Читать интересную книгу Жизнь и смерть генерала Корнилова - Валерий Поволяев

Над дубовой, добротно сколоченной дверью корчмы болтался газовый фонарь, помещённый в кованую клетку, к двери была прикручена железная ворона, выкрашенная в бронзовый цвет. Корнилов бросил взгляд по сторонам и, не останавливаясь, вошёл в корчму.

Напрасно он надеялся, что в игрушечном селении этом не будет солдат — в прокуренном, с плавающими в воздухе серыми прядями дыма помещении сидели солдаты. Шесть человек. Они заняли два стола, стоявшие рядом, пили пиво, заедали его хорошо прожаренными шпикачками, хлебом и свежим луком.

Увидев Корнилова, солдаты дружно загоготали:

— Во, ещё один фронтовик явился! Из наших! Также успешно воюет...

Корнилов на мгновение остановился, хотел было развернуться и уйти, но уходить было поздно, он понимающе улыбнулся собравшимся и прошёл к отдельному круглому столику, стоящему у окна.

Через несколько минут в корчму вошли ещё трое солдат с ружьями, уселись за стол, находившийся рядом со столом Корнилова. Судя по нашивкам, это были сапёры.

Сапёры вели себя не столь шумно, как их товарищи, успевшие хватить по паре больших глиняных кружек пива. Пиво здешнее было крепким.

Один из сапёров достал из кармана куцего хлопчатобумажного мундира газету, развернул её. Корнилов невольно покосился и увидел на газетной полосе снимок. Снимок был знакомый. Корнилов не сразу понял, что изображён на нём он сам — слишком молодым было лицо, чётко отпечатавшееся на желтоватой газетной бумаге. Корнилов ощутил, как вдоль хребта у него поползла холодная капелька пота. Ощущение было противное.

К его столу подошёл долговязый малый в белом халате, с длинным красным носом. Глянув на помятую солдатскую форму Корнилова, он хмуро поинтересовался:

   — А у господина есть чем заплатить за обед?

Корнилов на выдержал, раздвинул губы в усмешке:

   — Есть.

   — В таком разе что угодно? — прежним хмурым тоном спросил долговязый.

Корнилов заказал то, что ели солдаты — две порции горячих, с лопающимися пузырями масла, прожаренных до хрустящей коричневы шпикачек, пару лепёшек с луком и большую кружку пива — ему не хотелось выделяться из общей массы солдат. Долговязый встряхнул полотенце, повешенное на руку и отправился на кухню.

Сапёр, читавший газету, проговорил недовольно:

   — Вот так-так! Мы на фронте, рискуя жизнью, захватываем в плен русских генералов, а эти недотёпы их выпускают, будто имеют дело с мухами, а не с генералами.

Двое других сапёров заинтересованно подняли головы:

   — Что случилось, Петер?

   — Из резервного госпиталя сбежал русский генерал Корнилов, — сапёр щёлкнул пальцем по газетному листу.

   — И что, до сих пор не поймали?

   — Нет.

Лицо у Корнилова закаменело, внутри всё напряглось, он с равнодушным видом повернул голову к сапёрам, посмотрел на них.

Встретился с ответным взглядом, щекастый с носом-пуговкой сапёр поправил на плече кителя мятый погон и подмигнул Корнилову:

   — А тебе, дед, русский генерал не попадался в здешних горах?

Корнилов, усмехнувшись про себя — он обладал хорошей выдержкой, — отрицательно покачал головой.

   — Найн! — голос его, наполненный старческой трескучестью, был твёрд.

   — За поимку генерала назначена хорошая цена, — сапёр вновь звонко щёлкнул ногтем по газетной странице, — очень неплохо было бы положить эти деньги в свой кошелёк.

   — Каким образом? — спросил у сапёра его товарищ.

   — Очень простым. Совершить прочёсывание здешних гор. Генерал сам и попадётся.

   — Попадётся ли? — усомнился его товарищ.

   — А куда он денется? Он идёт сюда, к румынской границе, гор не знает — обязательно заплутает...

   — Эта работа не по мне, — заявил третий сапёр, дотоле молчавший, — пусть этим занимаются жандармы.

Шпикачки оказались такими аппетитными, что Корнилов заказал ещё одну порцию, а когда рассчитывался, попросил официанта:

   — Заверните мне в бумагу пару лепёшек. Возьму с собой.

   — У нас очень хорошие лепёшки, — осклабился официант. Он был доволен чаевыми, которые ему оставил этот старый, одетый в помятый китель солдат — видать, только что из госпиталя. И как он в нём не разглядел щедрого клиента, легко расстающегося с деньгами? По лицу официанта пробежала досадливая тень, он с достоинством положил деньги в карман и исчез на кухне.

