Читать интересную книгу История Дании - Хельге Палудан

Закон в определенной степени ограничивал права коммун в отношении взимания местных налогов и получения кредитов, а министр внутренних дел с помощью обер-бургомистров, бургомистров и амтманов имел возможность следить за законностью принимаемых коммунальными органами власти решений. И тем не менее в действительности органы местного самоуправления имели весьма широкие полномочия. Право коммун самостоятельно распоряжаться собственными денежными средствами и самим определять величину налогов, идущих на покрытие своих расходов, практиковалось далеко не во всех странах. А то, что именно коммуны взимали налоги в пользу государства, вообще было явлением уникальным. В сельской местности органы местного коммунального самоуправления занимались в основном вспомоществованием бедным (и другими видами социального обеспечения), развитием системы среднего образования, а также транспортной сети, и, как правило, приходские советы с большой аккуратностью расходовали деньги налогоплательщиков. Больницы же находились в подчинении амтов. Муниципальные органы в городах решали более многочисленные задачи, и сфера их деятельности постоянно расширялась в связи с развитием систем ассенизации, канализации, водо-, электро- и газоснабжения. И на этом уровне представители буржуазных партий не торопились выделять значительные суммы на развитие социальной инфраструктуры. Однако по мере того как социал-демократия завоевывала ведущие позиции, во многих крупных городах страны все в большей степени стала проявляться «коммунально-социалистическая» тенденция, в результате чего серьезно улучшилось положение дел в школьном образовании, больничном хозяйстве, строительстве домов для престарелых и других сферах социального обеспечения. Таким образом, развитие системы коммунального самоуправления явилось одной из существенных сторон процесса демократизации и модернизации датского общества еще до начала мировой войны.

Общественные движения[51]

Важнейшим фактором модернизации Дании на протяжении всего описываемого периода явилось недовольство широких социальных слоев порядками традиционного общества и властью их установивших. До 1848 г. борьбу против абсолютистского государства возглавляла группа молодых интеллектуалов из числа национал-либералов, но и у многих крестьян, в том числе благодаря участию в собраниях религиозных общин, выработалось антиавторитарное самосознание и умение сформулировать собственные требования как в адрес государственной власти, так и в адрес «способных, образованных и богатых». Идеологическая основа этого самосознания со ставкой на народ, на веру в силу и право народа сформировалась в борьбе Грундтвига с пустопорожним начетничеством иезуитской латинской школы.

Деятельность политических, экономических и культурных организаций и союзов, плотной сетью покрывших сельскую местность, позволила крестьянам создать мощную контркультуру. Она противостояла правящему классу помещиков и высоколобых буржуа, считавших непозволительным участие представителей серой массы простонародья в принятии решений. Далеко не все селяне входили в это сообщество (к примеру, крестьяне, исповедовавшие сектантские принципы «внутренней миссии», ограничивались интересами своей культурной общности). Однако внутри крестьянского движения, в котором возобладали идеи Грундтвига, партия «Венстре» и кооперативные организации наладили тесное взаимодействие с частными народными школами, народными университетами, просветительскими и гимнастическими обществами, местными газетами и т. д.

Аналогичным образом городские рабочие начиная с 70-х годов XIX в., стали создавать на социалистической, классовой основе свои организации в противовес порядкам и институтам капиталистического общества. За описываемый период времени социал-демократическому рабочему движению также удалось создать альтернативное сообщество со своей особой культурой солидарности. При этом оно проявляло себя не только в политическом или профессиональном плане. В социальной сфере в заслугу этому движению следует поставить создание больничных касс взаимопомощи и обществ потребительской кооперации, в области культуры и образования — деятельность хоровых и театральных кружков, а также появившихся позже вечерних школ и просветительских организаций. Кроме того — и это следовало бы отметить в первую очередь, — социал-демократической прессы, которая за счет выпуска местных дочерних изданий стала по мере развития самого движения распространяться по всей стране.

