Читать интересную книгу История естествознания в эпоху эллинизма и Римской империи - Иван Рожанский

Позднее о сельском хозяйстве писали Гигин, Цельс, Колумелла и Плиний Старший[340]. Наиболее компетентным из всей этой литературы было, по-видимому, сочинение Колумеллы, состоявшее из двенадцати книг, к которым был приложен небольшой трактат «О деревьях» (De arboribus). К литературе этого же рода следует отнести и поэму Вергилия «Георгики» (заметим, что десятая книга Колумеллы была также написана гекзаметрами).

Вернемся, однако, к литературе энциклопедического жанра. Следующим после Варрона выдающимся энциклопедистом был Авл Корнелий Цельс, живший в середине I в. н. э. (точные даты его рождения и смерти, а также подробности его биографии нам неизвестны). Цельс написал большую энциклопедию («Artes»), состоявшую из шести частей, посвященных соответственно сельскому хозяйству, военному делу, медицине, ораторскому искусству, философии и праву. Уже из этого перечня видно, что сочинение Цельса имело явно выраженную практическую направленность и в этом отношении было ближе к «Наставлениям» Катона, чем к энциклопедии Варрона. К пяти дисциплинам Катона Цельс добавил только философию, очевидно уступив требованиям времени: после Цицерона философия (хотя бы только в смысле науки о человеческом поведении — этики) стала неотъемлемой частью римской образованности.

К сожалению, от энциклопедии Цельса сохранилась только медицинская часть. Это тем более обидно, что научная проза Цельса считалась стилистически безупречной: это была настоящая «золотая» латынь, почти не уступавшая цицероновой. В восьми книгах по медицине мы находим сжатое, но достаточно полное изложение основных разделов врачебной науки того времени — диагностики, терапевтики, диететики, хирургии. Источники, которыми пользовался Цельс, нам неизвестны, но можно с большой степенью вероятности утверждать, что это были греческие медицинские руководства, составлявшиеся представителями соперничавших друг с другом различных врачебных школ, подвизавшихся в то время на территории Римской империи. Не примыкая ни к одной из этих школ, Цельс умело скомпилировал и перевел на латинский язык некую выжимку из прочитанных им сочинений. Литературные достоинства работы Цельса обеспечили ей широкую популярность и долговечность. О содержании некоторых других частей его энциклопедии (например, части, посвященной военному делу) мы можем составить представление по ссылкам, встречающимся в сочинениях позднейших авторов.

Тит Лукреций Кар

Рассказывая об энциклопедии Цельса, мы несколько нарушили хронологическое изложение предмета. Сейчас надо будет снова вернуться к первому веку до н. э. — веку М. Т. Варрона и М. Т. Цицерона — и задержать внимание на самом замечательном (и, бесспорно, на самом популярном) памятнике римской науки, а именно на поэме Тита Лукреция Кара «О природе вещей» (De rerum natura)[341].

О жизни Лукреция мы почти ничего не знаем; нам неизвестно также, написал ли он что-нибудь еще, кроме своей поэмы, которая, во всяком случае, была основным и важнейшим его творением. На основании сведений, сообщаемых позднейшими источниками, можно заключить, что Лукреций родился около 99–95 гг. до н. э. и умер еще сравнительно молодым человеком, будучи сорока четырех лет от роду. Первое дошедшее до нас высказывание о поэме Лукреция принадлежит Цицерону. В феврале 65 г. до н. э. великий римский оратор писал своему брату Квинту: «Поэма Лукреция такова, какой ты ее характеризуешь в своем письме: в ней много проблесков природного дарования, но вместе с том и искусства»[342]. Из авторов позднейшего времени высоко оценивали поэму Овидий, Вергилий и Тацит. Поэтические достоинства поэмы были, бесспорно, важнейшим фактором, способствовавшим ее широкой популярности. Мы еще будем говорить о том, в какой мере эти поэтические достоинства помогли автору поэмы максимально ясно и наглядно изложить ее научно-философское содержание.

Историко-философская ценность поэмы Лукреция состоит в том, что она представляет собой самое полное и систематическое изложение эпикурейской философии, каким мы вообще располагаем. Напомним, что от основоположника эпикурейской школы до нас дошли три письма (к Геродоту, Пифоклу и Менекею), приведенные в биографии Эпикура Диогеном Лаэртием и представляющие собой краткие извлечения из основных, не дошедших до нас его сочинений; далее, собрание этических максим, озаглавленное «Главные мысли» (Κύριοι δόξαι); и ряд фрагментов, тоже в основном этического содержания[343]. Без поэмы Лукреция наше знание эпикурейской философии и, в особенности, эпикурейской физики представлялось бы значительно более скудным.

