Я попыталась расслабиться в своем тесном кресле, чувствуя тряску из-за входа в атмосферу. Не испытывая особого удовольствия от того, что меня ждало сразу после высадки, я постаралась отвлечься, глядя на открывшуюся панораму.
Поверхность мира выглядела опустошенной. Над ней проносились темные тучи, рваные и беспорядочные, как спутанные клубки проволочной мочалки. Землю избороздили ущелья и овраги, извиваясь по континентам, как многочисленные морщины.
Только в одном районе Улланора беспорядок был усмирен. Перед отбытием я слышала от знакомых механикус рассказы о то, что они сделали с руинами крепости Уррлака, и тогда не совсем поверила им. Они любили хвастаться тем, что могли сделать с мирами, когда те попадали в их аугметические руки.
Когда я посмотрела через иллюминатор на их работу, то изменила свое мнение. Я увидела путь, проложенный триумфальной процессией, рокритовый шрам длиной в сотни километров, и попыталась оценить размеры церемониальной площади, на которую смотрела — двести квадратных километров? В два раза больше? Она блестела под рваным покровом облаков отполированной чернотой, колоссальная каменная равнина, разглаженная ради единственной цели — предоставить Императору достойное место для его триумфа.
«Какая мы удивительная раса, — подумала я тогда. — Какие безграничные способности мы обрели».
Шаттл нырнул к облачному покрову. Меня начало тошнить и я отвернулась.
Я знала, что Император давно покинул планету. Говорили, что он вернулся на Терру, а также, что магистр войны, как мы должны были его называть, был все еще на борту своего флагмана, но не представляла, насколько он планировал задержаться. Было бы полезно узнать, что мы можем приступить к проработке схемы пополнения запасов 63-й экспедиции, но не было смысла в попытке добиться от примарха конкретной информации, особенно от этого примарха.
В любом случае моя миссия не имела отношения к магистру войны. Она касалась одного из его братьев, того, о ком я знала очень мало, даже понаслышке, и у которого была репутация, помимо прочего, неуловимого человека.
Мне не нравилось это слово. Мне не нравилась сама мысль о том, что придется провести много недель в ожидании встречи, а мысль получить ее нравилась еще меньше.
Я закрыла глаза, чувствуя, как начинает трястись корпус корабля.
Я подумала, что мы все делаем ради Императора.
* * *
Хериол Мирт выглядел усталым, словно не спал много дней. Его темно-зеленая униформа была помята, а темные круги под глазами будто навели чернилами.
Он принял меня в своем импровизированном штабе. У него был отсутствующий, слегка стеклянный взгляд человека, которому на самом деле нужно в ближайшее время выспаться.
— Впервые на Улланоре, генерал? — спросил он, когда мы поднимались по лестнице в его личный кабинет.
— Да, — ответила я, — и я пропустила всю войну.
Мирт устало усмехнулся.
— Мы все пропустили, — сказал он. — И единственные, кто все еще остается на месте.
Мы вошли в комнату: скромную стальную коробку на вершине колонны из сборных административных секций (терранского происхождения, судя по оттискам на каркасе). Мы находились далеко от того места, где происходила церемония введения в должность магистра войны, но через окна я смогла разглядеть огромные башни на горизонте. Несколько титанов все еще двигались по огромной каменистой равнине, их гигантские очертания были смутно видны в плывущем облаке.
Я начала мысленно перечислять их типы — «Владыка Войны», «Разбойник», «Возмездие» — и была вынуждена остановиться.
— Ну, и как вы, полковник? — спросила я, усаживаясь в металлическое кресло и скрещивая ноги.
Мирт сел напротив и пожал плечами.
— Становится полегче, — ответил он. — Думаю, мы можем гордиться, учитывая все обстоятельства.
— Согласна, — сказал я. — Куда вы теперь?
Мирт улыбнулся.
— В отставку, — сказал он. — Почетное увольнение на пенсию, затем домой на Таргеа.
— Поздравляю. Вы заслужили это.
— Спасибо, генерал.
Я немного завидовала Мирту. Он выполнил свой долг и уходил вовремя. В данный момент — за несколько лет до собственной отставки — я плохо представляла, что меня ждет впереди. Среди командного состава Армии ширились слухи о крупномасштабной демобилизации. В конце концов планеты, которые нужно было завоевать, заканчивались.
