Если бы ей удалось поспособствовать решению этого единственного вопроса, вопроса о том, как заточить Темного в Узилище, она достигла бы чего-то не только для Ранда, но и для всего мира. Не все ли равно, что солдаты в лагере ничего не знали о том, насколько она важна? Возможно, так даже лучше, что все считали, что она бесполезна. Убийца, который захочет напасть на Ранда, должен считать, что Мин не представляет опасности. Тогда-то он и познакомится с ножами, спрятанными в ее рукавах. Она не так хорошо обращалась с ножами, как Том Меррилин, но вполне достаточно, чтобы убить.
Ранд заворочался во сне, но потом успокоился. Она любила его. Не она сделала этот выбор, но ее сердце – или Узор, или Создатель, или что там управляло этими вещами – решили все за нее. Теперь же она не изменила бы свои чувства, даже появись у нее такая возможность. Даже если это означало жить в постоянной опасности, даже если это означало терпеть взгляды мужчин в лагере, даже если это означало… делить его с другими.
Ранд снова пошевелился. На этот раз он застонал и открыл глаза, сев на кровати. Он поднял руку к голове; почему-то сейчас он выглядел усталым сильнее, чем когда ложился спать. На нем было лишь нижнее белье, его грудь была обнажена. Некоторое время он сидел в таком положении, затем поднялся на ноги и подошел к закрытому ставнями окну.
Захлопнув книгу, Мин спросила:
– Что это ты делаешь, овечий пастух? Ты проспал всего пару часов!
Он открыл ставни и окно; снаружи стояла темная ночь. Поток воздуха ворвался в комнату, задрожало пламя лампы.
– Ранд? – спросила Мин.
Она с трудом расслышала его ответ.
– Он внутри моей головы. Во сне его не было, но сейчас он снова там.
Мин подавила желание откинуться на спинку кресла. Свет, она не желала слушать о безумии Ранда. Она надеялась, что, исцелив саидин от порчи Темного, он освободится от этого проклятия.
– Он? – спросила Мин, стараясь говорить спокойно. – Голос… Льюса Тэрина?
Он повернулся; за его спиной было ночное небо, покрытое тучами, в неровном свете было трудно определить выражение его лица.
– Ранд, – сказала Мин и, отложив книгу в сторону, встала рядом с ним около окна. – Тебе нужно с кем-то поговорить. Нельзя все держать внутри себя.
– Я должен быть сильным.
Она потянула его за руку, повернув лицом к себе.
– Избегая меня, ты становишься сильнее?
– Я не…
– Не отрицай этого. Что-то происходит там, за твоими айильскими глазами. Ранд, неужели ты думаешь, что я перестану любить тебя из-за того, что ты слышишь?
– Ты испугаешься.
– О, – сказала Мин, сложив руки на груди. – Значит я хрупкий цветок, ты так считаешь?
Он открыл было рот, пытаясь подобрать слова, как уже делал когда-то раньше, в прошлом, когда был пастухом, для которого все это было лишь приключением.
– Мин, я знаю, что ты сильная. Правда, знаю.
– Тогда поверь, что я достаточно сильна, чтобы принять то, что находится внутри тебя, – сказала Мин. – Мы больше не можем притворяться, будто ничего не происходит. – Она подалась вперед. – Порча оставила в тебе свой отпечаток. Я знаю, что это так. Но если ты не поделишься этим со мной, к кому еще ты можешь обратиться?
Взъерошив рукой свои волосы, он отвернулся и начал ходить по комнате.
– Чтоб все сгорело, Мин! Если врагам станут известны мои слабости, они их используют. Я чувствую себя слепым, бегущим в темноте по незнакомой дороге. Я даже не знаю, есть ли на пути ямы, и не закончится ли эта проклятая штука обрывом!
Останавливая Ранда, Мин взяла его за руку.
– Поделись со мной.
– Ты решишь, что я чокнутый.
Она фыркнула.
– Я и так думаю, что ты шерстеголовый болван. Что может быть хуже?
Ранд внимательно посмотрел на нее и немного расслабился. Тихо вздохнув, он присел на краешек кровати. Одно это уже было успехом.
– Семираг была права, – сказал Ранд. – Я слышу… нечто. Голос. Голос Льюса Тэрина, Дракона. Он разговаривает со мной и реагирует на окружающий мир. Временами он даже пытается перехватить у меня саидин. И… иногда ему удается это сделать. Он необуздан, Мин. Безумен. Но то, что он вытворяет с Единой Силой, поразительно.
Ранд отрешенно смотрел в пространство. Мин вздрогнула. Свет! Он разрешал голосу в его голове прикасаться к Единой Силе? Что это значит? Что он позволяет безумию взять над собой верх?
Он покачал головой.
– Семираг утверждает, что это просто умопомешательство, причуды моего сознания, но Льюс Тэрин знает такие вещи, которых не знаю я. О прошлом, о Единой Силе. У тебя было видение обо мне, в котором два мужчины слились в одном. Это означает, что мы – Льюс Тэрин и я – различны! Два человека, Мин. Он реален.
Мин обошла его и села напротив.
– Ранд, он – это ты. Или ты – это он. Вновь вплетенный в Узор. Эти воспоминания и вещи, которые ты можешь делать – все это остатки того, кем ты был ранее.
– Нет, – сказал Ранд. – Мин, он безумен, но я-то нет. Кроме того, он потерпел неудачу. Но не я. Со мной этого не случится, Мин. В отличие от него я не причиню боль тем, кого люблю. А когда я нанесу поражение Темному, я не оставлю ему возможности вернуться чуть позже и вновь вселять в нас страх.
Три тысячи лет – это «чуть позже»? Она обвила его руками.
– Разве это имеет значение? – спросила Мин. – Скрывается ли в твоей голове другая личность, или это всего лишь воспоминания из прошлого – информация полезна в любом случае.
– Да, – сказал Ранд, его взгляд вновь стал отсутствующим. – Но я боюсь использовать Единую Силу. Ведь всякий раз, когда я делаю это, он может захватить контроль. Ему нельзя верить. Он не хотел убивать ее, но он все же сделал это. О, Свет… Илиена…
Может, со всеми это случалось именно так? Быть может, каждый из них полагал, что находится в своем уме, и что существует другой человек внутри них, который и совершает ужасные вещи?
– Все закончилось, Ранд, – произнесла Мин, прижавшись к нему. – Чем бы ни был этот голос, ничего худшего уже не случится. Саидин очищена.
Ранд ничего не ответил, но расслабился. Мин закрыла глаза, наслаждаясь ощущением его тепла – в комнате стало холодно, потому что Ранд оставил окно открытым.
– Ишамаэль жив, – сказал Ранд.
Она резко открыла глаза.
– Что?
А ведь она только почувствовала себя лучше!
– Я посетил его в Мире Снов, – ответил Ранд. – Знаю, что ты хочешь спросить, но нет. Это не было кошмаром или приступом безумия. Это было на самом деле, и я не могу объяснить, откуда я это знаю. Ты просто должна мне поверить.
– Ишамаэль, – прошептала Мин. – Ты ведь убил его!
– Да, – сказал Ранд. – В Твердыне Тира. Он вернулся, и, хоть теперь у него новая личина и другое имя, это он. Нам следовало догадаться, что это случится. Темный не откажется без борьбы от таких полезных инструментов. Он может вытаскивать их из могилы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});