в то, что мы тут уж какие есть, – чего от нас хотеть после нескольких десятилетий советской власти, но где-то есть нормальный мир, не загаженный идеологией. То ли наследие Собчака в нем взыграло с его демократической риторикой (великолепно уживавшейся в бывшем мэре Северной столицы с привычками, которые в менее политкорректном городе назвали бы казнокрадством). Или это во втором российском президенте питерский дух возрос. Дух единственного по-настоящему европейского города в гигантской азиатско-провинциальной стране: причудливо-взрывная смесь империи и вольнодумства, бесшабашного авантюризма и канцелярской бюрократии, которая во время о́но задушила имперскую Россию, как плесень душит пень, – и душит ее по сей день, уже в новом столетии.
С того времени многое изменилось. Перессорились между собой силовики и олигархи. Не сядет больше рядом Макаревич с Путиным. Да и Путин с Макаревичем не сядет. Уволен со службы мэр Лужков – правда, не Владимиром Владимировичем, с которым он умел находить общий язык, а Дмитрием Анатольевичем, с которым они не считали необходимым его искать. И умер он, увы. Да и на Красной площади Маккартни больше концертов не дает. А если бы и дал, пришла бы его слушать совсем другая элита. Куда более дисциплинированная Государственная дума – скучная донельзя, исполнительно печатающая законы один другого страньше, как, наверное, сказала бы и про парламентариев, и про эти законы Алиса из сказки Кэрролла. Прореженные до полного истончения слоя деятели культуры, поделенные на патриотов и всех прочих. Да и со всей остальной публикой произошли не меньшие перемены – совсем не к лучшему. И на площадях концерты более не приняты. По крайней мере такие и на такого рода площадях. То ли постарели все. То ли страна переросла состояние юношеской эйфории. Как Михалков – и в тот раз был, и в этот придет, потому что вечен. Но совсем выйдет другой карамболь.
Раскол наступил в стране – на фоне духоподъемного единения. Большой раздрай. Эпоха большой нелюбви – согласно тому же Макаревичу. Наступило сие с момента воссоединения с Россией Крыма, в разгар первой фазы украинского кризиса. Когда с точки зрения западного агитпропа Кремль явил «цивилизованному миру» политику, в рамках современных правил ведения дел недопустимую, и значительная часть интеллектуалов страны впала в тяжелое разочарование местом, в котором проживают, и властями предержащими, ею правящими по разумению своему, а не в соответствии с их, интеллектуалов, рекомендациями. Причем среди людей этих оказалось немало достойнейших и симпатичнейших фигур, то ли не научившихся отличать идеал от реальной жизни, то ли в какой-то момент поверивших, что от властителей дум в этом мире что-то на самом деле зависит. Да и как не поверить в это людям, которые поднимали стадионы и вели за собой демонстрации? И по первости продолжали власти вести с ними беседы. Но быстро прекратили. Потому что ты ему о государственных интересах и о безопасности границ, а он тебе про то, что нехорошо. Нет базы для дискуссии.
Патриотическая же часть российских «болтающих классов» взъярилась на либеральную до состояния потери какого бы то ни было приличия. Никто не мешал всем им изъявлять свой ура-патриотизм публично в какой угодно форме, и он властью даже приветствовался, но «охоту на ведьм» с поисками врагов нации и президента на каждом углу они затеяли явно по собственному почину. Причем, что смотрелось особенно пикантно, среди новых страстных поклонников Путина, спасителя Отечества, опоры и надежды Земли русской, особенно выделялись старый писатель, волхв и вещун, в свое время обвинявший его во всех грехах, включая организацию терактов с гексогеном в Москве, провинциальная дама-политик, в молодости в качестве члена оппозиционной партии требовавшая его импичмента, и интеллигентный, в очках, околотеатральный политолог с лицом и голосом ополоумевшего кенгуру, замеченный ранее не в великодержавии, но исключительно в телеистериках по поводу и без. Что во времена Горбачева принесло ему некоторую популярность и, по слухам, немало собственности.
Отечественная интеллигенция раскололась в полном соответствии с политологическими теориями. Почвенники ринулись облизывать власть, как эскимо, любя безоглядно, не давая ей покоя славословиями и пытаясь спровоцировать (сподвигнуть, благословить, направить – лишнее зачеркнуть) на ратные подвиги во имя восстановления империи (СССР или русского мира, в зависимости от симпатий конкретного персонажа). Особенно возбудились и забили копытами члены известного в узких кругах «Изборского клуба». Пристальное рассмотрение программы которого реалистов приводит в состояние тихой грусти, поскольку как собрание столь взрослых возрастом мужей могло состряпать столь романтические бредни, не имеющие никакого отношения к действительности, есть секрет воистину великий. Хотя все прочие из многочисленных отечественных клубов, включая «Зиновьевский» и «Столыпинский», вряд ли были ближе к истине в части пути, которым следовало бы обустроить Россию. И программы их, разные во всем, в одном полностью совпадали: не дай Б-г их было попытаться применить к реальной стране – не только к России.
Западники, не склонные к резким демаршам и не готовые ни идти на демонстрации, ни выступать с публичными обличениями власти, впали в связи с Крымом, санкциями и войной в Сирии в неизбывное уныние. Произошло это не только потому, что Европа внезапно от России отвернула светлый лик и показала ей козью морду в виде обструкции и санкций, но, главное, обрушенными оказались перспективы евроинтеграции в состав Евросоюза, которые с распада СССР были для них Граалем и путеводной звездой. Что для людей, выстроивших на этих малоосмысленных надеждах всю биографию и прикупивших впрок немало дорогой европейской недвижимости, оказалось горьким разочарованием. Кризис же отечественной экономики, устроенный к концу 2015-го и повторенный в конце 2016 года правительством РФ и ее Центробанком всему населению, перейдя в стагнацию и подбираясь к рецессии к концу 2020-го, больно ударил по способности владельцев заграничной собственности оплачивать расходы по ее содержанию и европейские налоги, дополнительно их разочаровав. Кто бы сомневался, что так и будет? Берешь деньги в кредит, обустраиваешь фамильное гнездо в экологически чистой стране, а тебя лишают шансов на отдачу процентов!
Не свинство ли это, когда страна не оценила свою элиту? Да, в общем-то, нет. Огромное число людей, не называющих себя интеллектуалами, элитой или как-то еще, повинуясь природным инстинктам, оценили ситуацию разумно и реалистично. Поскольку позволить себе шарахаться в ту или иную сторону они не могут – им еще детей поднимать. Что в условиях отношения отечественного руководства к своим обязанностям по управлению экономикой страны означает: спасение утопающих дело рук самих утопающих. А поскольку надежды на власти у них со времен СССР никакой, но и на Запад в целом и Европу в частности тоже никакой, они происходящее воспринимают именно так, как есть.