Натали погрузилась в чтение и новые образы, словно соскучившись по старой знакомой, вновь вихрем закружились в ее голове, звеня голосами, будоража сознание разными причудливыми образами. Это был сон наяву, так ощущала себя Натали. Руны оживали и превращались в слова, буквы которых имели могущественную власть над миром, потому, что именно они много-много тысяч лет назад создали этот мир и множество других миров, но поистине этот мир был самым древним.
Настя, обхватив колени, сложила на них голову и задумчиво всматривалась в дверь.
— Солк, — на всякий случай шепнула она, и дверь тихо вздрогнула, повинуясь колдовству, — Настя улыбнулась, как это было заманчиво щелкать пальцами, такого в их с Натали мире и быть не могло. Возможно, если бы она умела пользоваться магией раньше, можно было бы все вернуть и маму, которая так нелепо погибла и папу, который был когда-то хорошим и добрым и Федечку, старшего брата, который бы не стал преступником и, наконец, сестренку, милую маленькую Аленку. Они все стояли у нее перед глазами, и Настя старалась не думать о том, что со всеми с ними стало. Почему всех, кого она любила, ждали разочарование, забвение и смерть. Даже Марик, она вспомнила вдруг Марка Желебина из-за кого, по сути, она и попала сюда. — Эх, Марик, Марик, — скороговоркой пробормотала она тихо так, что только стены могли ее услышать, — а я ведь тебя любила, возможно, и сейчас люблю, если бы все можно было вернуть вспять, и почему все так происходит. У каждого своя судьба и если кому суждено погибнуть или умереть, то так тому и быть. Всегда было так и только здесь я понимаю, что все можно изменить, ну если и не все, то хотя бы немного. Ведь каждый хочет на что-то надеяться, любить и быть любимым, быть свободным в своих чувствах и желаниях. Может быть, и магам не так просто, кто знает, у них, наверное, свои страхи и своя боль. Ведь мир не совершенен, — она вновь посмотрела на Натали, которая словно в трансе читала Кайджаам. Это просто невероятно. Когда, наконец, все это кончится, я напишу книгу о людях и магах и обо всем, что с нами было, хотя возможно и эта ночь может стать для нас последней.
4
Элейн потянулась и, открыв глаза, поднялась со своей постели. Серое утро хмуро встретило ее. В доме было не жарко или, наверное, слишком прохладно. За окнами завывала метель, и девушка, сбросив с себя одеяло, поняла, что сезон дождей окончился, его сменила серая зимняя мгла. Она всегда приходила внезапно с промозглой стужей и колючим ветром. Сначала с мокрым, а потом с колючим и морозным снегом, воздух становился обжигающим и ледяным, и казалось, сама зимняя королева целует каждого встречного в губы, проникая в самое сердце. Элейн бросила короткий взгляд на свое отражение в зеркале, на ней практически ничего не было; короткая выше колен байковая туника, легкий кожаный пояс, с острым кинжалом в ножнах, кожаные браслеты с потемневшими серебряными заклепками знаками отличия истинного Дека и теплые чулки. Она снова посмотрела в окно и поежилась, ветер беспощадно хлестал в окна голыми ветвями деревьев, каплями дождя вперемешку с мокрым снегом и только сейчас Элейн поняла, что их время настало, больше медлить нельзя. Она быстро облачилась, натянув на себя штаны и мягкий жилет из телячьей кожи, сверху она накинула теплую рубаху. Высокие сапоги немного согрелись у очага, и это приятно грело немного замерзшие ноги.
В доме было тихо, она знала наверняка, что Андрей спит, взращение магии требует много сил, и он уснул вымотанным и выжатый как лимон. Однако, Элейн поспешила в комнату, где он спал, там же была и маленькая кухня, а девушка, привыкшая рано вставать, чувствовала, что ей необходима чашка горячего этака. Пока подогревалась вода, Элейн водила взглядом по комнате, в которой царил утренний полумрак, солнце только что начало всходить и первые его лучи, еще потихоньку, осторожно вползали в эту большую просторную комнату, так называемую гостиную. Андрей мирно спал на широком диване, его одеяло сползло, и Элейн поняла, что он даже не раздевался перед сном, так сморила его вечерняя усталость и все то, что навалилось на него за последнее время. Его темные волосы были в беспорядке, рот немного приоткрыт и выражение его лица было немного детским, совсем не таким которое может быть у мужчины, которого она видела в Андрее. Столько всего произошло за это короткое время, сколько еще горя и зла принесет Тэлль ничего не ведающим людям из той реальности, откуда Андрей. Элейн смотрела на него и понимала, как он еще беззащитен в этом мире, он еще не умеет спать чутко и, готовым проснувшись, тут же взяться за оружие, как истинный воин. Но он научится этому, она не сомневалась потому, что именно его выбрали старейшины, а они никогда не ошибаются в своем выборе. Так же как не ошиблись в ней, когда она еще была маленькой девочкой, ей было всего шестнадцать лет, когда она жила в иной радужной реальности под крылом матери и двух братьев, пока в их мир не проник Тэлль мерзкой гадюкой, отравляя все своим ядом. Она до сих пор не знала точно, кто он, человек или демон. Он был сильный маг, так говорили многие, больше тогда о нем она не знала. Шли годы, и из девочки выросла взрослая женщина, которая большую часть своей жизни провела в поисках. Сначала великих магов, чтобы стать их ученицей, возможно не всегда прилежно, но с истинной верой и преданностью своему делу, потом великих воинов, чтобы пополнить свою копилку, а потом в их мир пришла война.… Пронеслась пожарищем по красивым городам, просвистела огненным вихрем, оставляя после себя только пепел и руины. Так она стала членом команды движения по не Санкционированным Проникновениям в другие Измерения. (СННПИ).
Элейн посмотрела еще раз на него и снова почувствовала, как засосало где-то в груди, она отвернулась, закусив губу, почувствовав, что подумала о чем-то плохом и постыдном и, сняв кофейник с огня, «этак» удался на славу. Сколько же может прийти в голову только перед тем как заварить этак, сначала измерение Андрея, потом воспоминание о доме и том, как Тэлль разрушил все, что я любила. Она снова посмотрела на Андрея, он глубоко спал и не чувствовал ее присутствия. Глупый еще совсем, не осторожный, но что я от него хочу, пусть он и взрослый мужчина, но он ничего еще не знает у него еще так мало опыта. Она, вздохнув, отпила немного из чашки. Этак еще не заварился, и был обжигающим, как преисподняя.
Поставив чашку, Элейн направилась в ванную, щелчком пальцев зажгла несколько свечей и заставила быстро нагреться воду, приготовленную еще с вечера с ароматными травами. Стоило одеваться, усмехнулась она сама себе в отражении большого зеркала. Набросив отвлекающие чары на него, Элейн сбросила с себя теплую кофту, жилет и тунику, брюки и высокие кожаные сапоги легли рядом, на ней был лишь пояс с маленьким острым кинжалом, с которым она ни когда не расставалась.