Поэма «О природе вещей» состоит из шести книг. Кратко изложим содержание этих книг. Для тех, кто знаком с поэмой, это изложение покажется, возможно, излишним, но тому, кто ее не читал, оно даст представление о широте и многообразии ее содержания и может послужить стимулом к ее прочтению. Берем на себя смелость утверждать, что чтение поэмы Лукреция — даже в переводе — явится источником неиссякаемых наслаждений для каждого любознательного и восприимчивого читателя. А для многих, читавших ее в оригинале, она стала любимой книгой на всю жизнь. Напомним, что один из героев романа Анатоля Франса «Боги жаждут» не расставался с поэмой вплоть до последних минут перед казнью на гильотине[344].

Первая книга поэмы открывается обращением к богине Венере, согласно римскому преданию, родоначальнице племени латинян. Современник трагических и кровавых событий римской истории, Лукреций обращается к Венере с характерным для него призывом:

Даруй поэтому ты словам моим вечную прелесть,Сделав тем временем так, чтобы жестокие распри и войныИ на земле и в морях повсюду замолкли и стихли (I, 28–30)[345]

После этого Лукреций предлагает римскому деятелю Меммию, которому посвящена эта поэма[346], напрячь свой слух и ум, чтобы постичь смысл «истинного учения» (verum rationem), о которой пойдет речь в поэме. Тут же вводится понятие материи, которая отождествляется с «семенами вещей» (semina rerum) или «первичными телами» (corpora prima), т. е., иначе говоря, с атомами.

Следующий пассаж интересен своей антирелигиозной направленностью. Поэт напоминает о тех временах, когда жизнь людей влачилась под тягостным гнетом религии. Восхваляется Эпикур, выступивший против религии и рассеявший мрак невежества, застилавший до тех пор умы людей. Возможное обвинение в нечестивости отвергается указанием на то, что именно религия рождала множество нечестивых и преступных дел. У людей существует страх перед явлениями природы, порождаемый незнанием причин этих явлений и убеждением в том, что они происходят по воле богов. На самом же деле по божественной воле ничто не творится; все происходящее происходит естественным образом, причем «ничто не способно возникнуть из ничего» (nil posse creari de nilo). Это положение обосновывается с помощью ряда убедительных аргументов и непосредственно связывается с законом сохранения материи (nihil ad nihilum interire). Аргументация Лукреция заимствована, очевидно, у Эпикура (см., например, письмо к Геродоту), хотя не исключено, что в поэме она подверглась известному развитию.

Приступая к изложению основ атомистики, Лукреций доказывает, что первочастицы, из которых состоят вещи, или, как он говорит, «начала вещей» (primordia rerum), недоступны для зрения в силу своей исключительной малости. Но не все заполнено этими частицами; между ними существует пустота. Без пустоты не могло бы быть движения, тела не могли бы сжиматься и не обладали бы различным весом при одном и том же объеме. Разнообразные аргументы, приводимые Лукрецием по этому вопросу, принадлежат, разумеется, не ему и даже не Эпикуру, а восходят в конечном счете к Левкиппу и Демокриту. То же относится, очевидно, и к характеристике атомов как абсолютно плотных, вечных, неразрушимых и неизменных тел.

Далее следует историко-философское отступление. Суровой критике подвергаются воззрения некоторых философов-досократиков, прежде всего Гераклита, Эмпедокла и Анаксагора. К имеющимся сведениям об этих философах Лукреций не добавляет фактически ничего нового, а в некоторых случаях (например, при изложении понятия анаксагоровской гомеомории) допускает явные неточности.

Конец первой книги посвящен обоснованию положений о бесконечности пространства и бесчисленности атомов. С точки зрения этих положений критикуется концепция, признающая наличие у Вселенной центра, постулирующая разделение элементов на легкие и тяжелые и допускающая возможность существования антиподов. Здесь полемические стрелы Лукреция (вернее, Эпикура) направлены, очевидно, против Аристотеля, хотя последний в поэме нигде по имени не называется. Надо, впрочем учесть, что некоторые положения аристотелевской космологии разделялись также и стоиками, с которыми школа Эпикура вела длительную и ожесточенную полемику.