Когда в прошлом году графы Фенады восстали против Гратидиана, Деймут Анноврский подсуетился — и сманил правителя Леонга на свою сторону. Тот выгнал людей фенадского короля, объявил Леонг своим и тут же принес оммаж Деймуту — за измену ему полагалась десятая часть мостовых пошлин Ойверка в течение двадцати лет. Леонгский граф прислал в Ойверк своих людей, чтобы проверяли счета, а заодно — помогали охранять мост. Таким образом охрана переправы удвоилась, а бдительность ее — можно сказать, во все десять раз выросла, ибо люди из Леонга и Ойверка следили друг за дружкой рьяно и неусыпно. Еще строже стало, когда Гратидиан при помощи нелюдей отстоял Фенаду и одолел мятеж. Опасаясь гномьего нашествия, Деймут Анноврский велел установить новый порядок. Теперь ворота укреплений на обеих сторонах Золотой никогда не распахивались одновременно. Открылись ворота, к примеру, со стороны города, на анноврском берегу, пропускают солдаты путников. Но в это время ворота на фенадском берегу заперты. Заполнится мост повозками и всадниками, зазвонит колокол — и ворота Ойверка запирают. Только после этого распахнутся ворота на правом, фендском, берегу. Долго, муторно… путники ругаются, но ждут. А что делать? Другой переправы нет. «Нелюдей ругайте, Гратидиана-изменника ругайте, — отвечают стражники на брань, — а нам бы вас тоже пропустить скорей охота, потому что на ваши морды глядеть — не велико удовольствие, да королевский приказ строгий: двое ворот никогда не отворять. Не то, неровен час, нагрянут злобные карлики, вас же первых в реку скинут!»
Гномов боялись все, так что ворчали и подчинялись. О том, что произошло в Фенаде во время мятежа Альгейнта, рассказывали всякое, слухи ходили один страшней другого. Будто бы карлики беспощадны и кровожадны, и кровь льют ведрами… Кто верил, кто не верил — но ничего доброго от нелюдей, ждать не приходится, тут уж все согласны. Впрочем, торговали с Фенадой по-прежнему, да, пожалуй, побольше даже! Как не торговать, если у горцев товар преотличный? Как не торговать, если они платят исправно и за ценой не стоят? Вот и шли обозы в Фенаду и обратно. И все — через ойверкский мост. Притом у стражи в Ойверке был приказ: если объявится хоть один карлик, ворота на обоих берегах — на запор!
* * *
Вот захлопнулись створки на правом, восточном берегу, на башне ударил колокол. В Ойверке, на западной стороне, стражники распахнули ворота. Потекли два потока навстречу друг другу — вереница повозок с фенадского берега, которые дожидались на мосту, двинулась в город, а оттуда на мост — обоз виноторговцев. Старшина каравана заранее отсчитал стражникам проездные. Солдаты лениво постучали древками коротких копий по бочкам, сержант потребовал вина на пробу, ему налили кружку. Порядок такой, старинный обычай. Это все — заранее, пока ворота закрыты. Теперь же, не теряя времени, возницы подстегнули лошадей, направляя в створ. Сержант отхлебнул, покачал головой — вино среднее, так себе. Повозки с фенадского берега тем временем миновали портал, их было немного.
— И что, покупают нелюди винцо-то? — осведомился сержант.
Караванщик не ответил, будто и не слышал вопроса. Он, отвернувшись, провожал взглядами повозки со здоровенными бочонками, исчезающие в воротах. Пересчитывал. Когда осталось по эту сторону только два бочонка, поглядел на стражника.
— Покупают, — потянулся рукой за спину, под плащ, — и платят исправно!
Позади за пояс был заткнут длинный нож. Купец выхватил оружие и всадил в горло сержанту. Тот как раз делал длинный глоток, допивал, что оставалось в кружке, и запрокинул голову — шея была открыта. Остатки вина и кровь хлынули на кольчугу, сержант захрипел и осел на мостовую. Телега в воротах опрокинулась набок, с грохотом и треском переломилось колесо. На тех повозках, что уже въехали на мост, из бочонков вылетели днища. Плеснулось дешевое вино, которое было налито в полость между настоящим дном и фальшивым, и изнутри полезли гномы. Они рычали, топорщили бороды и потрясали секирами. Карлики в самом деле были злы — две недели, целых две недели пришлось им томиться в подвалах здания, снятого в Ойверке фенадским виноторговцем, потом трястись в тесном пространстве бочонков, дышать спертым воздухом, набивать шишки на ухабах — и все ради этого мига, ради драки на ойверкском мосту.
Возницы — люди Гратидиана — разворачивали телеги, отгоняли в стороны. Из бочонка в центре конвоя выволокли длинную тяжелую лестницу из толстых канатов и прочных дощечек. Закрепили, набросили крючья на перила моста, потащили канаты, чтобы привязать понадежней. На реке уже показались барки — шли по течению. Матросы склонились над якорями, чтобы бросить вовремя, сдержать суда точно под мостом.
Из палубных люков полезли гномы, выстраивались на палубах, поправляли шлемы и готовились к бою.
Те, что сидели в бочках, с ревом набросились на стражу в воротах. Сперва фенадцы, изображавшие возниц, сунулись помочь — да куда там! Наоборот, от греха подальше кинулись к своим на мост. Карлики злы настолько, что, кажется, готовы резать всех подряд! Всех, кто нормального роста!
Король Грабедор отрядил для захвата ойверкского моста самых яростных и отчаянных бойцов, теперь они свирепо рубились в створе ворот, стражники — с гербами графов Ойверка и Леонга — бежали отовсюду, спешили отбить, освободить проем, выволочь обломки телеги и затворить ворота… но где там! Гномы яростно рычали, размахивая топорами, доспехи на них гремели, бренчали. Казалось невозможно поразить этих плотно сбитых массивных карликов, закованных с ног до головы в сталь. Солдаты набегали, тыкали копьями, рубили — но гномы только кряхтели, получая удары — и тут же отвешивали полновесные выпады, от которых противники разлетались, словно кегли. В бастионе на фенадском берегу размещался гарнизон — сорок человек. Эти могли бы контратаковать, напасть через мост… но солдаты так и не решились покинуть укрепление. Хотя на мосту им противостояло только полтора десятка плохо вооруженных возниц, но с башен бастиона были видны барки. Суда подходили, бросали якоря, по лестнице карабкались, быстро перебирая конечностями, гномы в латах, издали кажущиеся квадратами из сверкающей стали…
* * *
Солдаты на фенадском берегу, отрезанные от города, перебегали от бруствера к брустверу, разглядывая, что творится внизу. Три барки доставили около сотни гномов — карлики перелезали через высокий парапет, возницы хватали их плечи, подтаскивали, помогали перевалить. Гномы выхватывали притороченные за спинами секиры и бежали к воротам. Теперь их набиралось достаточно, чтобы атаковать — и они стали теснить солдат.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});