Читать интересную книгу Фатальный Фатали - Чингиз Гусейнов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 ... 98

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКОЕ ДРЕВО

Фатали и верит в сына, но и помнит свои споры с ним, еще в Тифлисе, когда Рашид учился в гимназии. Фатали не знал, кто-то проболтался: Рашид, мол, боится прослыть гяуром, вероотступником и потому выходит из дома с благословения матери в обычной одежде, чтоб соседи не заклеймили как нечестивца за то, что изучает "русские науки", - а в тупике, неподалеку от гимназии, переодевается в гимназическую форму!

Спорили с сыном о Вольтере, о Бокле, о Коране, об идеях Кемалуддовле. Рашид во многом согласен с отцом, но он - вот что было неожиданно для Фатали - всерьез заявил, что будет поститься. И молиться тоже будет.

- Я, старый, из сетей былого темного времени еще не вполне выпутавшийся, не только на словах, на деле выступаю против позора невежества. Что пост, молитва, мечеть? Лицемерие, обман, дикость и отсталость! Когда я прохожу мимо лавочника Мешади-Касума, он отворачивается, и я слышу, как он шепчет: "О боже всесильный, почему ты не обрушишь на голову еретика камни? Почему не разверзнется земля и не поглотит безбожника?" И только мундир мой спасает меня.

- Вот-вот! Мундир! Отец, я с тобой во всем согласен, но я... Не обижайся только, я буду поститься. Да, ты прав, дикость и прочее, но не сердись. Хочу, чтоб считали меня настоящим мусульманином и истинным шиитом.

- Право, мне смешно! - сказал Фатали.

- Ну и смейся на здоровье, - ответила Тубу.

- Но я верю все-таки, что после меня ты... На тебя лишь мои надежды, Рашид.

О чем еще мечтаю? Пожить бы годков семь-восемь, чтобы вернулся из Брюсселя Рашид, сыграть ему свадьбу. Дочь Ниса-ханум устроена, слава богу: выдал ее замуж - мог ли когда-нибудь подумать об этом! - за внука Фатали-шаха - Ханбабу, сына Бехман-Мирзы.

Вспомнил, как сидел с Хаджи-Муратом и правителем Азербайджанской провинции, имеющим пребывание в Тавризе, принцем Бехман-Мирзой, да, да, с ним - с кем породнится!! Вечность прошла с того времени, ни Рашида тогда не было, ни дочери, Нисы-ханум, и Ханбаба стал царским подданным, служит в войске императора, честен, прям; как Рашид уехал, и он написал сыну, что Ниса-ханум благополучно разрешилась от беременности дочерью, а недавно родился сын у нее, внук Фатали, - уже двое внуков у него: Мелексима-ханум (Ангелоликая) и Мансур-Мирза (вспомнил, как объяснял Лермонтову, когда тот запутался в этих "мирза": перед именем если - признак учености, а после имени - признак знатного происхождения).

И задумался над круговоротом времени, глядя на только что нарисованную генеалогию, она не совершенна, увы, да некогда будет дорисовать ее, к чему?! генеалогию шахов каджарской династии.

Жутко становится при упоминании Каджаров, сразу всплывает в памяти первый Каджар, учредивший династию, Ага-Мухаммед-шах, исчадие ада, кастрированный в свое время, маленький ростом, сухощавый, со сморщенным и безбородым лицом евнуха, - и он мстил миру. Разрушил Тифлис!!

И ему наследовал Фатали-шах, племянник Ага-Мухаммед-шаха Каджара. И сын Фатали-шаха, Бехман-Мирза, - младший брат Аббас-Мирзы. И сын Бехман-Мирзы, Ханбаба, - зять Фатали!! От Фатали-шаха до нынешнего Насреддин-шаха - Фатали и не ведает, что тот будет править полвека, четыре слоя поколений: вот ряд Фатали-шаха, вот его сыновья, не все, конечно, - кто их упомнит, двести детей. Здесь и Аббас-Мирза, наследник, увы, так и не успел, а ведь как желал надеть на голову корону; и на его уровне - другие дети Фатали-шаха - в том числе Бехман-Мирза и Джелалэддин-Мирза, самый младший; а вот и третий уровень, внук Фатали-шаха - Мухаммед (сын Аббас-Мирзы) - именно ему передалось шахство; здесь, в ряду внуков Фатали-шаха, и Ханбаба, зять Фатали. Выходит, что Ханбаба двоюродный брат, нет, троюродный! Бывшему шаху Мухаммеду, а нынешнему, Насреддин-шаху, сыну Мухаммед-шаха, - троюродный дядя?! А дети Ханбабы, то есть внуки Фатали, - четвероюродные братья нынешнему шаху?!

Да, каджарского рода внуки Фатали! Но кто из них останется? Ведомо лишь Колдуну: никто!..

По стопам Фатали идут другие: появился первый у персов драматург Мирза Ага, он прислал свои пьесы на суд учителя, - но и там, и здесь они не могут быть поставлены - нет театров! Да, времена дидактических сочинений и мистических писаний канули в вечность. Ныне полезными, отвечающими интересам нации являются роман и драма.

