Первые маори пришли на берега озера значительно позже катастрофического извержения. Земля, покрытая толстым слоем пепла, оказалась непригодной для земледелия, поэтому им приходилось заниматься собирательством и охотиться на птиц в лесах. Когда на Северном острове появились белые поселенцы, миссионеры стали строить на берегах озера Таупо церкви, обращать туземцев в истинную веру. В 1869 г. новозеландское государство купило – в отличие от Австралии в Новой Зеландии землю не отнимали, а покупали (хотя и не всегда по «рыночной» цене) – участок земли и создало на нем пост военных констеблей – нынешний город Таупо.
Поначалу и европейцы не смогли организовать здесь фермерское хозяйство. Почва оказалась непригодной не только для земледелия, но и для разведения овец. Тогда вспомнили легенду о великом жреце и занялись разведением лесов. А для того, чтобы обеспечить деревообрабатывающую индустрию энергией, построили геотермальную электростанцию.
Первый раз в Веллингтоне
Пенсионер, ехавший в гости к сестре своей бывшей жены, довез меня до города Напьер. Спать я устроился в кустах на пляже. Дождь начался в середине ночи. И не так чтоб уж очень сильный, но холодный. Новозеландская погода уже стала меня доставать.
Погода стояла пасмурная, дождь то немного затихал, то опять усиливался. Было чертовски холодно. «Непромокаемая» пуховка промокла. И хотя тепло она по-прежнему держала, чувствовал я себя очень некомфортно. Поэтому, когда фермер Стивен Букенсон предложил заехать к нему пообедать, я тут же согласился.
Обед состоял из пакетного супа и разогретого в микроволновке мясного пирога. И вдоволь горячего чая. На сытый желудок голосовать стало веселее. И меня сразу же взяла маорийка до Палмерстон-Норт.
– Я всю жизнь мечтала путешествовать, но мне мешало то одно, то другое. В семье я всегда держалась особняком. Из дома я ушла, когда мне исполнилось 14 лет, бродяжничала, хипповала. Рано завела детей: у меня сын и две дочери. Поэтому сейчас мне всего 42 года, а дети уже взрослые и могут прожить самостоятельно. Самое время осуществить свою мечту: проехать вокруг света. Только деньги нужны. Но я быстро смогла их скопить, работая в две смены в отеле-бэкпакерс в Напьере. На следующей неделе улетаю в Лос-Анджелес. Потом в Сан-Франциско, оттуда – в Европу. Все путешествие рассчитано на полгода и обойдется мне в 14 тысяч долларов.
– Как же это удалось узнать заранее, да еще и с такой точностью?
– Я не сама это считала. Пришла в туристическое агентство, чтобы они мне разработали маршрут. А они хотели, чтобы я сама выбрала, что мне нравится. Пришлось мне купить атлас мира. Потом я пошла в библиотеку, думала там найти какую-нибудь книгу, рассчитанную на таких же неопытных туристов. Но куда там! Все путеводители почему-то написаны для тех, кто уже знает, чего хочет. Пришлось мне возвращаться в туристическое агентство и уже вместе с ними решать, куда ехать.
– Одной?
– Я хотела вытащить с собой своего друга, но он у меня страшный домосед и предпочитает размеренный образ жизни. Чтобы каждый день было одно и то же: на работу, в бар, домой, на работу, в бар, домой…
Палмерстон-Норт, основанный на берегах реки Манавату в 1866 г., назван в честь британского премьер-министра виконта Палмерстона (Генри Джон Темпл). В 1871 г. к названию пришлось добавить приставку Норт (северный), чтобы его не путали с другим Палмерстоном, который находится в провинции Отаго, на Южном острове. Сейчас этот город считается одним из крупнейших университетских центров страны. При населении в 75 тысяч человек здесь находится около 70 учебных заведений и научно-исследовательских институтов.
Поздно вечером я позвонил Патрику – брату Джералдины из Кембриджа. Он был уже предупрежден о моем возможном появлении, поэтому сразу же приехал за мной на центральную площадь и повез ночевать в свой холостяцкий домик.
В Веллингтон я въезжал с инженером-компьютерщиком Джоном Колдуэлом.
– Один год по контракту работал в Сиэтле в компании «Майкрософт». Но меня сочли недостаточно башковитым и не оставили на постоянную позицию. Сейчас живу в Англии, а в Новую Зеландию приехал на день рождения своей бабушки. Ей исполняется 100 лет!
Дмитрий Серебряный, которого в заявлении на новозеландскую визу я записал своим «спонсором», как выяснилось, уже сменил и адрес, и телефон. Оказывается, из новозеландского консульства в Сиднее ему даже не звонили. Мне повезло. Иначе не видать бы новозеландской визы как своих ушей.
