— Я тоже так думаю. А дети? Я зря привез их сюда.
— Нет, мне кажется, детям здесь действительно ничего не угрожает, разве только отец начнет давить на тебя через них. Твоя мать кажется слабой женщиной, но это только видимость. Детишки ей понравились, так, что защита у них уже есть.
— У меня будет выбор либо уйти, либо жениться? — чуть не плача проговорил я, уткнувшись в плечо супруга.
— Уйти тебе не позволят, Даэ — и ты сам это понимаешь. Ты сам решил свою судьбу, вернувшись, домой.
— Сам… — потерянно согласился я.
— Зеран, но я не могу жениться. Как бы я не кричал, что свыкся с мыслью, что я теперь мужчина, я не готов. Я не могу. Понимаешь…
— Ты только не плачь, любимый мой эльфик. Я же с тобой, рядом.
— А если, я соглашусь на помолвку, но поставлю условие. Например, что свадьба будет через пять лет. А? Как думаешь, получится?
— И что ты этим добьешься? Только отсрочки.
— Пусть так. Может, к этому времени я смирюсь, или что-нибудь с ней случится.
— Эльфенок, ты кровожаден, — рассмеялся мой демон.
— Да, я такой… — и замерев на секунду притянув к себе, накрыл своими губами его податливые нежные губы, утопая в страсти.
— Мой…мой…мой… — шептал я, перемешивая со стонами, с поцелуями и страстью.
— Твой…твой… только твой… — отвечал мне Зеран.
Слезы сами текли из уголков глаз. Я так счастлив, мой любимый демон. И я готов умереть, только бы удержать тебя здесь, рядом. Отец еще не знает, но я то знаю, что я не тот Эргил, что был. Я могу и укусить, и мне есть за кого бороться. А пока я тону и плачу от безумной ласки Зерана, отдавая всего себя без остатка. Ему. Моему. Любимому демону.
После сытного завтрака, к нам в комнату ввалились ураганом, мелкие. С разбегу, запрыгнув прямо на кровать. Зевур все больше старался вести себя как взрослый, но по нему было видно, что и он не против так же бесцеремонно заскакивать.
— Как спалось? — улыбнулся я, смотря на радужное настроение детей.
— Здорово! — в один голос ответили они и громко рассмеялись.
— Перина была такая мягкая, что я немного сначала даже покрутилась, а потом уснула.
— Бедный мой ребенок, замучили тебя большие вредные дядьки спячками на земле, — сокрушался я, ласково поглаживая довольную Лану.
— А я сразу уснул, — буркнул, Серел, явно жалея, что нечего рассказать.
— А ты? — подозвал я Зевура. Похлопав по кровати, в приглашение присесть.
— Он, на подоконнике сидел. Вздыхал чего — то, — сдала она своего брата, словно не замечая, недовольно нахмурившегося лица.
— Вздохи? И по чему? — заинтересовался Зеран.
— Или кому? — пошучивая, подмигнул я супругу.
— По воле… — сказано это было так тоскливо, что я просто почувствовал себя чудовищем, запершем волчка в клетке. Мы привыкли за это время, друг от друга ничего не скрывать. Вот теперь после подобной откровенности, придется что-то делать. Только что?
— Если прогуляемся, тоска пройдет? — весело спросил Зеран.
— Обязательно, — расплылся в довольной улыбке Зевур.
Но хорошее настроении возвращаться ко мне не тропилось, в душе задергался червячок сомнения.
— Волчонок, не я, не мы не станем держать тебя насильно, если ты захочешь уйти. Единственное прошу, предупреди заранее и не исчезай просто так. Ладно?
— Не исчезну. Я вообще-то хотел попросить, об одном одолжении…
— Зевур не мнись, говори — поторопил Зеран. Я и сам весь был словно на иголках. Кто его знает, что бродит в голове у молодого оборотня. Вдруг и, правда, решил уйти.
— Я хотел бы изучать военное дело — потупился парень.
— Даэ, он просто спит и видит, как стать генералом, — выпалил, смеясь, Серел, и тут же присмирел от шикнувшего на него Зерана.
— О, так это здорово! — волнение отпустило. — Я погорю с отцом.
Тихий стук в дверь.
— Господин, Владыка хочет видеть вас. Одного.
— Дайте минуту, сейчас выйду, — крикнул я, для стоящего за дверью, слуги.
— Зеран, как думаешь, началось?
— Определенно. Сейчас начнут давить. Держись.
— Завтра бал, скорее всего, хотят объявить о помолвке, — разозлился я, пряча глаза ото всех.
— А что происходит? — нахмурился Зевур.
— Женят меня, вот что происходит, — огрызнулся я, и тут же смутился.
— Все иди. Не заставляй Владыку ждать.
— Вы будете здесь? — начал нервничать я.
— Если выпустят, погуляем — усмехнулся Зеран. Наклонившись, я его поцеловал, черпая уверенность.
Фух… выдохнул я, и отрыв дверь последовал за неприметным слугой.
— Я тебе в десятый раз повторяю, что я не женюсь! — орал я, на отца.
— Ты должен, — чеканил он.
— Ты как попугай. Заладил должен, должен. Кому я чего должен?! Никому! У меня уже есть супруг, и хватит об этом.
— Его может не стать, — холодно высказался Владыка, видимо устав препираться. И то верно, как дети малые, буду, не буду. Я ожидал подобного, но надеялся, что все-таки не скажет. Ошибся, а жаль. Мать только ахнула. Ну, да тоже прикидывается, вся такая незнающая, как управляется страна. Ага, поверил.
— Что? — взревел я, больше играя на публику, чем действительно был взбешен. Злость, конечно, была внутри, но такая тихая и холодная.
— Повторять не стану — жестко отвечал Владыка. Да, да именно Владыка, теперь ты точно для меня не станешь отцом. А так мечталось…хм.
— Значит, чтобы жили те, кого я люблю, я должен сделать, так как вы велите? Я правильно понял? — мне тоже надоело играть. Совершен спокойно, даже как- то отрешенно спросил я у сжавшего в тонкую линию губы, Владыки.
— Да.
— Сынок, она чудесная женщина… — начала пряником приманивать меня ее величество.
— Простите, Ваше Величество, но я люблю мужчин, — очень холодно ответил я ей.
— Почему же вдруг 'ее величество'? — ерничал Владыка.
— Как дань правителям этой земли, — поклонился я, чем вызвал еще большее недовольство. — Я согласен на помолвку.
Женщина облегчено вздохнула. Рано радуетесь…
— Я согласен на помолвку, но с одним условием…
— Не тебе его ставить, — начал Владыка, но был бесцеремонно перебит мною.
— Условие таково. Брак будет через пять лет и не раньше. Может мне повезет, и невесты не станет, — я говорил четко без эмоций, это напугала их намного больше, даже у Владыки непроизвольно дернулась бровь. Развернувшись к двери, гулким эхом отдавались по залу мои шаги. Взявшись за ручку, я словно только что, вспомнив, вполоборота повернувшись, внимательно посмотрел на моих 'родителей'. Отец — напряженный с гневным и жестким взглядом и мать- с обидой и удивлением, смотрящие на меня. Нет, теперь они чужие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});