не такая уж и плохая идея. Борис даже слегка улыбнулся, но тут же вспомнил, что Анна говорила что-то про двух мальчишек. Про двух! А труп-то один.
— Аня, ты сказала, их было двое?
— Кого? Мальчиков? Да, двое. Они пришли ко мне и стали просить им помочь, а что я могла сделать, а, Боря? Что? С Савельевым бодаться бесполезно…
Борис, уже не слушая её, подошёл к рабочему столу, набрал по телефону Кравца. Тот был на месте, ждал указаний.
— Антон, есть ещё второй пацан. Второй — живой. Да живой, я тебе говорю, живее всех живых. Давай сюда в больницу ребят посообразительней, Анна опишет им того, второго. Ну и надо нижние этажи прочесать в первую очередь.
— Боря, — Анна подошла, положила свою ладонь на его руку. — Что ты делаешь? Зачем вам этот второй мальчик?
— Ань, — Борис мягко улыбнулся. — Второй пацан либо убийца, либо свидетель. По меньшей мере, свидетель. Надо же всё выяснить. Думаю, где-то через полчасика к тебе прибудут ребята из дознавателей. Помоги им, ладно?
Анна испуганно заморгала. Он чуть приобнял её за плечи, легонько встряхнул, чувствуя её покорность и подчинение его воле.
* * *
Куда подевалась его удача? В каком месте он оступился? Где сыграл не той картой?
Борис перебирал в уме все эти вопросы. Демарш с Никой был ошибкой? Нет, точно не он. Борис вспомнил разговор с Павлом, как тот изменился в лице, едва услышав новость про дочь. Тут Борис однозначно сделал правильный ход. Пашка уже принёс однажды жертву в своей жизни, и эта жертва была так велика, что лишила Пашку половины души, и теперь он просто не в состоянии был лишиться и второй половины. Ника была для него больше, чем дочь, она заменяла Пашке всё: Лизу, убитого сына, всех нерождённых детей, целый мир. Это чужим людям казалось, что Павел одержим Башней, нет, единственной, кто ему действительно был дорог, кто стал его сердцем, душой и им самим, была его дочь, Ника.
Тут Борис разыграл партию правильно, и пусть пока это всего лишь блеф (хотя ещё пару часов назад он думал, что всё под контролем), Борис ещё вернётся к этой партии и доведёт его до конца. До победного конца. Сейчас же Ника отступала на второй план — в любом случае девчонке не пройти через очередной КПП, приказ задержать Савельеву везде оставался в силе.
Настоящей проблемой был второй мальчишка. Живой пацан, сбежавший каким-то образом из карантина, был куда как опасней пацана мёртвого. Стоит ему каким-либо образом где-нибудь озвучить эту тему… Разумеется, парня надо поймать, а людей, тех людей, что заперты на закрытом уровне…
Борис посмотрел на Кравца.
— Вот что, Антон, — он увидел, как напряглись мускулы на лице подчинённого. — Помнишь поговорку: нет человека — нет проблемы?
— Предлагаете ликвидировать мальчишку?
— Это само собой. Но я говорю сейчас не про мальчишку.
В глазах Кравца мелькнул страх.
— Карантин. Живые нам там не нужны. Ты понимаешь, о чём я?
— Это… рискованно, Борис Андреевич.
— Всё рискованно. Организуй бригаду. Пусть проведут зачистку под видом дезинфекции. Отраву для распыления забери у Ивлева в лаборатории, у него есть. Ну же, Антон, — прикрикнул Борис. Испуг в глаза Кравца не понравился ему. — Соберись. Не будь тряпкой. Иначе нам кранты. И… не мы первые, не мы последние. В истории Башни уже были подобные прецеденты. Давай действуй.
Кравец молча поднялся и также молча двинулся в сторону двери. Интересно, неужели он всерьёз предполагал, что люди выйдут с этого так называемого карантина живыми? Даже Ольга всё поняла сразу. Ну и Кравец поймёт. Поймёт и не посмеет ослушаться. А как иначе? Ведь это только глупые дети думают, что кукла танцует и кривляется на сцене сама по себе, и, очарованные этим кривляньем, не замечают того, кто притаился в тени. А сама же кукла, как и её хозяин, прекрасно всё понимает и помнит про крепость связываемых их нитей…
Глава 19
Глава 19. Кир и Ника
Кир с Никой выбрались из помещения, в котором прятались только после того, как услышали гудок, возвещающий о конце рабочей смены. Кирилл рассудил, что среди людей, спешащих домой с работы или в столовые, им гораздо легче остаться незамеченными и добраться до Марка. Кто такой этот Марк, Кир не знал, но Ника, перебрав в уме своих редких знакомых здесь внизу (к своим Кир обращаться за помощью по понятным причинам опасался), остановилась на этом Марке.
— Марк точно должен помочь, он — отличный парень.
Кирилл чуть покривился. Отличный так отличный. Но в душе это его царапнуло.
Они вышли из тупикового коридора и почти сразу же нос к носу столкнулись с целующейся парочкой.
Какой-то пацан, Шорохов его не знал и слава богу, тискал зажатую в углу девчонку, засунув руку той под расстёгнутый комбинезон. Кир хмыкнул. Парень, оторвавшись от девчонки, повернул к ним своё прыщавое лицо, расплылся в понимающей улыбке, обнажив желтоватые кривые зубы. Чем-то он неуловимо напоминал Лёху Веселова, может быть, своими чуть оттопыренными ушами и придурковатым выражением лица.
— Чё, вы всё уже? — он мотнул головой в сторону коридора, откуда они вышли. — Там есть где приткнуться, а? Ну чтоб запиралось, а то Светка стесняется у меня.
— Дебил, — Светка, поддёргивая одной рукой сползающий с плеча комбез, захихикала.
— Нет, — зачем-то соврал Кирилл. — Там ни на одной двери замков нет. Для перепихона не годится.
Он и сам не понимал, что заставило его выразиться так откровенно грубо, старался не смотреть на Нику, и всё равно краем глаза видел, как она вспыхнула, покраснев до кончиков волос. Киру стало не по себе, он мгновенно пожалел о сказанных словах, но они уже вылетели, ещё больше отдаляя его от неё.
— А вы чего, не это самое что ли? А-а-а! — парень понимающе закивал головой. — Закинулись, да? Ты это… чувак, сейчас поосторожней тогда.
— А что? — вскинулся Кирилл.
— Да сегодня по этажам шмон какой-то непонятный. Охрана рыскает.
— Девки на работе говорили — внизу на КПП пять трупов нашли, — подала голос Светка. — Охрана дилеров повязала, а те их замочили.
Кир побледнел.
— Ладно. Спасибо, брат, что предупредил, — он хлопнул пацана по плечу. — А вам, если комната типа нужна, идите в двадцать пятый отсек. Прямо и сразу налево. Там точно есть, что вам надо.
— О, круто. Пошли, Светка, — и пацан в нетерпении потянул хихикающую и упирающуюся больше для вида девчонку за собой.
— А ты, я смотрю, здесь всё