признался тот. — Сами посудите, не станет же микробиолог чинить трактора в колхозе, а вечерами бегать пьяным по деревне, чтобы убедить всех в своей социальной аутентичности? У него просто не останется времени на профессиональные обязанности! Поэтому, хоть станция неплохо замаскирована, наша деятельность вызывала кривотолки. Громкий шум системы очистки воздуха… неожиданные появления и исчезновения людей… Но главное — поставки биоматериала! Для исследования биоценоза постоянно требуются образцы организмов, состоящих в трофических связях с энергелем. Когда местная криминальная группировка заблокировала поставки сырья, наступил коллапс! Срочно потребовались деньги, много денег. Мы испробовали все — займы в банках, коммерция, уголовщина, что угодно… Мне пришлось даже обучиться карточной игре, чтобы внедриться в криминальную среду, найти общий язык с бандитами и получить, наконец, возможность выкупать образцы… Но все закончилось трагически.
Феликс криво улыбнулся и продемонстрировал забинтованную кисть.
— В итоге я был вынужден срочно эвакуироваться. После моего исчезновения связь с внешним миром оборвалась. Дело в том, что наша система безопасности устроена особым образом. Чтобы открыть дверь на станцию, необходимо иметь два ключа — снаружи и внутри… Хотя, теперь это не столь важно. Главное, что мы преодолели все трудности. Теперь вы с нами!
Внезапно он нахмурился, глянув на стрелку датчика одного из приборов.
— К сожалению, энергель уже проявляет избыточную активность. Давление поднимается!
Антон невольно перевел взгляд на бассейн. Янтарная жидкость яростно бурлила. На поверхности появились волны. Рожденные невидимой подземной силой, они настойчиво бились о борт. Сделав вдох, Антону вдруг показалось, что странный сладкий запах усилился и стал тяжелым и липким, как бабушкины духи…
— Прошу, поторопитесь! — засуетился Феликс. — Необходимо срочно покинуть зону воздействия!
Недоумевая, они заняли места на платформе. Ворота заскрежетали, распахиваясь и пропуская их в тоннель. В последний момент что-то заставило Антона оглянуться. На стенах пещеры колебались причудливые тени, а над бассейном застыл столб света, напоминающий вертикальную радугу. Внезапно жидкость вздыбилась, словно из глубин выскочила огромная рыба. Раздался громкий плеск, и лава хлынула через борт, шипя и растекаясь по каменному полу.
Рука Феликса легла на рычаг управления и двинула его вперед. Створки ворот покатились навстречу друг другу, запирая вход в пещеру, и платформа рванула с места с такой силой, что пассажиры едва не попадали друг на друга.
Восстановив равновесие, Антон почувствовал, что кто-то схватил его за рукав.
Он повернулся и увидел Надежду. Кажется, за все время их путешествия она не проронила ни слова, и он почти забыл о ее существовании.
Кусая губы, она смотрела на него в упор.
— Нам надо поговорить.
Она говорила негромко, словно не хотела, чтобы ее слышали остальные.
— Не сейчас… — она нахмурилась, увидев, что Антон собирается что-то сказать. — Позже.
Девушка отвернулась, но он продолжал смотреть на ее сумрачный профиль, раздумывая, что все это означает.
Возможно, все дело в неожиданных признаниях Феликса. Ее близкий человек, друг детства, можно сказать, вдруг оказался непонятно кем… то ли секретным агентом, то ли тайным ученым, одержимым непонятными идеями…
Антон терялся в догадках. Советоваться с ним она, что ли, собралась? Ну, с должности неофициального помощника она его с треском уволила еще в тот памятный поход в лес к пещерам. А теперь он ей снова понадобился на роль доверенной подружки?
Их транспорт стремительно скользил по рельсам, беззвучно и без всякого сопротивления, невзирая на все описанные в учебниках силы, должные противодействовать движению физических тел. На этой загадочной станции вообще, кажется, не принято нянчиться с законами природы. Вечная энергия, путь к бессмертию… Как любой нормальный человек, он должен был ощущать щенячий восторг от приобщения к потаенным знаниям, но все оказалось наоборот. Сама мысль о существовании чужеродных, неуправляемых, непонятно откуда взявшихся технологий производила на него угнетающее воздействие, словно исходила от черного злого колдовства.
Тем временем выход из тоннеля приближался и светлое пятно быстро увеличивалось в размерах. На лицах пассажиров отразилось недоумение, переходящее в панику. Когда стало очевидно, что мчащийся транспорт неминуемо вылетит на перрон и расшибется о скалу напротив, Антон уже готов был заорать, как Феликс с невозмутимым видом, словно проделывал это в тысячный раз, двинул на себя рычаг управления. В ту же секунду платформа мгновенно потеряла скорость и плавно подкатила к краю, остановившись всего в полуметре от грозной скалы.
Когда Антон ступил на землю, голова у него кружилась, а колени предательски подрагивали. Быстрый как метеор, Феликс оказался на перроне раньше всех и ждал их у дверей, загадочно улыбаясь и потирая руки от нетерпения. За его фигурой маячила темная махина локомотива, нацеленного в жерло тоннеля.
— Добро пожаловать в резидентскую зону!.. — Феликс прижал неприметную деревянную панель сбоку, и дверь отворилась, сухо щелкнув замком. — Особых роскошеств обещать не могу, но кое-каким комфортом мы можем похвастаться…
Неуверенно озираясь, гости переступили порог. Их глазам предстал просторный зал, в центре которого помещался массивный стол, окруженный стульями с парчовой обивкой. Бледный свет, исходящий от вездесущих энергелиевых пластин, лился с потолка и стен, окрашивая желтизной пухлые барские козетки по углам и прочую мебель с обилием вензелей и завитушек. Развешанные по стенам картины в золоченых рамах, в большинстве пейзажи передвижников, вызывали ассоциации с музеем дворянского быта. Живопись Антон мысленно одобрил. На саврасовских «Грачах» в здешних обстоятельствах вожделенно выглядели и кривые берёзки, и грязный талый снег, и развалюха на заднем плане…
Задрав головы, они с удивлением разглядывали гигантскую многосвечную люстру, свисающую с лепного потолка. Такой мог похвалиться и оперный театр… Впрочем, ни одна из свеч не горела. Несмотря на кричащую роскошь, отовсюду проступали следы разрушительного воздействия времени. Черные пятна грибка расползлись по драпированным тканью стенам. Лакированные панели рассохлись и пучились, по углам клубилась пыль. Конечно, если на станции и вправду проживают одни профессора, то наводить чистоту некому. Уж не затем ли их здесь ждали, в качестве уборщиков?
— Мы находимся в общей трапезной, — пояснил Феликс, — где резиденты станции собираются для совместного принятия пищи. Отсюда проход ведет в мужское и женское отделения… На первом ярусе имеются спальные апартаменты и санузлы, а этажом выше устроены места для культурного отдыха…
Он указал на распахнутую дверь, за которой виднелся освещенный коридор.
— Комнат здесь множество, выбирайте любую по вкусу! Все помещения свободны!
— И что, они чем-то различаются? — мрачно спросила Богиня. — Номера с джакузи есть?
Рот Феликса растянулся в улыбке.
— Этого не гарантирую, но имеются одиночные и семейные секции, с детскими кроватками, — доверительно ответил он. — В будущем, когда на станции зазвучат ребячьи голоса, мы предусмотрим и отделение для младенцев, нечто вроде ясель…
Богиня