— Я привез Ронуин, дочь Ллуэлина, как ты приназывал, господин мой брат.
Хозяин Эберфорта поднял глаза и присмотрелся к Ронуин.
— Ты не похожа на мать, — хрипло бросил он. — Да и на отца не особенно, госпожа. Однако я вижу черты матери ап-Граффида в твоем лице. Волосы такого же цвета. У твоей матери волосы были как золотистый пух.
Кэтрин с любопытством уставилась на него, но сообразила, что он ждет ответа.
— Ты знал мою мать?
— Мало, хотя достаточно близко, — ухмыльнулся он.
— Но зачем ты велел меня похитить? — возмутилась Кэтрин. — Мой муж будет вне себя от горя. Он человек небогатый и не сможет заплатить большого выкупа.
— Ты так же чрезмерно горда, как отец, и сильна, как мать, — засмеялся Рис ап-Даффид. — Не нужно мне никакого выкупа. Я хочу наконец встретиться с твоим отцом, который не желает слушать доводов разума. Вот и подумал, что, если пригласить его дочь в гости, он будет более… склонен к переговорам… А может, и поймет всю опасность своих поступков.
— Ты поссорился с принцем Ллуэлином и поэтому украл его дочь?! — взорвалась Кэтрин. — Так ты еще и трус, господин мой! Не можешь сам справиться с ап-Граффидом и угрожаешь беспомощной женщине? Позор! Я отказываюсь помогать тебе!
— Ты не поняла, Ронуин, дочь Ллуэлина, — покачал головой Рис. — Твой отец получил титул от англичан, и мы почитали его, поскольку это означало, что Уэльс оставят в покое. Однако твой родитель отказывается принести клятву верности королю Эдуарду, тем самым разрывая все связи с англичанами. Эдуард Длинноногий — опасный враг и не снесет такого оскорбления. Когда он явится сюда, чтобы наказать твоего отца, пострадают все валлийцы. Мои английские друзья требуют, чтобы я потолковал с ним ради всех нас. А поскольку он отказался дать мне аудиенцию, я решил привлечь его внимание единственным верным способом: приказал доставить тебя в Эберфорт. Ллуэлин не допустит, чтобы его единственной дочери причинили зло.
Кэтрин вспомнила редкие рассказы Ронуин об отце. Вряд ли ап-Граффид станет спасать дочь без всякой выгоды для себя. Кроме того, Рис думает не о родине, а преследует собственные цели. Вероятнее всего, он попытается убить ап-Граффида, когда тот явится в замок. И в этом заговоре наверняка участвуют ее, Кэтрин, соотечественники. Какой позор! Какое бесчестье!
— Что ж, господин, попробуй урезонить моего отца, — бросила она, — но он всегда был безразличен ко мне, поскольку я не родилась мальчиком.
— А что сталось с парнишкой? — вспомнил Рис.
— Каким еще парнишкой?
— Твоим младшим братом?
— Глинном? Он умер от оспы в двенадцать лет, — отмахнулась Кэтрин, зная, что, если скажет правду, Глинн тоже окажется в опасности.
— Значит, — торжествующе пропел Рис, — ты единственная наследница Ллуэлина! Он обязательно придет за тобой.
— Возможно, господин, — кивнула Кэтрин. — Но я голодна и замерзла, как, впрочем, и моя служанка. Вели проводить меня в мои покои и принести ужин. Не хочешь же, чтобы я рассказала отцу, какой ты плохой хозяин, Рис ап-Даффид?
Хозяин Эберфорта громко рассмеялся:
— Мне говорили, ты всю жизнь жила в какой-то приграничной крепости, но вижу, приказываешь, как истинная принцесса.
— Я и есть принцесса, — презрительно процедила Кэтрин и вместе с Меб последовала за слугой, который повел ее в комнату. Едва дверь за ними закрылась, она с облегчением вздохнула и сказала по-норманнски:
— Очевидно, никто из этих людей не знает Ронуин. И я их одурачила! Ничем себя не выдала!
