Нет, страха не было — постоянные риск и опасность были такой же неотъемлемой частью его жизни, как сон и еда — но ставки были слишком уж высоки! Вполне мог найтись какой-нибудь очередной алхимик, которому захочется сделать из него свой волшебный сосуд. Он схватился рукой за грудь — если бы не лечение Себранна, там, в самом центре, должен был находиться шрам от крана, через который ему пускали кровь.
Он не услышал Серегила, пока тот не оказался с ним совсем рядом.
— Всё хорошо, тали? — у самого Серегила были темные круги вокруг глаз.
— Да, я в порядке. Просто не очень хорошо спал.
— Я тоже.
Он улыбнулся Алеку своей любимой улыбкой и вдруг радостно потёр руки.
— И всё же, будет довольно забавно вернуться туда вот так вот, а не в оковах или полумёртвым от поганой магии чёртовых работорговцев.
Алек усмехнулся в ответ и почувствовал, что сны отступили, а внутри всколыхнулось знакомое волнение.
— Да, будет забавно.
Они оставались там, пока не начали появляться матросы, а вскоре из камбуза донёсся запах каши и соленой рыбы.
Потом к ним поднялись Микам и Ризер, и они позавтракали прямо на палубе, наблюдая, как утренний бриз разгоняет туман.
Наконец им осталось лишь попрощаться.
Возле трапа Раль пожал каждому руки, даже изумлённому Ризеру, а матросы спустили их вещи в лодку, ожидавшую внизу.
— Удачи вам! Полосатые паруса будут нашим прикрытием на случай встречи с кем-то.
— Да просто покажи им свою гостевую каюту, — усмехнулся Серегил. — Где ещё так любят аляпистую красоту, кроме как в Пленимаре?
— Ты уверен, что сможешь проделать пешком весь этот путь до Риги, Микам? — спросил Серегил, когда они плыли к берегу, заметив, что тот по привычке потирает больное бедро.
— Буду периодически немного отдыхать, сам-то путь мне вполне под силу. Себранн очень неплохо потрудился над моей ногой.
— При первой же возможности прикупим себе лошадей.
— Купите? — Микам задрал бровь. — Это вы-то?
Серегил улыбнулся.
— У нас достаточно денег, к тому же это привлечет меньше внимания. Я не для того проделал весь этот путь, чтобы оказаться повешенным за конокрадство.
В запасниках Раля нашлось достаточно золота и серебра, которого хватило бы для того, чтобы осчастливить любого торговца. Все — звонкой Пленимарской монетой. Так что теперь у каждого на дне мешка был припрятан увесистый кошелек.
Они без приключений добрались до берега, вытащили лодку на галечный пляж, выгрузили свои нехитрые пожитки и, пожав руки матросам, помахали им вслед.
— Итак, пора завершить нашу экипировку, — Серегил вынул из кармана вуали и показал Ризеру, как нужно это повязать — прямо под глаза.
— Чувствую себя шутом, — проворчал хазадриельфейе. — А он? — Ризер глянул на Алека.
— Даже при его темных волосах каждый, у кого есть глаза, сразу поймёт, что это я’шел.
— Работорговцы не слишком-то разборчивы, — ответил Алек. — Я’шелы тут не в диковинку, хоть и не представляют особой ценности. У Ихакобина не было ни одного, кроме меня, да и то — только из-за моей крови.
— Если кто-нибудь спросит меня о тебе, скажу, что ты достался мне по дешевке, — подмигнул Микам.
Серегил хохотнул:
— Чуешь, Алек? Я говорил, что ему даже понравится. Ну ладно, в путь!
— Стойте! — Алек нырнул в свой мешок и после недолгих копаний извлек оттуда кремень, трут и пучок пестрых совиных перьев.
— Я собрал их в горах. Думаю, нам пригодится вся наша удача.
Повернувшись спиной к ветру, он высек искру и зажёг небольшой костерок из веток и обломков древесины, найденных на берегу. Когда пламя окрепло, он бережно возложил на него перья. В небо ту же взвился дымок, и все они, набрав его в ладони, поскорее омыли им свои лица.
— Аура Элустри малрейл, — произнес Ризер, торжественно призывая Светоносного защитить их.
— И даже меня, Хазадриянин? — настороженно спросил Микам, распознавший молитву.
— Полагаю, у тебя найдётся и какой-нибудь свой Бессмертный, который бы приглядывал за тобой, — отозвался Ризер и пошёл прочь.
Микам, даже не подумав обидеться, только рассмеялся:
— А ну, лентяи, вперед! Мы попусту тратим светлое время.
Они вскинули на плечи свои узелки и отправились по усыпанному галькой пляжу.
Ризер внимательно оглядел пустынную местность, расстилавшуюся перед ними.
— И всё же считаю, было ошибкой отправляться, не взяв с собой никакого оружия.
— Всё, что требуется — это чтобы каждый делал своё дело и старался избегать неприятностей, — отозвался Серегил.
— Это правильно, — поддержал его Микам, тащивший в свободной руке лук Алека. — Постараемся так и поступать, пока не раздобудем лошадей. Я, признаться, по горло сыт вашей погоней, Ризер. Так что это путешествие представляется мне теперь милой и лёгкой прогулкой.
Добравшись до изголовья бухты, они направились вглубь материка, пока не набрели на развилку дорог: левая представляла собой грязный изъезженный тракт с глубокими колеями, спускавшийся обратно к воде, правая — довольно приемлемую тропу, уходившую вверх на север, по направлению к Риге. Какая-то одинокая хижина уныло глядела на море, и, похоже, там давно никто не жил. Прятаться было не от кого, и они выбрали верхний путь. Весна тут была в самом разгаре и вскоре в их теплых плащах им стало жарковато, но они всё же держали их под рукой на случай, если вдруг кого-нибудь повстречают на своём пути.
— Какая сухая земля, — заметил Ризер.
Каждый шаг заставлял вздыматься клубы пыли вокруг их обувки.
— Говорят, пока не пришли пленимарцы, тут кругом были леса. На севере кое-где они до сих пор сохранились, — ответил ему Серегил. — Но за своё довольно долгое здесь прибывание почти весь лес они пустили на свои корабли.
— И теперь мачтовую древесину им приходится закупать на севере, — добавил Микам. — Даже там, где ещё есть лес, нет достаточно старых и больших деревьев, годных на мачты.
Ризер покачал головой:
— В каком огромном и непонятном мире вы живете. Я уже скучаю по своей долине.
— А какая она? — спросил Алек.
Дифирамбы хазадриельфейе его прекраснейшему фей’тасту в горах Серегил слушал в пол уха. Всё это было слишком уж похоже на его родную Боктерсу. Гораздо больше его привлекли взаимоотношения этих двоих. Поначалу Алек Ризера ненавидел, и у него, признаться, были на то причины. Однако за время, что они провели в компании друг друга, ненависти в нём, похоже поубавилось. Что же до Серегила, то он определенно испытывал уважение к этому высокому мрачному человеку. Тот был сделан из очень прочного материала, и храбр до безумия. Иначе, как ещё он бы отважился предложить им вот так вот поехать вместе — чужак, плывущий в самое опасное для хазадриельфейе место, какое только было возможно себе вообразить!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});