Такая отставка не привлекала меня. На чужих примерах я видела, какая жизнь могла быть после окончания военной службы. Я не хотела всю жизнь корпеть над диаграммами. Мысль о бесконечной работе, о службе, которая заканчивалась только со смертью, сильно угнетала меня.
— Значит, вы хотите разузнать о Белых Шрамах, — сказал Мирт, откинувшись на спинку кресла.
— Мне сказали, что вы знаете больше других.
Мирт снова засмеялся, в этот раз цинично.
— Возможно, и так. Не слишком рассчитывайте на это.
— Расскажите, что вы знаете, — попросила я. — Все пригодится.
Мирт скрестил руки.
— Поддерживать с ними связь — это сущий кошмар, — сказал он. — Кошмар. В основном здесь были Лунные Волки, и вот они — предел мечтаний, делают то, что собираются сделать. Они держат в курсе происходящего, у них разумные требования. Шрамы, ну, я никогда не знаю, где они и чего хотят. Когда они, наконец, появляются, они очень, очень хороши, но мне какая от этого польза? Сейчас у меня есть резервные батальоны без продовольствия и неиспользованное снаряжение на складах, разбросанных по половине сектора.
Он покачал головой.
— Они обескураживают, не слушают, не советуются. Уверен, из-за этого мы теряли людей.
Затем Мирт искоса посмотрел на меня.
— Поэтому вы здесь? — спросил он. — По этой причине хотите увидеть его?
Я сдержанно улыбнулась.
— Просто факты, пожалуйста, — сказала я.
— Извините. Из того, что я слышал, у них нет близких связей с другими Легионами. Нельзя сказать, что они враждуют, просто… этих связей нет. Они сохранили слишком много обычаев с Мундус Планус.
— Чогориса.
— Неважно. В любом случае это странное место. Они не пользуются обычными званиями. Они даже не используют обычные роты — все эти «ястреба» и «копья». Можете представить, как сложно координировать их действия хоть с кем-нибудь.
— А что насчет примарха? — спросила я.
— Я ничего не знаю. Буквально ничего. Остальные называют его Хан, но все капитаны Белых Шрамов зовутся ханами, так что это бесполезно. Я даже не знаю, где он сражался в конце кампании. Мне говорили, что видели его на балконе примархов, когда здесь был Император, но сложно получить хоть какие-нибудь надежные сведения о том, что происходило до этого.
Мирт улыбнулся самому себе. Он выглядел как человек, который слишком долго боролся с невозможными заданиями, но скоро освободится от них.
— И они зациклены на этикете, — сказал он. — Этикете! Когда вы встречаетесь с ним, позаботьтесь выучить их титулы и употребляйте их правильно. Они будут знать все о ваших. Если у вас есть церемониальное оружие, они захотят узнать и о нем тоже.
У меня не было ничего ценного. Моя жизнь слишком организована, слишком пунктуальна, чтобы беспокоиться о древних мечах. Я подумала, стоит ли мне попытаться найти что-нибудь подходящее.
— Ну а что на счет провидцев бурь? — спросила я.
— У них своя роль, — ответил Мирт. — Мы просто не знаем о ней. Существуют разные версии: что это просто библиарии, и что они совершенно другие. Ходят слухи, что Магнус Красный высокого мнения о них. А может, и нет.
Он развел руками, признавая поражение.
— Видите? — сказал он. — Это бесполезно.
— Это провидец бури, с которым вы мне устроили встречу, — сказала я. — Он старший и пользуется доверием Хана?
— Надеюсь, что так, — ответил Мирт. — Его было не просто найти, и мне пришлось просить об оказании услуги. Но не вините меня, если он не приближен к Хану, мы сделали все, что могли.
У меня не было ощущения, что я о многом узнала.
— Уверена, что это так, полковник, — сказала я. — Нам придется довольствоваться тем, что есть, и надеяться на лучшее. Может, есть еще что-нибудь?
Мирт посмотрел на меня с легким ехидством.
— Вы можете найти внешнее сходство с Шестым Легионом, волками Фенриса, — сказал Мирт. — Знаете, и те, и другие варвары.
Он закатил глаза.
— Не говорите об этом, — предостерег он. — Нам уже доводилось обжигаться на этом. Это их очень раздражает.
— Почему?
— Не знаю. Зависть? Но, я серьезно, не говорите об этом.
— Не буду, полковник, — ответила я, с каждым неопределенным обрывком информации чувствуя все больше пессимизма относительно предстоящей встречи. Мне нужно больше. Больше подробностей, которые помогли бы мне. — Спасибо. Вы были любезны.