– Я не очень знаю дорогу, милорд, – сказала я.
– Я покажу, – уверенно ответил он.
А через минуту я ощутила тяжесть его головы на своем плече – он повалился вперед и прислонился ко мне. Уснул, как младенец.
В Хейверинг-Холл можно было попасть через двое ворот, хотя тогда я этого не знала. Одни выходили на лондонскую дорогу, и мимо них лорд Перегрин уже беспечно проследовал на своем пути; но были и вторые, вернее, калитка, ведшая к дому с деревенской дороги. Я бы ее пропустила, и кончилось бы все тем, что я привезла бы лорда Перегрина завтракать в Широкий Дол, если бы по дороге мы не встретили Уилла Тайяка, направлявшегося в Мидхерст, чтобы узнать, не одолжат ли ему там лишнюю борону. Он с удивлением взглянул на двойную ношу Моря, а потом узнал меня с лордом Перегрином за спиной.
– Сара! – воскликнул он. – Что вы тут делаете? Да еще с лордом Перегрином!
Я бросила на него спокойный взгляд.
– Он пьян, – коротко сказала я. – Сам домой не доберется. Что мне было делать? Бросить его на дороге, где стоял?
Уилл колебался.
– Как пожелаете, Сара, – вежливо ответил он.
Ясно было: он уверен, что поступить именно так было бы разумно, даже предпочтительно.
– Куда вы его везете?
– В Хейверинг-Холл, – сказала я. – Но он уснул раньше, чем сказал, куда ехать. Я сама смогу его найти, он недалеко?
Уилл кивнул, неодобрительно выпрямившись.
– Тропинка, уходящая влево, прямо перед бродом, – сказал он. – Если поедете по ней, выйдете к дому. Его мать, вдовая леди Клара, дома. Но они там живут по-городскому, Сара. Все еще спят. На ногах будут только слуги.
– Хватит и слуг, – сказала я. – Они его уложат в постель и отведут лошадь в конюшню. Видишь, как она хромает?
– Сразу заметил, – отозвался Уилл. – Похоже, он потерял подкову и проскакал так несколько миль. Остается только надеяться, что копыто не повреждено. Ваш серый вынесет двоих? А то я могу посадить этого себе за спину, если хотите, чтобы я отвез его домой.
Я хотела ответить, но слова застряли у меня в глотке, когда я вспомнила, как мы с ней ехали с моря, и она сидела передо мной, и ветер бросал ее волосы мне в лицо, пока мы скакали галопом по мягкой траве на обочине. Я помнила ее запах, вкус соли на ее волосах, теплый бриз, дувший мне в лицо. Тогда Море в последний раз вез двоих.
Я невольно поправила руки лорда Перегрина на своей талии, словно старалась надежно удержать ее у себя за спиной.
– Он сможет везти двоих, ему не впервой, – хмуро сказала я, тронув Море коленями, чтобы он пошел.
– Я приеду в Дол-Холл позже, когда съезжу по делам, – крикнул мне вслед Уилл. – Поедем кататься сегодня днем.
Я кивнула. Говорить я не хотела. Память о том дне снова разбудила у меня в животе боль, словно я глотнула обжигающего яда. Не думая, я слегка откинулась назад, чтобы качающейся голове лорда Перегрина было удобнее у меня на плече, будто он мог меня утешить своим пьяным бездумным теплом.
Уилл был прав, Хейверинг-Холл оказалось легко отыскать. Тамошняя дорога заросла куда больше, чем дорога Широкого Дола – по ней мало ездили. Кареты въезжали в главные ворота с лондонской дороги, а здесь проходили только грузовые телеги и браконьеры. На дороге была глубокая колея, я пустила Море медленно и ровно. Гнедой позади нас пару раз споткнулся, он смертельно устал. «Лорд Перегрин глупо поступает, пренебрегая такой славной лошадью», – подумала я. Потом пожала плечами. Я видела этих мелких помещиков на ярмарках и представлениях. Они редко заботятся о своем имуществе, даже о том, которое любят. Этот ослепительный бездельник был самым высокородным из всех, кого я видела. Я не сомневалась, что он должен быть еще беспечнее.
Внезапно справа от дороги взлетел из кустов фазан, и Море встревоженно отпрянул. Птица, ругаясь, метнулась между деревьями, я протянула руку назад, чтобы удержать лорда Перегрина. Он качнулся вместе с лошадью, словно был рожден для верховой езды, пусть и во сне. Я услышала, как он лениво усмехнулся, и почувствовала, что улыбаюсь, будто он пошутил.
– Мне снился сон, – произнес он радостно, как дитя. – Сон, что я дома, в постели. Какого черта, мы где?
– Я вас везу домой, сэр, – почтительно ответила я. – Думается мне, вы задремали.
– А, помню, – сказал он с удовлетворением. – Молодец, парень. Дам тебе шиллинг. Итого, я тебе два должен. Не забудь.
Я улыбнулась.
– Не забуду.
– Когда мы приедем, если еще рано… – он прервался. – Еще ведь рано?
– Да, – сказала я. – Около шести, наверное.
– Только-то? – с интересом спросил он. – Когда мы приедем, ты со мной пойдешь в кухню, и мы вместе позавтракаем. Тебе понравится, какая у меня кухня.
Он помолчал.
– Это потому что я лорд, – доверительно сообщил он. – Могу есть все, что пожелаю!
– Благодать, – сказала я.
– Я не всегда был лордом, – задумчиво произнес он. – Когда был жив папа и Джордж был жив, я был просто младшим сыном. Жуткая скука. А потом Джордж умер от гнилой горячки, а папа утонул по дороге в Америку. Остались только мы с мамой и девочки. Так я стал лордом и с тех пор делаю, что хочу.
Я кивнула, но ничего не сказала.
– А ты? – спросил он, желая услышать какие-то сведения в ответ.
Я пожала плечами.
– По-моему, мы в дальнем родстве, – начала я. – Я не конюх, я Сара Лейси из Дол-Холла. Я вернулась домой. А одета я так, потому что моя новая одежда еще не готова.
– Ты девушка? – спросил он.
Я кивнула. Он склонился вбок и похлопал меня по плечу, и я обернулась, чтобы он взглянул мне в лицо.
– Стой, – велел он. – Спускаемся.
Я пожала плечами, остановила Море, и мы оба слезли. Он протянул руку к моей кепке, и я позволила ему за нее взяться и снять ее с меня. Мои волосы обрушились рыжим и бронзовым водопадом, и я рассмеялась, увидев изумление на его лице, когда он впервые толком меня рассмотрел.
– Тогда тебе нельзя в кухню, – только и сказал он. – Тебе надо в гостиную. А я-то думал, мы подружимся.
Лицо у него было такое разочарованное, что я едва не рассмеялась.
– Я надену кепку и пойду в кухню, – предложила я. – Никому не надо знать, что я Сара. Или ты пойди в кладовую и вынеси нам еды. Я голодная.
Он просиял.
– Так и сделаем! – сказал он. – Жди здесь. Я скоро. Пару минут. Иди вот туда…
Он махнул рукой в ту сторону, откуда слышался плеск воды, там была река, возле которой Море остановился в первый вечер.
– Иди и найди какое-нибудь славное местечко, чтобы усесться, а я принесу еды, и устроим пикник!
Он взял у меня повод своей лошади и отправился по тропинке. Пятна солнечных лучей над ними перетекали, заставляя его волосы блистать сначала золотом, а потом медью.
22