Став хвостатой русалкой в шубе, развернулась носом на запад.
Отмель я нашла там, где говорил Шон, у противоположного берега, на глубине около двадцати локтей. А потом увлеклась рассматриванием раковин-жемчужниц, прилепившихся к тёмным скалам. В ладонь и больше величиной, снаружи невзрачные, шершавые и серые, а внутри — сияющие сокровища! Перешла на магическое зрение… мне много не надо, штуки три, нет, дюжину жемчужин найду — и хватит!
Сложность состояла в том, что створки захлопывались намертво, едва моллюск чувствовал колебание воды. А убивать жемчужниц без нужды мне не хотелось. Поэтому, зависнув чуть в стороне, занялась выуживанием при помощи драконьих нитей… и увлеклась процессом настолько, что перестала следить за окружающим.
Отлично, у меня уже семь штук, крупных, гладких, мягко сияющих в свете моего светлячка… но увы, на этом камне больше ничего нет. Хотя вроде правее я заметила другой, облепленный гроздьями раковин.
Повернулась — и увидела акулу!
Гигантский серый силуэт с чёрными провалами вместо глаз двигался навстречу из темноты, и казалось, что он жутко, невероятно близко. Несколько десятков локтей, минута — и меня сожрут!
Ужас накатил цепенящей волной. Это было намного, в сотню раз, страшнее орков! Кажется, я взвизгнула. И, чуть не растеряв весь улов, машинально прижала руки к горлу. Что делать-то? Спрятаться тут негде. Пытаться уплыть? Зарыться в песок? Я же даже вынырнуть не могу, над головой лёд! Выдержит ли мой щит хватку этих зубов?
Дальше две вещи произошли одновременно.
«Что случилось? Сейчас буду!» — послышался встревоженный голос Шона.
Акула, словно наткнувшись на препятствие, резко вильнула хвостом, меняя курс.
«Ак-кула… — И, через секунду, сообразив, что напугавшая меня до заикания жуть — за барьером, который не пустил её ко мне и о котором я напрочь забыла, а Шон собирается прыгнуть сюда, заторопилась: — Шон, стой! Всё хорошо, она, кажется, за барьером, просто огромная и страшная. Если схватит, выловишь меня в море?»
«А ты где сейчас?»
«На жемчужной отмели».
«Хорошо, что вовремя сказала, что под водой, а то б я прыгнул… Прикинь, устроить наводнение в зале Приёмов, утопив всех наших лордов и леди в ледяной солёной воде! Такого леди Фрейм мне бы долго не простила, — в голосе послышался смех. — Ну, плавай дальше, оляпка! Если что — зови меня».
Ощущение присутствия Шона исчезло, а я начала следить за гигантским хищным силуэтом, который снова и снова пытался приблизиться, не понимая, что не пускает его к добыче.
В итоге, решив, что семь — вполне красивое и правильное число, и развесив побольше фонариков во избежание новых сюрпризов, поплыла назад, к проруби.
Вернувшись, посмотрела в словаре, кто такая оляпка. Оказывается, водяной воробей. Невзрачная коричневая птичка, только грудка белоснежная. А что, что-то похожее есть. Значит, теперь буду оляпкой.
Ночью мне снилась ловля акул. А кто-то снова и снова повторял: «Хочу р-рыбку!» Ну и что бы это значило?
На линейке выяснилось, что Сианург уже углядел мою прорубь.
— Это кто ж постарался?
Я, скромно потупясь, разглядывала носки сапог.
Наконец, Були в трапезной весь завтрак рассказывал о том, что, когда вышел вчера вечером проветриться на береговые скалы, подо льдом залива мерцали и танцевали призрачные болотные огни…
Хмыкнула: и ведь в этот раз не врёт!
Может, и всё остальное — правда?
Глава 22
Свобода только тогда чудесная вещь, когда не приходит вместе с одиночеством.
Б. Рассел
На досуге я попыталась проанализировать, обдумать свой заплыв на жемчужную отмель. Что и как делала, и к чему это привело. Выходило, что маг я ещё тот… Два раза пыталась сотворить что-то значительное: первый — тогда, в замке Сайгирн, с артезианским источником, а второй вот в четверг. И в итоге первый раз села в лужу в самом прямом смысле слова, а второй — как назвать-то культурным словом моё бултыхание, барахтанье и бульканье в проруби? Получалось, что я неплохо справляюсь с учебными упражнениями или с манипуляцией одиночными объектами, но как только задача становится чуть сложнее, делаю тролль знает что. Похоже, мне критически не хватает умения оценивать обстановку и просчитывать последствия своих же действий хотя бы на пару ходов вперёд. Что, до того как я плюхнулась в прорубь, мне было неведомо, что шубы шьют просторными, чтобы воздушная прослойка помогала беречь тепло? Да знала ведь… просто не продумала как следует то, что творю.
И ещё хуже: до сих пор я гордилась тем, как мы с Аскани справились с отрядом орков в горах. Но если вспомнить, почти все наши действия планировал тогда Ас. Я только шаг за шагом выполняла им задуманное. А когда решила самостоятельно повалить ёлку, так спасать меня от провала пришлось самой Ларише!
А теперь представим, что я захотела открыть портал… И что из этого выйдет? Гм, пожалуй, спокойнее не представлять.
Вот понять бы, можно ли как-то с этими ляпами бороться? Наверное, с опытом я стану ошибаться меньше. Но нельзя ли как-нибудь сократить количество набитых в процессе обучения шишек? Или одна своя шишка стоит десятка чужих?
Может, и впрямь начать серьёзно играть в шахматы? Ведь считается, что те развивают стратегическое мышление.
К субботе стало ясно, что, кроме жемчуга и моральной контузии, ныряние за раковинами дало ещё один результат — драконица решила проснуться. Только вместо того, чтобы заинтересоваться драгоценностями, то есть жемчугом, моя юная сущность пленилась акулами. Теперь жуткие зубастые «р-рыбки» снились мне еженощно. Откуда я ей акулу возьму? А если даже возьму, что мы с ней делать будем? Сдадим на кухню? Так её же жрать нельзя! У акул настолько высокое содержание витамина А в печени, что можно отравиться. Всё остальное тоже ниже среднего.
«Р-рыбку!»
Что, уже днём? А треска или камбала тебе не подойдут? Камбалу очень интересно искать на дне, та прячется, зарывшись в песок, и делается почти незаметной. А мясо у неё белое и нежное.
Внутри поднялась волна сомнения. Потом схлынула и наступила тишина. Ясно, камбала не вдохновила. А акулы почему-то не вдохновляют меня. И что делать будем?
В субботу мы с Шоном таки ж полетели в Драконьи горы на поиски синюшного коровьего уха. Аса вместе с Бредли и Лихом, точнее на Лихе верхом, понесло совсем в другую сторону — пошла молва, что в одной из деревушек восточнее Аринды пропадают люди, и надо было этот слух проверить. Вообще Ас стал намного спокойнее после паломничества: если раньше он прятал за маской высокомерия уязвимость и неуверенность в себе, то сейчас казалось, что сомнения в силе и привлекательности исчезли. Соответственно, изменилось и поведение. Вот и утром меня обняли и наказали без корзины поганок не возвращаться. Даже стало чуть обидно — как легко он меня отпускает!