А сапёры, сидевшие за соседним столом, продолжали обсуждать свои действия — как бы им изловчиться да поймать генерала Корнилова...

   — Видать, важная шишка, этот генерал, — проговорил сапёр, державший в руках газету. — Вначале за него давали тысячу крон, сейчас — десять тысяч...

«Десять тысяч австрийских крон — сумма неплохая не только для бедного человека, но и для богатого», — не замедлил отметить Корнилов про себя, усмехнулся едва приметно.

Не торопясь, смакуя каждый кусок, прислушиваясь к разговору сапёров, он доел шпикачки, допил пиво, поднялся и вышел из корчмы.

Мрняку не повезло. Дома, к которым он направился за едой, оказались хутором. Хутор был совершенно безлюдным, картинным, тихим, словно вырезанным из некой книжки и помещённым сюда, в горную зелень. Даже лёгкие белые курчавые дымы, поднимающиеся из высоких цинковых труб, делавшие дома похожими на морские корабли, и те были словно вырезаны из бумаги.

Мрняк сглотнул голодную слюну, скопившуюся во рту, кадык гулко бултыхнулся, нырнул вверх, потом опустился, и Мрняк, поправив на себе одежду, — прежде чем войти в хутор, он в кустах переоделся в штатское платье, в мятый, с полежалостями костюм и такие же брюки, — направился к крайнему дому, в котором была призывно приоткрыта входная дверь.

Стукнул в дверь костяшками пальцев один раз, другой и, не услышав ответа, заглянул внутрь.

   — Вам кого? — раздался у него за спиной скрипучий, недовольный голос, то ли женский, то ли мужской — не понять.

Повернувшись, Мрняк увидел старую сгорбленную женщину, опиравшуюся на суковатую, до лакового блеска вытертую палку.

   — Не продали бы вы, матушка, мне немного еды? — заискивающим, каким-то противным голосом попросил Мрняк.

   — Какой еды конкретно? Сырая картошка тебе ведь не нужна?

   — Не нужна.

   — Тогда чего? Сыра?

   — Сыр — это хорошо.

   — У меня есть только овечий сыр.

   — Овечий сыр — это более чем хорошо. — Мрняк вновь сглотнул голодную слюну, стремительно натёкшую ему в рот, кадык снова подпрыгнул с гулким булькающим звуком и опустился вниз.

   — Могу ещё продать немного солонины и чёрного хлеба.

   — Буду премного благодарен, — прежним противным, заискивающим голосом произнёс Мрняк и поклонился женщине.

Та ещё раз смерила его с головы до ног взглядом и ушла.

Минут через десять она вынесла ему небольшой холщовый мешок с завязанной горловиной, в котором находился кругляш сыра весом чуть больше килограмма, килограмм вяленой говядины и полкаравая хлеба, протянула Мрняку.

   — Семьдесят пять крон!

Мрняк поморщился — цена была завышенная, но делать было нечего, он отсчитал старухе деньги.

Он собрался было по тропке нырнуть в лес и направиться к поджидавшему его генералу, но на тропке неожиданно появились двое дюжих мужиков с ружьями и перекрыли ему дорогу. Мрняк ощутил, как во рту у него сделалось сухо, глаза предательски заслезились: ему стало жаль себя. Произнёс дрогнувшим, незнакомым голосом:

   — Что-то произошло?

   — Произошло, — проговорил один из мужиков недобрым тоном, приподнял в руке ружьё. — Ты кто такой будешь? Чего здесь делаешь?

   — Вот, — Мрняк покосился на мешок с едой, — солонины с сыром купил, пообедать на пеньке собираюсь.

   — Здесь — пограничная зона...

   — И что, в пограничной зоне уже нельзя пообедать? — удивлённо, с иронией произнёс Мрняк. — Как же вы питаетесь?

   — Как надо, так и питаемся, — рявкнул второй мужик. — А ты приготовь свои документы!

   — Но вы же не полицейские, чтобы проверять меня?

   — Полицейские, ещё какие полицейские. — Из-за дома вышел третий человек, прилично одетый — в городском костюме, при галстуке, — вытащил из кармана удостоверение.

У Мрняка сделалось сухо не только во рту, но и в желудке.

Мужчина в городском костюме поднёс удостоверение к его глазам:

   — Сотрудник пограничной стражи. Предъявите ваши документы!

Нехотя опустив руку в карман, Мрняк достал оттуда отпускное свидетельство на имя Иштвана Немета.

Офицер пограничной стражи, молодой, лощёный, с ровным пробором, отставил в сторону ногу:

   — Ваши документы оформлены не по правилам, я вынужден вас задержать.

Брови у Мрняка подпрыгнули сами по себе.

   — За что?

   — Я же объяснил: документы оформлены не по правилам. Вам придётся пройти со мной в полицейский участок.