Маркус так отважно боролся с врагами Англии, что его пример вдохновил ее продолжить дело Вора с площади Робинсон и изменить свою судьбу. Именно несгибаемый дух Маркуса вел ее вперед! Прошлой ночью Кэтрин воспользовалась указаниями, которые нашла в дневнике Вора.
Однако Маркус совершал героические поступки, и благодаря ему торжествовало добро, а Кэтрин не смогла достичь ничего существенного, кроме возможности отдать долг Уинстонам. Кстати, весьма сомнительный долг. Все, чего ей удалось добиться, – просто поставить на ноги всю полицию и навлечь на свою голову серьезные неприятности.
Вспоминая события прошлой ночи, Кэтрин вновь и вновь приходила к выводу, что истинной причиной, побудившей ее ограбить Каддихорнов, было желание, которое она лелеяла все эти долгие десять лет, возвратить минувшее. Вернуть те дни, когда родители были живы, и Каддихорны еще не вторглись в их дом. Однако кража драгоценностей не оживила мать и отца. Кэтрин вновь обладала фамильными драгоценностями, но ее детство осталось поруганным. Правда, возможность по-настоящему досадить Каддихорнам доставила ей удовольствие… Но это удовольствие оказалось слишком мимолетным…
За сегодняшний день Кэтрин сделала много открытий, и некоторые из них были довольно обескураживающими. Она осознала, что жила в страхе и жаждала отмщения. В сущности, она даже не жила, а выживала: одна трудность, которую надо было преодолеть, сменялась другой. Кэтрин разрешала проблему за проблемой и ни разу не остановилась, чтобы полюбоваться красотой мира.
Джаред был прав: в двадцать два года Кэтрин превратилась в сварливую старую деву.
И только Маркус дал ей почувствовать себя свободной, счастливой и спокойной. Маркус даровал ей радость полета. Впервые за долгие годы она наслаждалась жизнью. Когда Маркус был рядом, солнце светило ярче и мир становился прекрасным. И так было даже до того, как они оказались в одной постели.
Кэтрин не жалела о том, что потеряла невинность. Наоборот. Этим утром в ней окончательно что-то изменилось. Наверное, исчезла скованность. Кэтрин чувствовала себя, словно птица, которую внезапно выпустили из клетки и позволили лететь куда угодно.
И освободил ее отнюдь не опыт, приобретенный в постели. Пробудились самые глубины ее существа, доселе скрытые от всех. Теперь она без остатка принадлежала Маркусу, а он стал ее частью. И вместе они пережили… волшебные мгновения. Кэтрин никогда раньше не испытывала ничего подобного. А Маркус?
– Кэт. – В дверях стоял Маркус, такой неотразимый в своей пурпурно-золотой форме, что у нее перехватило дыхание.
– Маркус, я так рада, что ты вернулся! – Отложив ожерелье, Кэт вскочила с постели и бросилась к молодому человеку. Но, заметив необычное выражение его лица, она замедлила шаги. – Что-нибудь случилось?
Маркус замер в дверях. Потом он медленно снял кивер, и белые перья плюмажа тихонько заколебались под его рукой, напомнив Кэт о другом перышке, которое она оставила под подушкой леди Фредерики. Девушка покачала головой, поражаясь своему безрассудству. Ведь она могла расстаться с жизнью, и тогда Маркус был бы для нее безвозвратно потерян!
С молодым человеком явно происходило что-то странное. Его лицо заливал румянец, а в лазурных глазах мелькало виноватое выражение. Он смотрел на Кэт так пристально, будто увидел ее впервые. Ей даже захотелось сказать: «Это я! Ты что, забыл?» Но она придержала язык и стала ждать, пока Маркус заговорит первым.
Маркус положил кивер на комод и снял перчатки. Затем подошел к Кэт и, взяв за руку, усадил на кровать. Его прикосновения по-прежнему были ласковыми, однако манера держаться изменилась. Красивое лицо стало серьезным, движения – очень медленными. Он притянул Кэт к себе, и матрас скрипнул под их тяжестью.
– Нам нужно поговорить, – мрачно произнес он.
Внутри у Кэтрин все замерло от страха, но она продолжала всматриваться в дорогое лицо, пытаясь понять, что же произошло. Сияющие глаза Маркуса выражали озабоченность, а его чувственные губы были сурово сжаты. Он выглядел таким опечаленным, и виной тому, кажется, была сама Кэтрин. Она догадалась об этом по устремленному на нее взгляду: в нем сквозила боль.
Заметив на покрывале ожерелье, Маркус растерянно спросил:
– Что это?
– Жемчуга моей матери.
Лицо Маркуса исказилось от страдания, и он покачал головой:
– Я был слеп и ничего не понимал. Я мальчишка, Кэт, самовлюбленный негодяй. Я никогда…
– Перестань поносить человека, которого я люблю! – перебила Кэтрин, сжав его руку.
– Мне ни разу даже в голову не пришло поинтересоваться, откуда ты… – он поперхнулся и широко раскрыл глаза. На его лице была изображена такая растерянность, что Кэт едва не заплакала. – Что ты сказала?
– Никто не смеет бранить человека, которого я люблю. Даже ты.
– Ты меня любишь? – Маркус замялся. – Это правда?
– Да, люблю. Ты – мой ветер.
Губы Маркуса дрогнули:
– Твой ветер?
– Ну да. С тобой я становлюсь свободной и могу летать.
Брови Маркуса сошлись на переносице. Это была совсем не та реакция, которую она ожидала! И хотя для такого многоопытного человека ее признание, наверное, слишком сентиментально, но оно вырвалось из самого сердца.
– Любовь для меня – больше чем страсть, Кэт, – ласково проговорил он. – Любовь… это намного серьезней. Это верность… Взаимопонимание… Доверие… То, чего не хватает в наших с тобой отношениях.
Кэтрин вздрогнула, ее парализовал внезапный страх. Маркус решил с ней расстаться. Он не хочет причинять ей боль своими словами, но намекает, что пора проститься. Ее сердце разрывалось. Конечно, зачем Маркусу оставаться в Лондоне, раз его миссия окончена?
Она вспомнила, как долго он сдерживал себя, боясь лишить ее невинности и оставить беременной. Он однозначно дал понять, что не желает себя связывать. Было бы глупо ожидать большего. Ведь она так восхищалась его свободолюбием. Разве она могла лишить его этой свободы?
И все-таки ей хотелось именно этого. Остаться с ним, чтобы ее жизнь никогда больше не была такой бесцветной. Может быть, она уедет вместе с Маркусом? Ведь он, кажется, увлечен ею. И хотя сердце подсказывает ей, что она любит его сильнее, чем он ее, однако Маркус так ей дорог, что, может быть, ее любви хватит на них двоих?
Но тогда ей придется оставить Андерсен-холл… Впрочем, это избавило бы ее от угрозы преследования со стороны властей. Они бы до нее не добрались. А Джаред… Джаред пока побудет с миссис Нейгел. Совсем недолго… Или они могут взять его с собой…
– Я могла бы поехать с тобой, – пробормотала Кэт, избегая взгляда Маркуса.
– На войну? – изумленно переспросил Маркус. – Ты решилась бы на такое?