Дмитрий с женой Саней и пятилетним сыном Гришей попал в Новую Зеландию в 1995 г. по независимой эмиграции из Китая – там он после окончания исторического факультета Волгоградского пединститута работал переводчиком. Естественно, как и подавляющему большинству эмигрантов, профессию пришлось менять.
– Работаю финансовым менеджером отеля «Новотель». По-нашему – бухгалтер. И мне это нравится. Это в советское время бухгалтером была старушка – божий одуванчик. А в западных компаниях финансисты – это самые уважаемые и высокооплачиваемые сотрудники. Именно на нас все держится. С Китаем у нас обоих – у меня и Сани – связано очень многое. Я прожил там четыре года, Саня – восемь. В Китае мы и познакомились. Могли бы и опять туда вернуться – там тоже есть «Новотель». Но прошлое все равно не вернешь. Какое бы оно ни было. Нужно жить в настоящем, думать о будущем.
Новая Зеландия получила независимость еще в 1907 г., но прочные связи с Соединенным королевством сохраняются и до сих пор: портрет английской королевы на банкнотах и монетах; регби и крикет – как самые популярные виды спорта; привычка пить чай с молоком и «Юнион Джек» в верхнем левом углу национального флага. В центре Веллингтона, как и в австралийской столице, сразу два здания парламента – старое, в неоклассическом английском стиле с колоннами, и ни на что не похожее модерновое – в виде круглой сужающейся кверху башни (горожане называют это здание ульем).
Считается, что Веллингтонскую бухту открыл сам легендарный Купе. Он назвал Великий залив Тара. Но у залива было и другое название, связанное с легендой о легендарном Мауи, Голова рыбы, пойманной Мауи (рыбой был весь Северный остров). Нынешний город Веллингтон растянулся вдоль берега бухты. Весь центр можно увидеть со смотровой площадки на вершине холма с обсерваторией и ботаническим садом. Наверх можно подняться на старинном (естественно, по местным меркам) фуникулере.
Как говорится в рекламе масла «Анкор», в Новой Зеландии коровы круглый год едят зеленую траву. Для молока это, может быть, и хорошо. Но мне за две недели уже надоело чуть ли не каждую ночь промокать насквозь, а потом полдня сушиться. Нужно было что-то придумать. В одном из магазинов я увидел шведскую плащ-палатку, судя по рекламе, совершенно непромокаемую. Ее можно ставить в виде маленького домика или использовать в качестве одно-, двухместного спального мешка. Стоило это чудо шведской кемпинговой индустрии недорого, да еще и продавалось со скидкой.
Горы и пещеры
Веселый разговорчивый мужик Аллан Дженкинс постоянно колесит по округе, покупая у фермеров крупный рогатый скот. Возле Элтхама мы свернули с трассы и заехали на ферму к его клиентам и старым друзьям – Малькольму и Джуди Маггеридж. Нас там сразу же пригласили за стол, стали поить чаем и показывать мне фотографии коров. Ими заполнен целый семейный альбом – вид сбоку, спереди, крупные планы морд и вымени. На многих коровах красовались золотые и серебряные медали победительниц смотров и выставок.
Аллану в голову пришла замечательная идея: оставить меня у Малькольма и Джуди на ночь. Об этом он им и сообщил. И что удивительно, хозяева ничуть не удивились такому предложению. Мне выделили одну из пустых спальных комнат. Там я оставил рюкзак и на пару с Алланом отправился на гору Эгмонт.
Погода была безобразная: моросил дождь, вершину вулкана, конус которого считается вторым по красоте после знаменитой Фудзиямы, оседлала туча. Горе Эгмонт (2518 метров), так же как и всему окружающему региону, недавно опять вернули первоначальное маорийское название – Таранаки. В переводе с маорийского это означает Скользящий пик. Согласно маорийской легенде, бог Таранаки жил вместе с другими богами-вулканами Тонгариро, Руапеху и Нгарухое в центре Северного острова. И надо же было так случиться, что влюбился он в жену вулкана Тонгариро, прекрасный холм Пиханга. Естественно, ее муж приревновал. Между вулканами началась страшная битва. Таранаки был побежден и вынужден был сбежать на запад, на то место, где сейчас и находится. А его текущие от неразделенной любви слезы превратились в реку Фангануи, в десятки ручьев и горных речек. А так как это к тому же еще и одно из самых влажных мест страны (7000 мм осадков ежегодно), то все подножие вулкана и его склоны заросли буйной растительностью – от субтропического леса до альпийских лугов.