– Занятные обычаи в этой Америке, вы не находите? Вот, к слову…
– Господа.
Шестеро секундантов расступились перед князем Агреневым, умудрившимся подобраться к офицерам практически вплотную. Пара травинок на рукаве, в руках свернутая вдвое газета, и выражение лица, более подходящее для какого–нибудь бала или приема – потому что в нем проглядывала явная скука.
– У меня есть небольшое предложение. Пока не прибыли ваши доверители…
Газета упала на землю, а в руках улыбнувшегося дуэлянта оказалась небольшая серебряная фляжка и шесть небольших стопочек из нержавеющей стали.
– Не выпить ли нам за здоровье государя–императора?
Эпилог
Когда главе Военного ведомства Российской империи, генерал–адъютанту свиты Его императорского величества Петру Семеновичу Ванновскому пришло высочайшее повеление–вызов в Гатчинскую резиденцию, он почти сразу понял. О чем, а вернее будет сказать – о ком именно ему придется держать отчет. И это понимание изрядно помогло ему выстоять во время державной грозы, под грозными раскатами монаршего гнева.
– Наглец!.. Он превратил дуэль в какой–то низкопробный фарс, в балаган!.. В этакий плэнер на свежем воздухе, где все дегустируют напитки и веселятся!..
С трудом удержавшись от того, чтобы не приложиться кулаком к крышке стола, массивный и изрядно располневший за последнее время царь Александр Третий перевел дух, и… Внезапно успокоился.
– Садитесь. Что вы можете предложить в сложившейся ситуации?
– Государь.
Присев на самый кончик стула, Ванновский тихонько кашлянул, аккуратно подбирая слова.
– Касательно горячительных напитков, имевших быть место на дуэли…
– Да знаю я! Все знаю. Ваш князь Агренев угостил своих и чужих секундантов прихваченным с собой коньяком – и попробовали бы они отказаться выпить за мое здоровье. Я спрашивал вас об ином!..
Видя, что военный министр не вполне понимает, что от него требуется, самодержец Всероссийский милостиво уточнил:
– В Преображенском полку, а так же и в некоторой части общества – как вы несомненно знаете, царят определенные настроения.
Действительно, исход двойной дуэли против ожидания ничуть не утихомирил вражду между старейшим полком лейб–гвардии и единственным в империи оружейным магнатом, а лишь перевел ее на более высокий уровень. Слишком уж звонкая оплеуха получилась, слишком уж убедительной оказалась победа гражданской штафирки над блестящими офицерами – делая слова князя Агренева об боевых качествах преображенцев похожими на чистую правду. Как такое стерпеть наследникам и представителям знатнейших фамилий империи? Смешки и скрытые издевки офицеров других полков, шепотки прекрасных дам, участливые вопросы родни?.. Пока их от нового картеля останавливал только прямой запрет командиров и (в большей степени) та легкость, с которой «сестрорецкий затворник» отправил на тот свет далеко не худших стрелков и рубак – но это только пока…
– Государь, для остужения излишне горячих голов в полку осмелюсь предложить устроить интенсивные учения. С обязательным марш–броском на полсотни верст, ночными тревогами, практическими стрельбами и отражением внезапных атак.
– Хмм.
Мысль немного погонять свою гвардию в поле императору вполне понравилась – особенно тем, что была созвучна его собственным мыслям. Заодно и его наследник хлебнет настоящих тягот воинской службы – и хоть ненадолго да перестанет доставать родителей с этой своей Аликс!..
– Перед этим было бы желательно напомнить господам офицерам об истории, приключившейся с Семеновским полком в одна тысяча восемьсот двадцатом. И выразить высочайшее неудовольствие столь низкой боевой подготовкой.
– Хмм?..
Подбодренный явными интонациями одобрения, военный министр энергично продолжил:
– Что касается князя Агренева…
Монарх откинулся на спинку стула (отчего тот жалобно скрипнул), и вполголоса определил вектор дальнейших предложений:
– Его надо убрать из столицы до тех пор, пока все страсти не улягутся. И так, чтобы новые вызовы ни ему, ни с его стороны были бы невозможны.
– Тогда запрет на проживание?
Увидев, что он двигается в правильном направлении, Петр Семенович предположил:
– Сроком как раз до окончания модернизации казенных оружейных заводов?.. Да, определенно. А чтобы с гарантией, его надо услать на Дальний Восток.
Совершенно успокоившийся император невесело покачал головой:
– Было бы неплохо – вот только у вашего протеже оказалось на диво много заступников.
Вспомнив, какая вереница посетителей у него побывала, бородатый великан страдальчески поморщился: почти все молодое поколение великих князей, кое–какие командиры гвардейских полков, начальник главного инженерного управления, министр финансов, товарищ министра внутренних дел, начальник морского ведомства… Даже туда со своим гренитом и телефонами пролез, паршивец! Но хуже всего было слушать супругу и младшего сына – им ведь просто так не откажешь.
– Государь, я неправильно выразился. Ни в коем случае нельзя ПРОСТО высылать князя Агренева или еще как–то ущемлять его права, ибо промышленниками и изобретателями такого калибра разбрасываться просто–таки непозволительно! Даже более того, преступно!!! Мы ведь знаем, что это человек особой породы. И будучи правильно употреблен, он может и далее приносить немалую пользу, причем всей империи в целом. Но и обида его может немало навредить, а посему…
– Петр Семенович. Что. Вы. Предлагаете?
Оборвав высокий слог, генерал–адъютант начал говорить конкретнее и короче – как, собственно, и полагалось человеку военному:
– В нынешней его должности чиновника по особым поручениям прикомандировать к штабу приамурского генерал–губернатора Духовского, с заданием устройства материальной части тамошней пограничной стражи. Строительство застав, дорог, налаживание надежной связи, ну и тому подобное. Попутно пусть проработает пути разрешения вопроса с браконьерством китайских и японских рыбаков в наших водах, и проинспектирует тамошние арсеналы и мастерские.
– Гм!.. Звучит недурно.
– Более того. Зная князя Агренева так, как знаю его я – можно с уверенностью говорить, что он и на Дальнем Востоке изрядно оживит местную коммерцию и промышленность.
Побарабанив пальцами–сосисками по лакированной поверхности стола, император парой фраз закруглил аудиенцию. Посидел недолго в полном одиночестве, а затем вытянул из ящика пустой лист орленой бумаги, украшенной многочисленными вензелями–завитушками, и вновь задумался.
– Значит, Дальний Восток…