«Негоже тем, кто от сохи и станка, занимать места в высокочтимом собрании, творящем законы» — так утверждалось в изданной в начале 60-х годов XIX столетия брошюре под названием «Книга рабочего». Такую точку зрения, как уже было показано, разделял не только анонимный автор данного сочинения. Потребовались годы упорной работы по повышению уровня культуры и самосознания крестьянских и рабочих масс, чтобы образованные буржуа в 1901 г. наконец-то безоговорочно признали за избранными представителями большей части народа право управлять государством. Другие общественные движения, возникшие в описываемый период, такие, как хусманское и женское, также внесли существенный вклад в процесс культурной демократизации страны. В результате рядовые датчане из пассивных подданных короля, занимавших уготованное им место в замкнутом, обусловленном их сословной принадлежностью и местом проживания социальном мирке, превратились в активных граждан, которые голосовали на выборах и создавали собственные организации для защиты своих интересов. Тем не менее именно крестьянское и рабочее движения являлись самыми крупными и важными, и их роль в становлении современной Дании едва ли можно переоценить.

Заморские территории Дании

В описываемый нами период Дания представляла собой не только само королевство. Подробный рассказ о событиях в заморских владениях, однако, не входит в задачу автора. Ограничимся лишь кратким обзором положения дел на атлантических островах, принадлежавших датской державе.

В Исландии в 1843 г. был воссоздан альтинг, имевший статус совещательного органа наравне с сословными представительствами единого государства. Исландцев еще на раннем этапе развития отличало сильное чувство национального достоинства, и это было причиной того, что действие июньской Конституции не распространялось на Исландию. В 1871 г. альтинг отверг принятый датским ригсдагом закон о предоставлении Исландии особого статуса в рамках Датского королевства. А в 1874 г. король даровал исландцам конституционный закон, предполагавший создание законодательного собрания — альтинга в составе 30 избираемых народом и шести назначаемых королем членов, министерства по делам Исландии в Копенгагене и введение поста губернатора в Рейкьявике. Тот факт, что это министерство располагалось в Копенгагене, представляя собой часть датского правительства, в течение 30 лет воспринималось исландцами как серьезная политическая проблема. Поэтому когда в 1904 г. министерство по делам Исландии наконец-то переместилось в Рейкьявик, этого уже оказалось недостаточно для того, чтобы приостановить дальнейшее развитие движения за независимость. Требования о предоставлении его Исландии постепенно нарастали, и в 1918 г. проблема нашла временное разрешение в виде признания полной самостоятельности исландского государства, находящегося в личной унии с Данией. С 1860 по 1911 г. численность населения Исландии выросла с 66,9 тыс. до 85,2 тыс. человек.

В отличие от Исландии Фарерские острова напрямую подпадали под действие Конституции, и в каждую из палат парламента оттуда направляли по одному депутату. В 1852 г. был воссоздан лагтинг, в состав которого входили назначаемый королем губернатор (амтман), пробст и 18 избираемых депутатов. По уровню компетенции лагтинг соответствовал совету амта, однако он также назначал депутата от островов в ландстинг и в определенной степени выполнял функции законосовещательного органа при обсуждении законов, имевших местное значение. В 1855 г. была полностью упразднена королевская торговая монополия на этих островах, что вкупе с экономической либерализацией позволило небольшому островному сообществу приступить к преобразованиям в экономической сфере, которые получили дополнительный толчок после 1872 г., когда в морском рыбном промысле стали использоваться крупные сейнеры. К концу столетия начало набирать силу движение за национальное самоуправление. В период с I860 по 1911 г. численность населения Фарерских островов удвоилась, увеличившись с 8,9 до 18 тыс. человек.

Гренландия представляла собой целый ряд так называемых колониальных поселений, расположенных вдоль западного побережья острова от поселка Какорток (Юлианехоб) на юге до поселка Упернавик на севере. Руководили жизнью «закрытого» гренландского общества Королевская Гренландская торговая компания и ее управляющие на местах. Основная цель при этом состояла в консервации традиционных форм жизни морских охотников, связанных с тюленьим промыслом. До того как в конце XIX столетия стали внедряться другие источники уличного освещения, тюлений жир пользовался огромным спросом на мировом рынке. В административном плане обжитая территория острова была поделена на две части — Южную и Северную, в каждой из которых наивысшей властью обладал королевский инспектор. В начале 60-х годов были созданы районные управы — своеобразные органы местного самоуправления с участием морских охотников. В 1908 г. был принят закон об управлении колониальными территориями в Гренландии, предполагавший определенную модернизацию административной системы. Управление Восточной Гренландией, необходимость в котором возникла лишь после экспедиции в район Аммасалик (Ангмассалик) в 1894 г., осуществлялось особым образом, а на месте будущего поселка Туле в 1910 г. была основана частная фактория. Население Гренландии с 1860 по 1911 г. увеличилось с 9,6 до 13,5 тыс. жителей.