- Проголодалась? – несмотря на то, что они останавливались под утро в одной из придорожных кафешек и успели перекусить, Тереза всё равно волновалась.
- Хочу пить, - послышался капризный тон в голосе, девушка отстегнула ремень и быстро выпрыгнула из автомобиля. За пару секунд она обогнула машину и открыла дверцу со стороны малышки. Та уже вытянула ручки.
- Сейчас попьём, покушаем и обязательно отдохнём. – Ободряюще ответила темноволосая и быстро расстегнула все ремни.
Как только малышка увидела знакомый дом, сразу же встрепенулась и радостно взвизгнула. Она взяла рюкзак и сумку, а затем направилась к двери. Смущение и страх охватили её тело, ведь предсказать, как пройдёт эта встреча невозможно. С одной стороны, ясно, что исход будет либо нейтральным, либо положительным, но с другой стороны, Тереза после прошедших событий боялась и ожидала всего.
- Я хочу нажать! – на сказанное Тереза лишь ответила улыбкой. Очевидно, что настроение у Ханны сегодня только капризное, и как-то упрекать за это, нравоучать, как сделал бы Гарри, совсем не хотелось.
- Жми, - темноволосая поднесла её поближе к звонку, и уже через секунду, когда Ханна ударила по кнопке, послышалась нежная трель по другую сторону.
- Молодец, - рука потянулась к выбивающимся кудряшкам из хвостика.
Но не успела она заправить прядки, дверь открылась, и на долгожданных гостей обрушились безэмоциональные голубые глаза. Холод и отрешённость виднелись первую секунду, а затем они сменились нежностью и искренней радостью. Женщина улыбнулась, и Тереза сразу узнала в ней Гарри.
- Ханна! – загорелые руки потянулись навстречу, - Ты рада видеть бабушку?
- Да, - рьяно девочка закачала головой и уже буквально выпрыгивала из одних рук, чтобы утонуть в родных объятьях.
- Здравствуйте, - девушка быстренько выпрямила спину, поправила волосы, убрав назад, чтобы уж точно не произвести плохое впечатление.
- Привет. Тереза, так ведь? – недоверие сквозило в голубых глазах, и оно было принято адекватно. Девушка не могла даже рассчитывать на что-то большее, чем обыденная предвзятость. Какая-то девчонка привезла внучку, назвав себя знакомой сына. «Да и выгляжу я потрёпанно», - Тереза ещё несколько раз пригладила кофту.
- Да, Миссис Стайлс. – Качнула покорно головой, уже чувствуя себя не в своей тарелке.
- Миссис Твист, - поправила женщина, - но можешь звать меня Энн. Проходи и располагайся, я как раз заварила чай, прямо, как чувствовала, что вы уже подъезжаете.
Внезапно вся скептичность ушла на второй план, и Энн блистала милой улыбкой, показывая лишь привычную для неё доброжелательность. Тереза же продолжала мяться, неуверенно оглядывать просторный дом, обдумывая, насколько большая семья у Гарри. Да только вспомнила о зависимом безумце, сразу же осеклась, боль прострелила грудь. «Надо дать время моему иссохшему мозгу», - привычно отмахнулась и натянула ответную улыбку, дамы прошли в просторную кухню. Она была заполнена мятным ароматом, чувствовалась тонкая нотка бергамота.
Три ярких светильника над островком указывали на вкусности, которые уже успела приготовить Миссис Твист. Но девушку мало интересовала еда, ведь в животе завязался тугой и неприятный узел. Голову она неестественно повернула в сторону прошедшего коридора, вдоль стен которого были развешены рамки. Заинтересованность явная, ведь среди фотографий она моментально узнавала кудрявую голову, металлический взгляд и даже небольшой намёк на гордость.
- Сначала надо нормально и сытно покушать, мы же с тобой это обсуждали, - от наглого разглядывания Терезу отвлёк строгий голос. Ханну вновь отчитывали. Но малышка редко сдавалась и всё равно упорно шла к своему. Схожая черта… С отцом.
Темноволосая тут же опустила взгляд на скрещенные красные пальцы.
- Чего стоишь? Садись, я сейчас угощу вас чаем, но, Ханна, ты сначала поешь кашу.
