показать свою силу и власть. Мы выйдем из тьмы, чтобы найти истинный путь.
— С чего ты взяла, что нас ждут перемены? — с подозрением спросил Виллоу.
— А ты просто доверься мне.
Виллоу понимал, что Демоника что-то знает, и не хотел спугнуть ее грубостью. Он не отвергал ее настойчивого предложения отправиться за ней… куда? Что у этой девушки на уме?
Мысли прервал шелест листьев. Кто-то бежал к замку. Виллоу насторожился, сердце в груди вздрогнуло, когда на горизонте показалась знакомая фигурка. Демоника тоже увидела ее и встала рядом с Виллоу.
Когда Мелания приблизилась, Демоника зашипела.
— Как такое возможно? Я не верю! Виллоу, ты тоже видишь это? Она — одна из нас.
Мелания не обратила внимания на всплеск эмоций Демоники. Отныне она ее не волновала.
— Виллоу, помоги Астароту. С ним что-то неладное. Я не знаю, что делать, он потерял много сил.
— Она воспользовалась его даром! — догадалась Демоника.
Виллоу медленно осмысливал слова Мелании и озадаченно размышлял над ними, словно они прозвучали на языке, который он едва понимал. В глазах стоял туман. То, что у Мелании исказились черты лица, глаза стали красновато-карими, а верхняя губа чуть выходила вперёд, его не заботило так, как кровавый крест на лбу.
Кровавый крест, перечеркнувший его существование в одну секунду.
ГЛАВА 7
Элжерон
Элжерон торопился. Он не хотел оставлять Йодис одну, если учесть, что стало с Флоранной, когда та осталась одна. Будь с ней в тот момент Йодис, она не пригласила бы Тристана в дом. А теперь куда он ее уволок? Жива ли ещё Флоранна? Этим вопросом и намерена была заниматься Джессика, которую Элжерон поставил в известность.
Когда они вошли в открытую дверь квартиры, Элжерон насторожился. Но Йодис никуда не исчезла. Она сидела в кресле и курила. В пепельнице лежало, по меньшей мере, восемь окурков.
Появление Элжерона, Торлейка и Джессики никак не повлияло на ее занятие. Она не улыбнулась, не встала, не затушила сигарету.
Джессика сразу же оправдала состояние Йодис, ведь она потеряла уже две подруги и любимого человека.
— Мы их найдём, — попыталась приободрить ее Джессика. — Сейчас важно всем людям оставаться в домах, никуда не выходить и никого не приглашать. В офисе сейчас Старый Кейв и Ан Зигер. Они прослеживают холм через видеокамеру. Я пойду к мэру…
— Да что этот мэр сделает? — резко бросила Йодис. Элжерон знал, что она не хотела быть грубой, просто она слишком расстроена и боится.
— Ты права. Мэр не верит в существование вампиров, — согласилась Джессика. — Он думает, что мы, охотники, сами придумали эту байку, чтобы найти себе хоть какую-нибудь работу.
Торлейк, который ходил вдоль книжного стеллажа, рассматривая коллекцию Элжерона, вдруг повернулся к Джессике. В его руке была раскрытая книга.
— Мам, скажи им.
— Что? А-а-а… в последний мой визит я заметила у мэра на столе снимки формата А2. Они были сделаны скорее всего с помощью дрона — вид сверху. Я подумала, что снят был именно запретный холм.
— Что же на тех снимках было изображено, кроме деревьев? — удивился Элжерон. Он технично отобрал у Йодис сигарету и пепельницу, затем открыл окно.
— Я видела верхушку старой башни и стены… замка, может. Полагаю, наш мэр намеревается превратить это место в музей для туристов.
— Пусть попробует, — усмехнулся Торлейк. — Особи там особенно голодные.
— Ситуация изменилась. Думаю, на этот раз он примет меры…
Этот разговор затянулся до позднего вечера. Элжерон не сводил глаз с Йодис, чувствуя, что в ее поведении что-то изменилось. Она вроде участвовала в разговоре, но в то же время отсутствовала.
Джессика дала Элжерону строгие указания, а когда она с Торлейком ушла, настало время поговорить с Йодис начистоту. Элжерон освободил для неё свою кровать в спальне, а сам собирался лечь на диване в гостиной. И пока он готовил постель, решил спросить, о чем она думает.
— О жизни… и смерти. О возможном и невозможном. Я думаю о Флоранне, о Мел и… о Ранне. Они выбрали свой путь и, мне кажется, что уже не вернутся. — Йодис встала и подошла к Элжерону. В ее глазах усталость, скрыть которую было невозможно. — Почему мы ищем их, если они сделали свой выбор? А вдруг им там хорошо?
Элжерон напрягся, брови сдвинулись.
— Йодис, ты говоришь загадками.
Она неожиданно разволновалась, запустила пятерню в свои светлые волосы и недолго держала так руку.
— Ранн… приходил. Он сказал, что с ним и Меланией всё хорошо.
— Что? — Элжерон запнулся. — Что ты такое говоришь?
— Обещай, что это останется между нами.
— Но…
Девушка резко прикрыла его рот ладошкой, ее тело крепко прижалось к нему.
— Ты говорил, что я для тебя важна, значит, ты доверяешь мне, так?
— Да, но…
— Нет. Ты охотник. Ты убьешь его, — бросила Йодис и отошла в сторону. Потом посмотрела на дверь в спальню. — Я там буду спать? Тогда спокойной ночи, Элжерон.
И она скрылась за дверью, оставив его стоять с разинутым ртом.
ГЛАВА 8
Мелания
Виллоу не позволил Демонике следовать за ними, чему Мелания была рада. Не надо врагам знать тайные места.
Они бежали быстро, хотя Мелания чувствовала лёгкое головокружение после превращения. Но нельзя было терять ни минуты. Лучше было бы, если Радегунда, а не Виллоу, сейчас шла вместе с ней к той старой хижине, где Астарот, возможно, погибает. Но ни страх кары, ни чувство вины не остановили ее. Виллоу — брат. Он должен знать, что делать. А за то, что она сама совершила, Астарот не вправе расплачиваться.
Виллоу не осуждал ее, не допрашивал… он не сказал ни слова, пока они пробирались сквозь мрачный туннель между чёрных сосновых стволов, вглубь леса.
Мысли крутились в голове Мелании, словно карусель. Разум показывал ей воспоминания последней недели. Сначала ей привиделись смеющиеся подруги Йодис и Флоранна, затем огненно-рыжая Галатия, которая напоминала ей Флор цветом волос. Картинка сменилась, и Мелания увидела преследующую ее Демонику, светловолосую красавицу и коварную хищницу. Радегунда, которая в образе старухи продала чёрную бархатную шкатулку с судьбоносным кольцом.
Мелания опустила голову, чтобы убедиться — кольцо с рубином на месте.
Человеческая кандидатура в ухажёры казалась теперь такой далёкой. Но ведь Торлейк был совсем не плох. Почему ее привлёк Виллоу? И почему она с лёгкостью заменила его, согласившись стать нолиной Астарота? Она вдруг одернула себя, потому что думать об этом после всего случившегося было странно.
Отныне она и Ранн вампиры, а значит,