ни на смуглых и черноволосых южан, ни на обитателей срединных земель. Даже островитяне, отличающиеся от других кантарцев темной кожей с бронзовым отливом и золотистыми волосами, были совершенно на них не похожи. Эти люди имели темно-коричневый цвет кожи, а головы всех без исключения были обриты наголо. Сущие демоны, явившиеся прямиком из Низшего Мира.
Черные люди-демоны рубили Высокие дубы и делали из них длинные копья, а из толстых бревен строили стены для своих крепостей. Зачем они им были нужны — Немизия не понимала, да и не собиралась понимать. Она тщетно пыталась защитить свою страну.
Враги были безжалостны. И очень многочисленны. В видении валькирия знала, что многие человеческие государства уже пали под натиском черных людей-демонов. Нетронутыми остались лишь пара стран в срединных землях, северяне и Волотарон, но туда враги просто еще не успели добраться. Копья и бревна как раз им нужны были для того, чтобы продолжить войну с теми, кто еще не сдался.
Она проснулась в страшной агонии. Во рту разразился пожар, воздух, проникающий в легкие, казался раскаленным. Потом она долго пыталась успокоить себя, слишком уж все казалось невозможным. Люди-демоны… что за бред! Откуда они могли явиться? На Кантаре подобных существ никогда не существовало, а значит, и взяться им неоткуда. Но неприятный осадок все же остался и дал богатую пищу для размышлений.
Во всяком случае, Немизия теперь понимала, что с островом что-то не так. Хотя, наверное, это уже понимали все.
Бен-Саллен так и не вернулся. Валькирия ничуть не удивилась — она не верила, что в схватке с несколькими чудовищами следопыт смог выжить. Стало быть, пришло время подвести итог: у них появились первые потери.
Айлин снова напомнила, что дефенам необходимо держать путь через скалы. И они выступили.
Немизия парила в воздухе в паре десятков локтей над землей. Скалистые уступы уходили в гору, все чаще встречались низкорослые размашистые деревья и кустарники, сквозь которые пешим продираться было нелегко. К полудню они преодолели всего треть запланированного пути. Йов ругался, а Айлин неустанно повторяла, что они все делают правильно, что это самый безопасный путь. Незримые фантомы вели через такие дебри, что казалось, будто они намеренно хотели увести дефенов от нужного направления. Тем не менее, маячащая на горизонте башня приближалась. Теперь даже с небольшой высоты Немизия могла разглядеть в отдалении и другие крепости. А если подняться еще выше, то ее взору откроется почти вся панорама острова.
Где-то там стоит та самая башня, излучающая странное зловещее мерцание. Природное чутье подсказывало валькирии, что в скором времени они дойдут и до нее.
Скалы становились все шире, проходимые участки сужались. Поднявшись чуть выше, женщина-птица решила разведать местность. Впереди разглядела огромное ущелье, отдаленно напоминающее ей родной Валь-Кирин. Только здесь не росло Высоких дубов, а скальные уступы были куда круче. А еще здесь не было гарпий. Правда, Немизия уже несколько раз уловила движение в темном провале ущелья. Что это было, она, разумеется, разглядеть не смогла.
Вскоре она увидела тоненький, покачивающийся на ветру канатный мост, соединяющий половины ущелья. Иных способов перебраться на другую сторону, судя по всему, больше не было. Во всяком случае, поблизости. Валькирия сделала крутой вираж и начала быстро снижаться. Нужно было предупредить остальных о предстоящем переходе и указать верную дорогу.
— Мне этот остров начинает нравиться все больше и больше. Земляные щупальца, чудовища, исчезновение Бена, изнуряющий подъем по скалам, а теперь вот это, — вяло улыбнулся Дак, как только перед дефенами открылся завораживающий и пугающий вид на каньон. Канатная дорога мерно покачивалась на ветру, скрипя и треща старыми досками.
Немизия отметила, что с высоты расстояние между скалами казалось меньше. Да и канатная дорога не выглядела так убого.
Йов придирчиво оглядел мост, повернулся к Айлин и спросил:
— Эти доски едва ли выдержат тебя, а об Ибрагиле я лучше умолчу. Что еще твои фантомы от нас скрыли? Может, на той стороне на нас ждет непроходимое болото или еще что-нибудь?
Девочка потупила взгляд.
— Не стоит ее ни в чем винить, — заступилась за Айлин Девана.
— А я ни в чем и не виню. Я лишь уточняю. Этот мост провисел здесь тысячелетия. Удивительно, что он вообще не рассыпался. Шагнув на него, мы окажемся над бездной. Одно неверное движение, и мост рухнет. И мы вместе с ним. Спасется, разве что, Немизия. Может быть, еще и я. Но больше никто.
— Хорошо, — кивнула Лесная Фея. — Эта дорога нам не подходит. Сможешь предложить другие варианты?
— Мы можем спуститься вниз и пройти каньон по дну, — сказал волот. Немизия уловила в голосе Ибрагила нотки тревоги, хотя он стоял дальше всех от уступа и даже не смотрел в сторону канатной дороги.
— Не получится, — покачала головой валькирия. — Спуск слишком крутой. Да и времени на этой уйдет изрядно.
— Может, тогда нас перенесешь ты? По очереди, — предложил вор, глянув на женщину-птицу.
— Не говори ерунду, Дак. Айлин перенести — еще куда не шло, но взрослых мужчин и даже женщину — это уже слишком, — проговорил Йов.
— Постой-ка! — Вор внимательно посмотрел на ученика-магистра, будто увидел в нем нечто такое, чего не мог разглядеть раньше. — Ты ведь тоже умеешь летать! Когда вы меня вызволяли из Крепости Отчаянья, ты приземлился на крышу, помнишь? Только не говори, что этого не было. Потому что я точно помню. Так вот вы с Немизией вдвоем нас по одному и перетащите.
— С левитацией у меня еще не очень хорошо получается. Такой каньон я перелететь не смогу, — произнес Йов c некоторой неуверенностью.
Дак недовольно хмыкнул. Повисло задумчивое молчание.
— Ладно, пока вы думаете, я посмотрю, в каком состоянии мост на той стороне каньона, — сказала валькирия и прыгнула с обрыва.
Женщина-птица расправила крылья во всю ширину, поток воздуха подхватил ее и понес вверх. Немизия любила летать. Как и все валькирии. Но особенно любила выписывать виражи в воздухе, подвергая себя напасному риску. В детские годы она часто получала затрещины от матери за подобное поведение. Став взрослой, образумилась, но иногда детские желания брали верх над здравым смыслом, и Немизия давала волю чувствам.
Пролетая над бездной, она снова заметила какое-то