– Мистер Толивер! Иезекииль рассказал мне о том, что вы сделали… точнее, не сделали. Я очень вам благодарен, сэр. Теперь вы, я думаю, понимаете, чем я занимаюсь помимо преподавания.
– Вам придется уехать из нашего округа, мистер Хендли.
– Я это прекрасно понимаю. Большое спасибо, что не выдали меня.
– Если вы здесь останетесь, то я за себя не ручаюсь.
– Понимаю.
– Гай! – не выдержала Джессика. – Иезекииль – на пути в безопасное место?
– Он переправлен на «станцию». Оттуда его перевезут в Луизиану. Из Луизианы Иезекииля на корабле доставят на Север. Но вот только он говорит, что не хочет ехать без жены, а у меня нет ни малейшей возможности ее спасти. Боюсь, Иезекииль вновь решится на невозможное.
– Что?! – воскликнул Сайлас. – Этот человек совсем с ума сошел?
Гай удивленно приподнял брови.
– Он не менее преданный муж, чем вы, мистер Толивер.
Сайлас глянул на Джессику, женщину, без которой уже не представлял жизни. Он видел, как надежда на благополучное завершение истории с Иезекиилем затухает в ее глазах. Сайлас провел беспокойную ночь, борясь с собственной совестью. Теперь он знал, что должен делать.
Он повернулся к Гаю.
– Можете еще несколько дней продержать его там, где он сейчас прячется?
– Зачем? Да… Думаю, это возможно, – неуверенно заявил Гай.
– А вы найдете место в вашем плане бегства и для его жены?
– Да, конечно. Что вы задумали?
– Я поеду в Хьюстон за женой Иезекииля.
Джессика вынуждена была присесть. Она смотрела на мужа так, словно не могла понять, что же он говорит. Сайлас помог ей подняться на ноги и обнял.
– Джессика… Я много лет собирал деньги для того, чтобы вернуть твоему отцу всю сумму, которую он выдал мне на строительство Сомерсета и всего этого, – взмахом головы он дал понять, что имеет в виду городской дом, – но мне то и дело хотелось потратить свои сбережения на нужды плантации. Я собрал довольно приличную сумму, однако, если мне придется выкупáть жену Иезекииля, то денег у меня останется не много. Боюсь, мне уже не удастся собрать нужную сумму при его жизни. Ты меня понимаешь?
По мере того как до Джессики доходило значение сказанного, ее темно-карие глаза все больше округлялись от удивления.
– Ты собирал деньги, чтобы вернуть их моему отцу?
– Я хотел доказать, что после Нового Орлеана его деньги не имеют над нами никакой власти и я все равно останусь с тобой, что бы ни случилось.
– И теперь ты хочешь купить на эти деньги жену Иезекииля, чтобы вернуть ее ему?
– Я уверен, Дэймон Миллиган назначит такую цену, что от моей заначки мало что останется.
– Зачем? Почему ты решил выкупить ее?
Голос женщины напрягся. Она явно не верила такому чуду.
– Потому что, если бы продали тебя, я бы ни перед чем не остановился, чтобы тебя вернуть. Я уверен: для Иезекииля эта его попытка закончится тем, что его убьют.
– О Сайлас!
Джессика обняла мужа, глубоко вздохнула, сомкнула веки и прижалась головой к его груди, уткнувшись макушкой ему в подбородок. Он почувствовал, что их корабль наконец-то зашел в гавань.
– Сайлас, – вновь тихо промурлыкала Джессика.
Мужчина чувствовал сквозь ткань сорочки, что она плачет.
Глава 52
Солнце над Хоубаткером и судьбами Толиверов, Уориков и Дюмонов на протяжении следующего десятилетия то и дело закрывали тучи. Погожие дни мира и благополучия сменялись отголосками военных гроз и последствиями стихийных бедствий и несчастий, вызванных людьми. Город тем не менее стремительно рос. Земли вокруг Хоубаткера привлекали к себе тех, кто нуждался в них. Среди переселенцев встречались плантаторы из южных штатов, которые считали, что, случись между Севером и Югом война, ее отголоски не долетят до Техаса. Новые коммерческие предприятия возникали в городке каждый месяц. Прошло несколько лет, и главный город округа мог похвастаться уже не одной улицей, мощенной красным кирпичом, и множеством зданий, украшенных греческими колоннами. Среди его постоянных жителей появились два врача, три юриста, архитектор, два учителя общественной школы, инженер-механик и художник. К другим источникам гордости общины Хоубаткера относились три церкви, общественная школа, окружная библиотека, здания почты и городской газеты. Все они размещались на стекающихся к центральной площади улицах. На эту же площадь выходил окнами окружной суд. Впрочем, наиболее успешным бизнесом городка можно было по праву считать «Галантерейный магазин Дюмона».
Подчиняясь диктату спроса, магазин из мрамора, красного дерева, стекла и позолоты занял целый городской квартал. В начале 1856 года, прежде чем пятый губернатор Техаса Элайша Пиз переехал в недавно построенный губернаторский особняк в Остине, его супруга Лукадия специально приехала к Анри за советом касательно покупки мебели для двухэтажной резиденции в неогреческом стиле, выстроенной из темно-желтого кирпича. В своем описании дома жена губернатора назвала его «продуваемой всеми ветрами скорлупой». Две с половиной тысячи, выделенные для этой цели техасскими законодателями, не позволили развернуться, но Анри и Типпи сделали все, что было в их силах. Плоды их труда настолько изумляли, что каждый, кто побывал в резиденции губернатора, вслух выражал свое восхищение. Светский репортер, писавший для газеты Остина, в частности, утверждал: «Всякий, кто хочет произвести фурор в свете, просто обязан первым делом посетить “Галантерейный магазин Дюмона” в Хоубаткере, Техас, и получить профессиональную консультацию у проницательного владельца и его талантливой помощницы».
Подобного рода комментарии всемерно способствовали укреплению репутации магазина, который нынче торговал всем, начиная от женского белья и заканчивая вилками и столовыми ножами. К концу десятилетия прежде помещавшееся в двух комнатах заведение Анри превратилось в гиганта, ведущего законодателя в мире моды и интерьера.
«Лесозаготовительная компания Уорика» также переживала период подъема, хотя богатство Джереми объяснялось скорее выгодными инвестициями в другие сферы предпринимательской деятельности. Впрочем, лесозаготовки так и остались его единственной любовью. В 1843 году, приехав вместе с женой и детьми навестить ее родителей, Джереми познакомился с Сэмюэлем Б. Морзе, профессором Нью-Йоркского университета и художником-портретистом. Этот человек совершал поездку по стране, собирая деньги для производства машин собственного изобретения, которые он назвал телеграфными аппаратами. С их помощью можно было посредством электросигналов легко передавать сообщения по проводам. Джереми осознал всю важность изобретения и вложил деньги в создание «Телеграфной компании Морзе». Через шесть лет вложенные деньги дали четыреста процентов прибыли, а цена акций взлетела до невообразимых высот.