в меру сил своих малых порядок хранить.
— Не знаю… слушай! А может, ярмарку? Тут на осень сельскохозяйственная планировалась, но можно же расширить… объявить… скажем, через недельку…
— Через недельку — точно не успеют. Всесоюзные… через две — и то с натяжкою… может, сперва концерт? Скоморохов там… тьфу, этих…
— Артистов эстрады?
— Во-во… артистов согнать… то есть, пригласить. А потом уже и ярмарку можно, раз уж на то пошло. Хотя как-то оно… а разрешат ли?
— С Медведевским поговорю. Он сам мне звонил недавно. Обеспокоен…
И не он один.
— Тогда скажу пиарщикам, пусть с твоими свяжутся. И с Медведевским, раз уж столица в его ведении. Пусть заодно и повод придумают подходящий, а то как-то на пустом месте и фестиваль…
— Может, без повода? Вот просто… скажем, власть сделала народу приятный сюрприз.
— Не стоит, — Пешковский даже за сердце схватился. — Как показывает практика, приятные сюрпризы от власти сильно нервируют народ.
А заводик надо прикупить.
И лучше два. Можно даже не в столице… да, пожалуй, два или три.
Пешковский трубку положил.
— Завод ищем? — понимающе сказал начальник охраны.
— И фабрику… — вспомнилось вдруг военное время, и Пешковский головой затряс. — А пока не купили, запасись тушенкою. Немного возьми, чтоб хватило на первое время и паники не создавать. Бункера два или три. И гречки тоже… на всякий случай.
Мысль о сюрпризе от власти прочно засела в голове.
Глава 35
Сказывается о преданиях старины глубокой, подвигах и проклятьях
Глава 35 В которой сказывается о преданиях старины глубокой, подвигах и проклятьях
Потрясающая фигура? О да, это определенно такая фигура, когда есть чем потрясти.
Очень частное мнение одной леди
Иван развернул карту, которая нашлась в бардачке, и теперь сосредоточенно пытался понять, куда ехать-то. С навигатором было проще, но…
— Вот, мы тут, — Бер тыкал пальцем. — А надо туда…
— Не туда, это река, балбес! — Император тоже тыкал пальцем, но уже в другую сторону. — Нам сюда…
— Проблемы? — Маруся привстала на цыпочки, чтобы тоже поглядеть на карту. Потом хмыкнула. — Это вообще карта Вологодской области.
— Да? — Имератор поспешно палец убрал и руку.
А Иван, перевернув карту, убедился, что так оно и есть. Просто написано по краю и маленькими буквами. Вот интересно, зачем дядя положил ему карту Вологодской области.
Намеком?
— А… может, ты подскажешь, как до этого Осляпкино доехать? — поинтересовался Иван, карту складывая.
— Подскажу. И покажу. Мы с вами поедем.
— А разве можно? Петрович сказал…
— Петрович у нас известный перестраховщик, — Таська тоже появилась. Обе девицы были в синих джинсах и легких рубашках.
И не похожи.
Настасья высокая и статная. С формами, которые взгляд Бера приковывают. Вон, уставился, что зачарованный…
— Все не влезем, — сказал Иван, потому как машина явно не предназначалась для перевозки больших компаний.
— Тогда я не поеду, — Император произнес это с немалой готовностью. — Я там уже был…
— И как?
— Мотоцикл оставил.
— Серьезно?
Он кивнул.
— Сказали, что нарушил чего-то там… в этом вашем Осляпкино совсем страх потеряли.
— Не совсем, — отозвалась Маруся, закидывая в машину рюкзак. — Они чуют, кого трогать можно. Будь на тебе герб хоть какой, близко не подошли бы. А если простолюдин, то… извини.
— Это точно. Хотя раньше как-то аккуратней были, что ли, — подтвердила Анастасия. — Во всяком случае, чтобы отбирали технику, я не слышала.
— А что слышала?
— Да… — сестры переглянулись. — Разное… но это слухи. Вон, комиссия каждый год ездит. Проверяет, как люди живут… и уезжает. Довольная.
— Ага, — а вот Маруся не то, чтобы невзрачна. Скорее уж ниже сестрицы на полголовы. И худощава. Да и черты лица резковаты, далеки от идеальных. — С чего бы ей быть недовольною, если Свириденко принимает от души. Он тут человек известный. Уважаемый… так что… едем.
— А машину не отберут? — уточнил Бер.
— У нас — нет. Мы ж родовитые, пусть и голодранцы, но все же… — Маруся устроилась за рулем. — Я поведу, если вы не против.
Против Иван не был.
— Порасспрашивай, — тихо попросил Император. — Пока едете. Что там да и как.
— А ты?
— А его, — ответила Таська, забираясь в машину. — Сабуровы спрашивали… что-то там про работу… обещался им. Ну и если у нас, то оформиться надо.
— Вот-вот, — Император явно обрадовался. — Я работать пойду… должен же из вас, бездельников, хоть кто-то работать…
Кто бы говорил.
Иван забрался и, оглядевшись, понял, что место осталось одно, то, которое рядом с водительским. Ремень безопасности, как ни странно, тоже имелся.
— Пристегни, — сказала Маруся. — Тут дорога не ахти… вообще и вправду лучше бы в Конюхи, но… там если стоят на дороге, то и нас не пропустят. А в круг далеко станет…
Бер устроился сзади с Настасьей и уже что-то старательно ей рассказывал. Вот же, неугомонный…
— Откуда здесь водянички? — ехать и молчать было невыносимо, тем более, что Иван чувствовал себя донельзя странно. Нет, не придурком, но… вот как-то не на своем месте, что ли.
Он привык за рулем.
И чтобы машина была нормальная.
И чтобы девица рядом болтала, о чем-то своем, может, не слишком глубоком-высоком, но главное, болтала, а Ивану оставалось бы поддакивать. Или порой вставлять в поток её речи фразу-другую. Можно вообще было бы не слушать, но…
— И еще эльфийский бык. И дом… и вообще, как я понял…
— А ты и вправду эльф? — Маруся обернулась.
— Наполовину.
— И уши настоящие?
— Конечно, — Иван ухо потрогал. Оно еще немного чесалось, поскольку за вчерашний день успело обгореть. И кожа теперь слазила не только от ожогов крапивы с аллергией вкупе, но и от загара. — У меня отец из эльфов. Мама как-то прибыла в Предвечный лес на практику. Отец руководил.
— Они встретились и полюбили друг друга?
— Наверное. Точно не знаю. Но мама осталась там… подозреваю не столько из любви, сколько потому что бабушку дальше пограничной зоны не пустили бы. А потом ей надоело там прятаться, и она уехала.
— Куда?
— Сперва в Европу, теперь где-то