Лоджию продувал прохладный ветерок, на такой высоте он был свежим, не испорченным вонью находящегося внизу города. По паре изогнутых лиан-колючек – с листьями в форме трезубцев и с цепкими плетями – росло по бокам лоджии; их ползучие усы заполнили всю внутреннюю кладку, сделав её похожей на заброшенные в дремучем лесу руины. Растения в покоях Белой оказались неожиданным для Эгвейн украшением, но было известно, что Феране немного тщеславна. Возможно, ей нравилось, что её лоджия выглядела так необычно, пусть протокол и требовал, чтобы она подстригала свои растения, чтобы те не портили блестящий внешний вид Башни.
Три Белых сестры расположились в плетёных креслах за низким столом. Эгвейн сидела перед ними на плетёной табуретке спиной к улице, не имея возможности любоваться пейзажем, и колола для них орехи. Для этого можно было вызвать сколько угодно кухонной прислуги. Но сёстры всегда поручали такую работу тем послушницам, которые, как они считали, слишком много болтались без дела.
Сначала Эгвейн решила, что колка орехов была только предлогом. Час спустя, когда про нее, казалось, забыли, она начала в этом сомневаться, но теперь все трое смотрели на неё. Следует доверять своей интуиции.
У Феране, как у каждой доманийки, была медного оттенка кожа и доманийский же, несвойственный Белым, темперамент. Она была невысокой, с тёмными блестящими волосами, ее лицо по форме напоминало яблоко. Её платье каштанового цвета было просвечивающим, но в рамках приличий, с широким белым поясом на талии, под цвет накинутой на плечи шали. На платье было довольно много вышивки, и ткань выдавала, возможно, преднамеренно, доманийское происхождение Сестры.
Остальные двое, Мийаси и Тезан, обе были одеты в белое, словно опасались, что платья другого цвета будут предательством их Айя. Подобная точка зрения становилась всё более распространённой среди Айз Седай. Тезан была тарабонкой; её тёмные волосы были заплетены в украшенные белым и золотым бисером косички, которые обрамляли узкое лицо, выглядевшее так, будто его ухватили сверху и снизу и потянули. Она вечно выглядела обеспокоенной. Хотя, возможно, дело было в нынешних временах. Свет свидетель, у них у всех были серьёзные основания для беспокойства.
Мийаси была спокойней. На ее макушке был собран серо-стальной пучок волос. Её лицо Айз Седай не выдавало того преклонного возраста, на который указывали сильно поседевшие волосы. Она была высокой и пухлой и предпочитала тщательно очищенные орехи. Никаких осколков или поврежденных ядрышек ореха, только целые половинки. Эгвейн аккуратно извлекла половинку ореха из только что расколотой скорлупы и отдала. Маленькое коричневое ядрышко было сморщено и усеяно бороздками, словно мозг крохотного животного.
– О чём именно ты спрашиваешь, Феране? – спросила Эгвейн, раскалывая следующий орех и выбрасывая скорлупу в ведро около ног.
Белая только немного нахмурилась, услышав непочтительное обращение Эгвейн. Они все постепенно привыкали к тому, что эта «послушница» редко ведет себя подобающим образом.
– Я спросила,- холодно ответила Феране,- что бы ты предприняла, будь ты на месте Амерлин. Считай это частью своего обучения. Ты знаешь, что Дракон возродился, и ты знаешь, что Башня должна контролировать его в преддверии Последней Битвы. Как бы обращалась с ним ты?
Любопытный вопрос. Не очень-то он похож на «обучение». Но в тоне Феране также не было намёка и на недовольство Элайдой. Зато её голос был переполнен презрением к Эгвейн.
Другие две Белые молчали. Феране была Восседающей, и они подчинялись ей.
«Она слышала, как часто я упоминаю провал Элайды с Рандом, – глядя в твёрдые чёрные глаза Феране, подумала Эгвейн. – Значит, это проверка?» Нужно быть очень аккуратной.
Эгвейн взяла очередной орех:
– Прежде всего, я бы направила группу сестёр в его родную деревню.
Феране приподняла бровь:
– Для того, чтобы запугать его семью?
– Конечно, нет,- сказала Эгвейн,- чтобы распросить их. Каков Дракон Возрождённый? Является ли он человеком настроения, человеком страсти? Или он спокойный мужчина, аккуратный и предусмотрительный? Часто ли он проводил время в одиночестве в поле или легко заводил друзей среди молодёжи? Где бы вы с большей вероятностью встретили его – в таверне или в мастерской?
– Но ты и так его знаешь,- вставила Тезан.
– Я – знаю,- ответила Эгвейн, раскалывая орех,- Но мы говорим о гипотетической ситуации.
Хорошо бы вам не забывать, что в реальном мире я знаю Возрождённого Дракона. Так, как никто другой в Башне.
– Предположим, что ты – это ты,- сказала Феране,- И что он – Ранд ал’Тор, твой друг детства.
– Замечательно.
– Скажи мне,- произнесла Феране, подавшись вперёд,- Какому из названных тобой типов людей больше всего соответствует Ранд ал’Тор?
Эгвейн поколебалась.
– Всем сразу,- сказала она, бросив разбитое на куски ядро в небольшую миску к другим таким же. Мийаси их есть не станет, но прочие не настолько щепетильны. – Если предположить, что я – это я, а Дракон – это Ранд, то я знаю его как разумного, хотя временами и слегка упрямого человека. Ну, может, большую часть времени. Важнее то, что я знаю, что в глубине души он хороший. Поэтому следующим моим шагом было бы послать к нему Сестёр, чтобы предложить ему руководство.
– А если бы он не принял их? – поинтересовалась Феране.
– Тогда я послала бы шпионов,- ответила Эгвейн,- и наблюдала бы, не изменился ли он по сравнению с тем, которого я когда-то знала.
– И пока ты ждёшь и шпионишь, он будет вселять ужас в сельское население, принося опустошения и собирая армии под свои знамёна.
– Разве это не то, чего мы от него хотим? – спросила Эгвейн. – Я не верю, что ему могли помешать взять Калландор, даже если бы мы этого захотели. Он восстановил порядок в Кайриэне, объединил под властью единого правителя Тир и Иллиан и, вероятно, также завоевал расположение Андора.
– Не говоря уже о покорении этих Айил,- сказала Мийаси, потянувшись за пригоршней орехов.
Эгвейн одарила её жёстким взглядом.
– Никто не может покорить Айил. Ранд завоевал их уважение. Я была с ним в то самое время.
Мийаси застыла с протянутой к миске, где находились очищенные орехи, рукой. Она встрепенулась, отведя взгляд от Эгвейн, схватила миску и отклонилась обратно на спинку кресла. Через лоджию подул холодный ветер, зашелестев в листьях растений, которые, как пожаловалась Феране, этой весной росли хуже, чем обычно. Эгвейн вернулась к своим орехам.
– Похоже, ты просто позволишь ему сеять хаос, как ему вздумается,- отметила Феране.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});