– И у меня, конечно, эта мысль мелькала, – попытался возразить Роджер, – но я вынужден был от нее отказаться из соображений чисто логического порядка. Вся жизнь миссис Бендикс говорит о том, что она была порядочной, честной женщиной. За ней нет ничего, что говорило бы об обратном. А если, кроме свидетельства самого Бендикса о пари, у нас нет никаких ему подтверждений…
– А вот как раз и есть, – сразила его мисс Дэммерс. – Сегодня я провела большую часть дня, пытаясь прояснить это обстоятельство. Я понимала, что не смогу разбить вашу версию, если не добуду веских доказательств, что пари и в самом деле было заключено. Я не хочу затягивать вашей агонии, мистер Шерингэм, и скажу сразу, что у меня есть неопровержимое доказательство, что пари действительно было.
– Есть доказательство? – Роджер был в полной растерянности.
– Определенно. Между прочим, этот момент вы могли бы и сами прояснить, учитывая, какое важное место это занимает в вашей версии, – ласково пожурила его мисс Дэммерс. – Итак, у меня есть два свидетеля. Горничная при которой миссис Бендикс обронила фразу в том духе, что ужасное расстройство желудка, которое так сейчас ее мучает, должно быть, наказание за то пари, которое она выиграла. Это она произнесла в своей спальне, куда поднялась, чтобы лечь в постель, уже чувствуя дурноту. Вторая свидетельница – моя подруга, которая знает Бендиксов. Она видела Бендиксов в театре, в их ложе. Во время второго антракта миссис Бендикс осталась в ложе одна, и моя подруга зашла в ней поболтать. Миссис Бендикс заметила ненароком, что они с мужем заключили пари, кто в пьесе окажется убийцей, и назвала одного из персонажей, в котором предполагала злодея. Но – что окончательно подтверждает сложившееся у меня мнение о ней – миссис Бендикс не сказала моей подруге, что видела пьесу раньше.
– О! – произнес Роджер, совершенно поверженный.
Мисс Дэммерс старалась обходиться с ним как можно ласковей.
– Понимаете, мистер Шерингэм, из такого факта, как пари, можно было извлечь два вывода, всего два, и вы по несчастной случайности предпочли ложный вывод.
– Но откуда ж вам стало известно, что миссис Бендикс видела пьесу раньше? – уже в третий раз собрался с силами Роджер. – Я сам всего два дня назад об этом узнал, и то по чистой случайности.
– Так я знала это с самого начала, – небрежно бросила мисс Дэммерс. – Ведь вы узнали об этом от миссис Веррекер–ле–Межерер. Я с ней не знакома, но знаю людей, которые с ней общаются. Вчера, когда вы говорили о чудесном случае, пославшем вам столь ценные сведения, я просто не хотела вас перебивать. А то бы я сразу сказала вам, что все, что достигает слуха миссис Веррекер–ле–Межерер, немедленно становится известным ее друзьям, и это был вовсе не счастливый случай, а самое обычное дело.
– Понятно, – сказал Роджер и сник в третий раз, уже насовсем. Но как ни подавлен он был, в голове у него всплыла одна подробность, которую миссис Веррекер–ле–Межерер все–таки ухитрилась не донести до своих друзей, и, поймав озорной взгляд сэра Чарльза, Роджер понял, что тот угадал его мысль и с ней согласился. Оказывается, в психологических выкладках мисс Дэммерс тоже случались огрехи.
– И потому, – продолжала наставительным тоном мисс Дэммерс, – мы снова возвращаем мистеру Бендиксу старую роль второй жертвы, снимая с него обвинение в злодействе, – она сделала маленькую паузу.
– Но не возвращаем сэру Юстасу роли предполагаемой жертвы, как было задумано в первоначальном варианте нашей пьесы, – уточнил Брэдли.
Мисс Дэммерс оставила его реплику без ответа.
– Впрочем, я надеюсь, что мистер Шерингэм сочтет мою версию для себя интересной, так же как я вчера по достоинству оценила его версию. И хотя мы с ним расходимся по некоторым основным пунктам, кое в чем наши выводы удивительным образом совпадают. Одно из таких совпадений – наше общее убеждение в том, что убитая стала жертвой преступления не по ошибке.
– Что–что, Алисия? – воскликнула миссис Филдер–Флемминг. – И ты тоже считаешь, что с самого начала преступление было направлено против миссис Бендикс?