— Я ни слова не поняла из того, о чем вы говорили, госпожа, но держались вы смело. Что с нами будет?
— Наш тюремщик, Рис ап-Даффид, сговорился с англичанами использовать дочь принца, чтобы заманить его сюда.
Думаю, Рис, если сумеет, убьет Ллуэлина. И все для того, чтобы втереться в доверие к королю Эдуарду.
— А потом? — полюбопытствовала Меб.
— Не знаю, — честно ответила Кэтрин. — Вряд ли нас убьют. Мы — наживка на крючке. Кроме того, дочь принца вышла замуж за английского лорда, чтобы скрепить договор между двумя странами. Нас скорее всего вернут в Англию, после того как свершат свое черное дело.
— Откуда вы знаете, что ап-Даффид намеревается убить принца?
— Я лишь предполагаю это. Что-то подсказывает мне: он лжет.
— А если принц явится и увидит, что вы не его дитя? — всполошилась Меб.
— К тому времени будет слишком поздно.
— О, хозяйка, я так боюсь! — взвыла Меб.
Кэтрин ободряюще обняла служанку за плечи:
— Знаю, и мне тоже страшно, но нельзя и виду подавать этим людям, что мы трусим! Эдвард и Рейф уже в пути, я уверена! Они найдут нас и спасут!
— Как? — всхлипнула Меб. — Как они проберутся в эту крепость и как выведут нас отсюда?! Все пропало, госпожа, все пропало! — Она снова залилась слезами.
— Ничего не пропало, — ободрила ее Кэтрин, хотя не была уверена в своей правоте. — Подумай, Меб! Самое худшее, что нас ожидает, — это смерть от рук похитителей. Тела наши умрут, но души будут жить вечно. Не такая уж страшная судьба — вечно пребывать рядом с нашей Святой Девой.
— Но я еще не успела пожить, госпожа! — рыдала Меб. — Я все еще девственна. Вы по крайней мере познали радости супружества и материнства.
— И ты узнаешь, — заверила девушку Кэтрин. Дверь их комнаты открылась, и она воскликнула:
— Смотри! Вот и горячий ужин! После еды все предстанет перед тобой в ином свете.
— Если нас не отравят, — мрачно буркнула Меб.
— Не думаю, что нас притащили сюда из Хейвна лишь для того, чтобы закопать, — усмехнулась Кэтрин и обратилась к служанке, принесшей ужин:
— Передай хозяину, что я требую горячей воды для купания. Я кормила грудью ребенка, когда меня похитили, и лиф платья промок от молока.
Пусть принесут также чистые камизу и платье. Здесь есть благородные дамы?
— Да, госпожа. Наложница лорда Риса.
— В таком в случае я получу новую одежду.
— Да, госпожа, — кивнула девушка и поспешила прочь.
— И вы наденете обноски шлюхи этого разбойника? — вознегодовала Меб.
— Конечно. Они, несомненно, чище, чем то, что сейчас на мне. Камиза и платье липнут к груди, и пахнет от меня не слишком приятно. О, надеюсь, у Эдварда хватит сообразительности взять Генри кормилицу!
— Если и не хватит, другие женщины об этом позаботятся, — заверила осмелевшая Меб и, взглянув на поднос, поняла, как проголодалась. — Давайте поедим, госпожа. Садитесь, я услужу вам. — С этими словами она начала накладывать кроличье рагу в корку от каравая. — Как по-вашему, много времени понадобится лорду Эдварду, чтобы найти нас?
— Он, возможно, уже в пути. — Кэтрин приступила к еде. — О, как вкусно! По крайней мере хоть кухарка здесь неплохая — не уморит нас голодом. Да, Эдвард скорее всего где-то рядом, и с ним мой брат! Слушай! Кажется, дождь идет! Слава Богу, хоть в пути нас не застал!