- А Тереза? – увязавшись, словно хвостик, за своим уже кумиром и примером, девочка посмотрела сначала на бабушку, а уже затем ответ искала в грустном лице девушки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Все мы должны позавтракать, попить чай и только потом сладости.
Участвовать в разговоре совсем не хотелось, поэтому Гарднер натянуто улыбнулась. Радушность приёма она не замечала, доброту улыбки мамы своего мужчины в прошлом старалась игнорировать. Но возвратить её обратно на землю своими разговорами решилась именно Ханна. Она начала что-то лопотать, сидя рядом с Терезой, старалась прикоснуться, вытягивая ручки, и волей-неволей темноволосая расцветала со своей отрадой. Внезапно тоска по дому, по родной бабушке, по брату накрыла её. На сердце что-то заскрежетало, вина за долгое отсутствие понемногу царапала душу.
Голубые глаза постоянно обращались к незнакомке, но та ни разу не подняла свои в ответ. Очевидно, что что-то терзает её больную голову, и это явно не тоска по дому. Женщина вспомнила испуганный тон по телефону, материнское сердце подсказывало, что всё вертится вокруг её сына. И нет ничего хорошего, если спросить девушку, в том, что она может рассказать в ответ.
Только Ханна съела кашу и получила небольшую горстку мармеладок, она сразу умотала в гостиную. Дамы остались в кухне, откуда можно отлично видеть, чем занимается малышка. Поначалу они нервно поглядывали на кружки, на тёмную жидкость чая, но не на друг друга. Сложно было держаться матери, чтобы не начать расспрашивать в страхе о своём ребёнке, сложно и девушке, которая не знала, как подобную весть преподнести матери. Замкнутый круг.
- Я познакомилась с вашим сыном пару месяцев назад, - прочистив горло, Тереза наконец начала открывать таинственную завесу, - Сейчас наши отношения довольно… Запутаны, - только это слово мягко могло передать вчерашнюю ночь, - И я…
Руки дрожали, но не от холода, они цепко схватились за кружку. Глаза серого цвета бегали, пока она всё чётче осознавала, что не сможет сказать правду о Гарри. Но женщина была слишком проницательной, чтобы не заметить колебания во взгляде. Энн потянулась вперёд и положила свои суховатые ладони поверх её.
- Тереза, расскажи мне, что случилось? – голубые глаза впились пытливым взглядом в лицо девушки и в этот раз не отступали.
- Около недели назад мы с Гарри пошли в клуб. Мы никогда толком не ходили по таким заведениям. Там оказался его друг, Себастьян. – Великое омерзение скользнуло по лицу темноволосой, она даже прервалась, чтобы унять злобу на недодруга.
- Да, я знаю Себастьяна. Гарри несколько раз упоминал о нём, - вырывая из прошлых разговоров с сыном, Энн хваталась, казалось, за ненужные частички. Причём тут он?
- Упоминал ли Гарри, что этот Себастьян принимает наркотики? – риторический вопрос слетел с виноватых губ слишком грубо, - И Гарри тоже. – Вот так, в трёх словах, она вылила это ведро с помоями на бедную мать.
Её взгляд медленно начал меняться, сначала женщина выпала в небольшой осадок, затем осознание всё больше и больше приходило. Руки соскользнули с кружки, Энн тут же опомнилась и встала со стула. Каково это слышать, что твой ребёнок зависим? Зависим настолько сильно, что может умереть. Как и Тереза, в день передозировки, женщина первое, о чём подумала, это – как момент был упущен? В голове список встреч, десятки образов вроде здорового сына, который, подобно всем людям, проходил, как чёрную полосу, так и белую. Он не выдавал себя.
- В тот день у него была передозировка, и я узнала. Узнала, когда нашла его без сознания на полу в туалете клуба. Я еле дотащила его до квартиры, там долго ещё пыталась привести в себя. – Слова давались сложно, потому что это жестоко – теребить ещё не зажившие раны, - Он сам признался, что принимал наркотики в течение двух лет из-за потери Саманты. – имена женщин в его голове казались бесконечными, и Саманта, и Марта, и ещё куча шлюх. Тошнота подходила всё выше, - Я правда пыталась ему помочь, но это бесполезно. Прошлой ночью он сорвался и нашёл дозу. Сейчас я здесь. – Упуская кучу фактов, которые ранили, в первую очередь, её, она закончила.