…и не врет. Не нагрелась заговоренная капля…
— То есть вы предлагаете…
— Познакомиться друг с другом поближе. Вы присмотритесь ко мне. Я к вам… а там видно будет.
А почему бы и нет? Что она, Евдокия, девица двадцати семи лет от роду, точнее, не совсем, чтобы девица, но с возрастом он не ошибся, теряет?
— Я за вами ухаживать буду… стихи читать… если надо, то и про коров… цветы дарить…
Понюхав незабудки — колбаски были знатными, с чесночком, — Евдокия сказала:
— Лучше котлету.
— Простите?
— В другой раз подарите мне котлету… или две.
…а утром, спускаясь к завтраку, гномка споткнулась на ровном месте и сломала ногу…
Увы, перелом оказался сложным, требующим длительного лечения, а потому панночка Лютиция ко всеобщей тихой радости из соревнования выбыла.
ГЛАВА 12,
в которой речь идет о тварях мифических, а такоже тяжкой жизни королей
По нынешним временам и самая прекрасная душа нуждается в грамотной упаковке.
Глубокомысленная сентенция, сделанная профессиональной свахой на смотринах очередной невесты
Единорог косил лиловым глазом, и длинные белые ресницы его трепетали…
Клятая скотина строила глазки.
И кланялась, встряхивала шелковистой гривой, вздыхала томно, норовя повернуться профилем, который был по-своему хорош. Точеная морда с горбинкой, нервными ноздрями, рог витой, нежно-розового жемчужного оттенка. Шея лебяжья, гнутая. Ноги тонкие, копыта звонкие.
Нет, единорог, обретавшийся при королевском зверинце, был, вне всяких сомнений, прекрасен и красоту свою всецело осознавал, но это же не повод глазки строить!
…Себастьян был зол.
И голоден. Причем первое обстоятельство было прямым следствием второго. На завтрак, состоявшийся в половине седьмого утра — кто придумал сию пытку? — подали нежирный деревенский творог с ежевикой. По три ложки на красавицу…
Издевательство.
И примерка — еще одно… то стой, то сядь, то пройдись, то замри. И не так, а чтобы непременно в картинной позе и перед зеркалом, которое по утреннему часу глядело совсем уж недружелюбно. Швеи суетятся, но как-то странно, молча, согласованно, точно нелюди — куклы ожившие… крутят-вертят, тычут булавками. Ленточки повязывают, бантики цепляют…
…Богуслава больше не мается головной болью, все еще бледна, но и только. И злится, дергает подол белого платья, требуя талию сделать на полпальца выше и вырез квадратным. Воротничок же убрать, с воротничком ее шея глядится короткой…
…Эржбета настаивает на том, что белый ей не к лицу. Она и без того бледна…
…Габрисия молча перебирает атласные ленты…
…ее платье расшито ромашками, тогда как собственное Себастьяново — незабудками…
Иоланта молчит, глядит в зеркало и улыбается сама себе, застыла восковою фигурой. И не сказать, чтобы бледна — на щеках пылает румянец, однако болезненный какой-то. Руку подняла, протянула, коснулась стекла и отдернула, сунув пальцы в рот, задышала часто.
…а запах гнили сделался явным. Он словно зацепился за край ее платья и коснулся кожи. И если так, то надо выводить ее… по-хорошему всех бы убрать из странного этого места, которое — Себастьян готов был поклясться — было небезопасно.
И Клементину тряхнуть, она знает правду. Или догадывается, но молчит. Клятвой крови связана? Или по иной причине? Когда думает, что ее никто не видит — хмурится, и в глазах появляется такая нечеловеческая тоска, что Себастьяна передергивает прямо, а он хоть и чувствительный по метаморфьей своей натуре, но всяко старший актор…
Что творится в Цветочном павильоне?
И как остановить это, не спугнув колдовку?
…которая из них? Вчера-то все чисты были. Оно и понятно, кому захочется с конкурса выбыть по пятому пункту Статута… отвела глаза, и думать нечего.
В общем, отнюдь не единорогом занята была голова панночки Белопольской.
— Ваша задача проста. — Клементина стукнула сложенным веером по ладони, звук получился донельзя резким, неприятным. — Пройти по красной дорожке к трону и поклониться его величеству, а затем вернуться. Первой будет Иоланта, затем — Эржбета…
…цветочный циферблат…
— Тиана… Тиана, ты меня слышишь?
— Да, панна Клементина. — Тиана очаровательно улыбнулась. — Конечно, я вас слышу. Я ведь не глухая! Вот у дядечкиной жены швагерка[18] имеется, так та глухая! Пень пнем, а никому-то не говорит! Приноровилась по губам читать, только все всё равно знают, что она глухая… а вы зачем спрашиваете?
— Просто так. Ты пойдешь последней.
— Почему?! Это из-за хвоста, да? Так его ж не видно совсем! Платье вон со шлейфой!
— Шлейфом…
— Вот с ним самым… шлейфом. — И панночка Белопольска шлейф приподняла, демонстрируя, что хвоста ее действительно не видно. — И чего?
Клементина демонстративно вопрос проигнорировала, только губы поджала. Надобно ей сказать, что с поджатыми губами она становится похожей на разобидевшуюся мышь… или не стоит?
Меж тем протрубили герольды, и резные двери распахнулись. Иоланте сунули в руки повод и подтолкнули на красный язык дорожки. Она шла, словно во сне, и, переступив порог, вдруг обернулась. В синих глазах ее, невозможно ярких, плескалось отчаяние.
…Эржбета единорога погладила…
…за эльфочкой он сам пошел…
…на Лизаньку косился, шею выгибал, но ступал игриво, пританцовывая…
…с карезмийкой зверюга шалить опасалась, потому как та возложила на спину ладонь и вежливо сказала:
— Хорошая лошадка…
Улыбнулась, демонстрируя клыки, и Себастьяну вдруг вспомнилось, что конину карезмийцы очень даже жалуют, сырую и с приправами. Похоже, единорог тоже это припомнил и потому ступал по дорожке едва ли не на цыпочках, не смея оскорбить опасную спутницу свою взглядом…
…зато на Богуславе отыгрался, то плясал, то упрямился, упираясь всеми четырьмя ногами, то хвостом вдруг принялся невидимых мух отгонять, да так, что и Богуславе иногда перепало.
Злилась.
Терпела и только костяшки пальцев, в повод вцепившихся, побелели…
…Ядзите пришлось упрямую тварь едва ли не силком на поводу волочь… и когда очередь дошла до Тианы, единорог встал намертво. Он широко расставил передние ноги, и острые копытца увязли в красной дорожке. Зверюга выгнула шею, голову наклонила, оскалилась, всем видом своим показывая, что с места более не двинется.
— Прошу вас, панночка. — Смотритель королевского зверинца протянул Тиане половинку яблока. — Угостите его, а то ведь тоже живая тварь, к шуму непривычная… у нее нервы… кажный год на последних девках шалит…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});