазами очень хорошенького обвинителя. Этой медсестры он раньше не видел: стройная, молодая женщина с рыжими волосами и вздернутым носиком, серые глаза смотрели скорее весело, чем сердито. На именной табличке было написано «Дж. Браун, дипломированная медсестра». Она сложила руки на груди и сочувственно смотрела на него.
— Должна сказать, не похоже, чтобы вы получали большое удовольствие от сиденья здесь. Если вам настолько неудобно спать, то нет никакого резона быть слишком вежливым, а надо так и сказать. Если вам нужно обезболивающее, можно попросить еще лекарство. Почему бы вам не вернуться в палату, а я тем временем позвоню в фармацию и попрошу что-нибудь подыскать?
Вывихнутые и усталые суставы Адама болели, как больной зуб. Внезапно идея сна показалась очень привлекательной. Но сначала ему надо выполнить последнюю задачу.
— Я пойду потихоньку, — сказал он сестре с вымученной улыбкой. — Хотя, по-моему, арестованный имеет право на один телефонный звонок.
— В такой час?
— Пожалуйста, — сказал Адам. — Это очень важно.
Сестра еще раз посмотрела на него и сдалась, снисходительно покачав головой, как мать, потакающая избалованному ребенку.
— Ну, ладно, — сказала она. — Но только недолго.
Казалось, от телевизионной комнаты до поста дежурной сестры целая миля. Тяжело навалившись на конторку, Адам, как и раньше в тот вечер, достал телефон и набрал номер Маклеода. Джейн ответила почти сразу.
— Привет, это снова Адам, — сказал он. — Простите, что звоню так поздно…
— Да ничего, — сказала Джейн. — Я ждала на случай, если вдруг позвонит Ноэль.
— Значит, он еще не вернулся?
— Нет… и это означает, что он еще в гуще событий в Дунфермлине. — Она помолчала, потом спросила: — Вы видели последние «Новости Шотландии»?
— Да, поэтому и позвонил. Естественно, я в ужасе, но если Ноэль будет занят всю ночь, думаю, было бы лучше для всех заинтересованных лиц, если мы отложим встречу до завтра. Он явно нужен там, где он сейчас. Лучше нам обоим немного поспать и взяться за проблему на свежую голову.
— Хорошо, Адам, я скажу ему.
Когда он положил трубку, дверь лифта возле поста со свистом открылась, выпустив щеголеватого молодого человека в белом халате с надписью «Фармация». Он нес поднос с лекарствами, упакованными в индивидуальные конвертики. Он весело помахал рыжеволосой сестре рукой и поставил поднос на стол перед ней.
— Ну вот, Джинни, девочка моя, — бодро сказал он. — Все налицо и подотчетно.
Джин бросила взгляд на часы на стене и поцокала языком с насмешливым пренебрежением.
— Не очень-то ты торопился сюда, а, Нейл Редмонд? — заметила она. — Вон, доктор Синклер уже собирался сам себе выписать рецепт.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});