Выходят пьесы Фатали в переводе на фарси, - переводчик прислал письмо, очень интересуется "Кемалуддовле". "Но откуда вы знаете, мой дорогой брат Мирза Магомед-Джафар, что "Письма" эти написаны со злым умыслом? "Письма" эти, - терпеливо разъясняет Фатали, - не проповедь, не наставление, а критика; без иронии, сарказма, насмешек, колкостей невозможно искоренить зло и насилие. Довольно мы отечески наставляли и читали проповеди, это пустая трата времени и сил, угнетение и деспотизм не уменьшились, а увеличились, стали изощреннее, хитрее. Уясните, дорогой брат, разницу между критикой и наставлением! Эту тайну разгадали в Европе и некоторые - в России, а мой народ не ведает еще об этой тайне. Вы привыкли к сладеньким проповедям да вежливым наставлениям; аи да молодец!.. А вы найдите мужество бросить в лицо кровожадному тирану - и лицемерному деспоту свой гнев, сарказм, иронию!

Кое-кто считает, - это спор с Казембеком, и он непременно выскажет несогласие, - что если бы Кемалуд-довле излагал свои мысли чуть мягче и вежливей, пряча их под чадрой, подобно примерной женщине, скрывающей лик от взглядов мужчин, то "Письма" встали бы в ряд с сочинениями великих Руми и Джами. Но что изменилось в мире после прежних великих Востока с их отеческими наставлениями? Меня вдохновляет Бокль и Вольтер. Смело, бесстрашно, без утайки. Я намерен напечатать "Письма", ничего не меняя в них. Вы говорите: "Смягчить!" А я слышу: "Иссушить! погасить! притупить!" Не было еще в мире ислама за все его тринадцать веков такого острого и откровенного произведения, как "Письма". Я верю, найдется кто-нибудь из наших бесстрашных потомков, который не побоится опубликовать эту книгу такой, как она есть.

Сколько надо ночей, чтоб переписывать и переписывать "Письма"? Экземпляры уходят, уплывают, и будто в глубокий колодец бросил камушек: Рашиду, Адольфу Берже (как же не послать? помог перевести на русский!), в Лондон, в Стамбул, в Тегеран; одному книгоиздателю в Петербург, другому, молчит Исаков, молчит Гримм!

Исаков скоро отзовется, но Гримм!! Много крови попортил он Фатали умолял, чтоб Фатали прислал ему рукопись на русском и на фарси, обещая выпустить в Лондоне, в издательстве "Трюбнер и К°" ("Я издам вашу книгу на фарси и в переводах на все европейские языки", - писал он). Тифлисский врач Блюмберг посоветовал: с его братом Константином дружен книгоиздатель Гримм. Фатали послал, а Гримм молчит. Фатали просит, чтоб тот вернул, требует: "Отдайте! верните мои манускрипты на русском и персидском". Молчание. "Если в Лондоне обещают выпустить, то пришлите, душа моя мусье Гримм, копии с письма Вашего к Трюбнеру". Нетерпелив. Раздражен. Спешит. А Гримм молчит, ибо долог путь переговоров. И Трюбнер прикидывает: и хочется ему издать, и страх: за исламские колонии империи опасается.

Кузина сослуживца, Поллан Мария Владимировна, влюбленная в "Восточную поэму" Фатали, просила его: если что - пишите мне в Петербург, и оставила адрес: в доме Яковлева, на углу Надеждинской улицы и Невского проспекта, "Ел превосходительству Марии Владимировне Поллан"; так и не поехал Фатали в град Петра! Может, ей написать?! А пока думал - высокий чин из Петербурга прибыл в Тифлис, обещал помочь, не вникая в суть, манускрипт так манускрипт! слабость у Фатали, уже давняя, к Александрам, - как познакомились, "Александр Григорьевич Щербинин", так и потянуло к нему, а потом и просьба, письмо ему, на Фурштатскую улицу, в собственный дом, № 18, тайному советнику. Но прежде - еще одна попытка: "Душа моя мусье Гримм!..." И просит безотлагательно прислать "Кемалуддовле"; и - "остаюсь уважающим Вас и сожалеющим, что мы не сошлись (!!) в характерах. Мирза-Фет-Али Ахундов"; сохранил копию - послал в ноябре 76-го, а потом повторно в феврале 77-го. Ни слуху ни духу!

"Ваше превосходительство милостивый государь Александр Григорьевич! пишет Фатали Щербинину. - Выручите мой манускрипт, как лягушку из пасти змеи (татарская поговорка)", и адрес: "Его благородия мусье Гримма, в Петербурге, на Невском проспекте, дом 20, в доме Голландской церкви". Фатали и сам не поймет, отчего молчит Гримм, - "по вялости ли, по неспособности или по криводушию? - делится он сомнениями с Щербининым. Замучил меня этот злодей Гримм!" Опасно, но вывела рука Фатали, непослушная ему: "В настоящее время политического брожения умов эта книга делает больше, чем стотысячная армия"; но кто знает, "может быть, я по своей легкомысленности ошибаюсь" (??).

И Щербинин навестил Гримма! Наконец-то! "Гримм, - пишет Щербинин, краснел, бледнел", "дал слово, что напишет Вам".

"О нет, - возражает он Щербинину, который отнес молчание Гримма за черствость немцев, - немцы народ деликатный".

1 ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 ... 98
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Фатальный Фатали - Чингиз Гусейнов.
Книги, аналогичгные Фатальный Фатали - Чингиз Гусейнов

Оставить комментарий