Читать интересную книгу Время Мечтаний - Барбара Вуд

Группа французских врачей проводила беседы о новой «микробной теории», недавно сформулированной их соотечественником Луи Пастером. Джоанна прослушала объяснения о бактериях и бациллах, микробах и клетках и о том, как было установлено, что именно они вызывают болезни. Пояснения давались на примере бациллы тифа, представленной для наглядности на больших диаграммах. Джоанна вспомнила доктора Рамзи, отдавшего жизнь ради науки. Он умер так рано, его идеи претворили в жизнь другие и этим прославили себя в медицинской науке.

В следующем зале они увидели только маленькие стенды, состоявшие практически из столов и стульев, разделенных шнуром. Флажки указывали, что это представительства обществ, занимающихся социальными проблемами, такие как «Женская лига борьбы за трезвость» и «Больница св. Иосифа для душевнобольных». Джоанна обратила внимание на Британское миссионерское общество в Индии, стенд которого находился между представительствами «Женского общества помощи сиротам», куда она иногда передавала деньги, и «Армией спасения», о которой никогда не слышала. Затем они остановились у стола с табличкой: «Фонд помощи голодным в Индии». И пока она разговаривала с представителями-миссионерами, мужчиной и женщиной, «посвятившими двадцать лет служения Господу работе в Пенджабе», детям стало скучно. Адам не отказался бы вернуться к экспозиции Королевского исследовательского общества, где были представлены настоящие охотники за головами из Новой Гвинеи.

Услышав рассказ миссионеров о голоде в Индии, Джоанна пообещала: «Я ничего не знала об этом, но я постараюсь сделать, что в моих силах». А тем временем Бет с Адамом решили пройти в дальний конец зала и поближе рассмотреть представленную ферму в миниатюре. Это была модель фермы с настоящей изгородью, и для большей убедительности пол даже посыпан землей. Там лежали тюки прессованного сена и плуг, а еще там стояла лошадь и бегали без привязи собаки. Несколько парней занимались стрижкой овец и доили коров, посетители могли также видеть, как рубят дерево, обмолачивают и веют пшеницу.

За длинным столом сидели молодые люди и рассматривали под микроскопом образцы почвы, зерен и травы. Другая группа изучала большую анатомическую схему барана. И тут же джентльмены в черных сюртуках объясняли зрителям, что их вниманию предлагаются «новейшие, самые современные из всех известных в мире методы прогрессивного образования». Бет с Адамом прочитали надпись над экспозицией: «Сельскохозяйственная школа Тонгарра». Объявление поменьше приглашало: «Возьмите для знакомства», а под ним лежала стопка брошюр.

Адам взял одну из них. Брошюра содержала множество иллюстраций, на которых юноши стригли овец, ездили верхом и сидели на современных плугах. Одна из иллюстраций изображала этих же мальчиков, поющих в капелле, а еще на одной они играли на лужайке в крикет. Завершала брошюру страница с мелкими снимками классных комнат.

Бет с Адамом прохаживались вдоль изгороди, восхищаясь тем, что в помещении была создана обстановка, которую они привыкли видеть на дворе фермы.

– Знаешь, Лиззи, – сказала Адам – мне кажется, это замечательная школа. Может быть, мне лучше пойти учиться туда, а не в среднюю школу в Камероне.

– Я тоже туда поступлю! – объявила Бет.

– Нет, ты не можешь там учиться, глупышка.

– Почему?

– Потому, что это школа для мальчиков. Видишь? – Адам показал, что только мальчики участвовали в показах, и в брошюре не было фотографий ни девочек, ни женщин. – Когда ты подрастешь, ты будешь учиться в школе для девочек, – объяснил он.

Бет нахмурилась, считая, что это несправедливо.

– Дети, мы вас везде ищем, – сказала Джоанна, присоединяясь к ним вместе с Сарой.

Они направились в зал искусства и архитектуры, и Сара с удивлением отметила, что у нее вдруг сильнее забилось сердце, когда они подходили к американской экспозиции. И тут она увидела его. Филип Макнил был одет традиционно в строгий зеленый сюртук и серые брюки. Он оставался все таким же, каким она его запомнила: стройным, высоким и привлекательным своей элегантностью.

– А вот и вы, мистер Макнил! – сказала Джоанна.

– Миссис Уэстбрук, – он подошел к ней и взял за руку. – Замечательно, что мы встретились. Я надеялся увидеть вас здесь.

– Мы получили на прошлой неделе ваше письмо. Приятно видеть вас, мистер Макнил.

– Я – Бет!

Филип рассмеялся, пожимая маленькую ручку.

– Ну, здравствуй, Бет.

– Она родилась в тот день, когда мы распрощались, – уточнила Сара.

– Сара? – он повернулся к ней и был явно удивлен.

– Приятно снова увидеться, – проговорила она, и, положив руки на плечи Адаму, сказала после недолгой паузы: – А это Адам. Вы помните его.

– Конечно, помню. Ты очень вырос, Адам, – Филип пожал руку мальчику. – Как поживает ваш новый дом, миссис Уэстбрук?

– Пока никак, но это длинная история. Мы все еще его не достроили. Вы писали, что сможете заехать в «Меринду» навестить нас. Хью будет очень рад увидеться с вами.

– Знаете, я решительно настроен побывать в «Меринде». Я, миссис Уэстбрук, пишу книгу об архитектуре Австралии. Она очень самобытна, я решил воспользоваться пребыванием здесь, чтобы пополнить свои знания. Я познакомился с архитектурой Мельбурна и Сиднея, а теперь мне бы хотелось посмотреть кое-что в сельской местности.

– В Западном районе вы как раз найдете, на что посмотреть. Если хотите, «Меринда» к вашим услугам. Можете остановиться у нас. Мы даже сможем показать вам окрестности. Когда вас ждать?

Он снова бросил на Сару удивленный и заинтересованный взгляд.

– Я должен пробыть здесь до закрытия выставки, но потом мы с женой не торопимся возвращаться в Америку.

– Дайте нам знать, когда приедете, мистер Макнил, – попросила Джоанна. – До свидания. До встречи.

Они вышли из зала через другую арку, по обе стороны которой стояли пальмы с густой листвой. Поэтому они и не могли заметить на другой стороне столиков с табличками: «Детский дом Святой Марии», «Еврейский фонд выдачи пособий» и «Миссия поддержки аборигенов в Карра-Карра».

Они покидали выставку, когда солнце уже клонилось к западу и мартовское небо быстро темнело. Джоанна приостановилась на шумной улице и посмотрела по сторонам. Как сильно изменился Мельбурн за годы, прошедшие после ее приезда! И он продолжал стремительно меняться, так что казалось, стоит закрыть глаза, пусть даже на мгновение, и за этот миг успеет появиться новое здание или исчезнет старое, либо по улице загромыхает на пятьдесят экипажей больше. В Камероне все было по-другому. Камерона перемены касались мало. По-прежнему дома в нем не превышали одного-двух этажей, лошади, не спеша, цокали подковами по тихим улицам, а пастухи, рабочие с ферм и погонщики коротали свободное время в пабах. Ритм Мельбурна захватывал Джоанну. Жизнь здесь била ключом, происходила масса событий. Радовали глаз разбитый недавно городской парк и ярко-зеленые конки; украшали город многочисленные памятники тем, кто отличился каким-то значительным делом. И только с большим трудом верилось, что каких-нибудь пятьдесят лет назад на этом месте стояла всего-навсего «примитивная деревня».