– Я в этом не сомневаюсь. Но чтобы окончательно это доказать, мне придется разбить еще один вывод мистера Шерингэма. Вы особо подчеркнули, мистер Шерингэм, что мистер Бендикс явился в клуб в необычно раннее для него время – в половине одиннадцатого утра и что сам этот факт говорит о многом. Это абсолютно справедливо. Но, к сожалению, вы совершенно неправильно истолковали этот факт. Его раннее появление совсем необязательно говорит о его преступных намерениях, как вы предполагаете. Вы не учли (честно говоря, по–моему, этого никто не учел), что если миссис Бендикс была предполагаемой жертвой, а мистер Бендикс не был ее убийцей, то, возможно, его появление в клубе было подстроено истинным убийцей. Во всяком случае, на месте мистера Шерингэма я бы нашла время попросить на этот счет объяснений у самого мистера Бендикса. Но он этого не сделал, а я сделала.
– И вы спросили у него самого, как случилось, что он пришел в клуб в то утро в половине одиннадцатого? – с благоговением в голосе поинтересовался мистер Читтервик. Вот как надо вести расследование по–настоящему, и никак иначе. Судя по всему, робость мистера Читтервика была большой помехой в его следовательской деятельности.
– Конечно, – живо отозвалась мисс Дэммерс. – Я ему позвонила и задала этот вопрос. И сразу поняла, что даже полиция не удосужилась спросить его об этом. И хотя он ответил почти так, как я и ожидала услышать, было ясно, что он не понимает, как много зависит от его ответа. Он сказал, что зашел в клуб, потому что ему должны были туда позвонить. Почему должны были звонить в клуб, а не домой спросите вы. Я и спросила. Ответ сводился к тому, что иногда звонить домой неуместно. Должна признаться, что я так вытаскивала из него ответ на вопрос, что он, не понимая, насколько для меня важен этот ответ, наверняка счел меня дурно воспитанной. Но другого выхода у меня не было, и в конце концов он признался, что накануне ему в офис позвонила мисс Вера Делорм – у нее эпизодическая роль в спектакле «Пятки вверх!» в театре Ридженси. До этого они встречались от силы два раза и был не против встретиться вновь. Она спросила, нет ли у него завтра утром серьезных дел, и он ответил, что нет. Тогда она спросила, не хочет ли он пригласить ее пообедать в какой–нибудь укромный ресторанчик. Он ответил, что с радостью. Но пока она точно не знала, будет ли сама свободна. Она позвонит ему в «Радугу» завтра утром между половиной одиннадцатого и одиннадцатью.
Пятеро слушателей хмурились и хранили молчание.
– Ну и что тут такого? Я не понимаю, – решилась нарушить молчание миссис Филдер–Флемминг.
– Не понимаете? – произнесла мисс Дэммерс. – А что, если мисс Делорм категорически отрицает, что она звонила мистеру Бендиксу?
Лица чуть просветлели.
– Разумеется, это было первое, что надлежало проверить, – заметила мисс Дэммерс с холодком в голосе.
Мистер Читтервик вздохнул. Ничего не скажешь, тут расследование велось по–настоящему.
– Значит, у вашего убийцы был сообщник, мисс Дэммерс? – высказал свое предположение сэр Чарльз.
– Даже два. И оба не подозревали об этом.
– Ах да. Вы имеете в виду Бендикса. Ну а дама, которая ему звонила?
– Ну–ка, ну–ка, – храня непроницаемость, мисс Дэммерс оглядела внимавших слушателей. – Неужели не ясно?
Судя по реакции, никому ничего не было ясно.
– По крайней мере, вам должно быть ясно, почему звонили от имени мисс Делорм: мистер Бендикс еще недостаточно хорошо ее знал и наверняка не узнал бы ее голос по телефону. А кто говорил от ее имени?.. Ну же, думайте, думайте в самом–то деле! – Мисс Дэммерс и от других ждала такой же проницательности, какая была свойственна ей.
– Миссис Бендикс! – взвизгнула миссис Филдер–Флемминг, чутьем уловив возможность новоявленного треугольника.
– Ну естественно, миссис Бендикс, которую кто–то старательно оповещал о мелких интрижках ее супруга.
– Этот «кто–то», несомненно, и был убийцей, – кивнула миссис Филдер–Флемминг. – Благородный друг миссис Бендикс. Во всяком случае, – немного смутившись, поправилась она, вспомнив, что благородные друзья не убивают, – во всяком случае, она его за такого держала. Ей–богу, Алисия, чем дальше, тем интересней.
Мисс Дэммерс позволила себе мимолетную ироническую усмешку.
– Да, это очень интимное, тихое дельце – я говорю об убийстве. Кстати сказать, мистер Брэдли, совершенно закрытое. Однако я сильно забегаю вперед. Сначала мне предстоит полностью разрушить версию мистера Шерингэма, а затем уже перейти к изложению своей.
Роджер застонал еле слышно и возвел очи к потолку. Тяжелый белый потолок вернул его мысли к мисс Дэммерс, и он снова опустил глаза.