Читать интересную книгу Наследница Кодекса Люцифера - Рихард Дюбель

– Я думал, это снова капитан шведского гарнизона, хочет украсть последние остатки собственности ордена. – По крайней мере, он понял немое послание Агнесс.

– Мы не воры, – заявил отец Сильвикола. – Мы хотели бы остаться здесь на ночь. Мне нужно помещение, куда я мог бы поместить арестованных.

– А что… что арестованные натворили?

– Это вас совершенно не касается.

– Вы под моей крышей, отче, так что меня это некоторым образом касается, – возразил магистр, продемонстрировав остатки чести.

Отец Сильвикола подошел к нему и прошептал что-то на ухо. Магистр растерянно заморгал, черты его лица поплыли и превратились в маску откровенного страха. Он кивнул и откашлялся.

– Итак? – спросил отец Сильвикола.

– Вы… Вы… Здесь есть подвальные помещения… Можно запереть их… и… и…

– Отведите нас туда.

– Вообще-то у нас больной ребенок, – вмешалась Агнесс. – Запирать нас в подвале – просто наглость.

– Вы спокойно спали под открытым небом в карете, – ответил отец Сильвикола, даже не обернувшись.

– Мы не позволим упрятать нас в подвал!

– Вы скоро? – обратился иезуит к магистру ордена. – Отведите нас туда.

Агнесс попыталась перехватить взгляд магистра, но ей это не удавалось. Она почти физически чувствовала страх этого человека. Что же такое отец Сильвикола нашептал ему в ухо?

Несмотря на все протесты, их все же повели вниз. Агнесс опять попробовала войти в контакт с глазами магистра, но его взгляд бегал, не задерживаясь ни на чем. То, что он предложил отцу Сильвиколе в качестве тюрьмы, на самом деле оказалось складами комтурства ордена на полуподвальном этаже. Агнесс вздохнула: по крайней мере, там было относительно сухо, хоть и откровенно темно. Магистр завозился со связкой ключей и уронил ее. Он наклонился, снова попытал счастья, и связка ключей, зазвенев, во второй раз упала на пол. Отец Сильвикола нетерпеливо подошел к нему и поднял ключи.

– Который из них? – рявкнул он.

– Вон тот…

После паузы:

– Этот не подходит!

– Э… тогда…

Отец Сильвикола засопел и стал вставлять в замок все ключи по очереди. Магистр бочком протиснулся мимо него, будто испытывая страх от близости иезуита. Солдаты, которые спустились за ними по лестнице и блокировали запасной выход, наградили его насмешливыми замечаниями. Внезапно Агнесс почувствовала чье-то прикосновение к руке, такое ледяное, что невольно отпрянула. Она словно прикоснулась к амфибии – амфибии, дрожащей как осиновый лист, которая молниеносно сунула что-то ей в руку. Она резко повернула голову. Магистр ордена стоял рядом с ней и, тяжело дыша, смотрел в пол.

Наконец один из ключей подошел. Отец Сильвикола вступил в помещение и устремился к факелу. Пока он осматривался в будущей камере, Агнесс осторожно посмотрела на свою ладонь.

Магистр ордена всунул ей в руку амулет. Он походил на монету, но на этой монете были изображены крест и змея, извивающаяся вокруг него. Она сжала ладонь с амулетом в кулак. Магистр постарался встать как можно дальше от нее. Агнесс догадывалась, что его мужества с трудом хватило даже на эту тайную передачу. Она снова посмотрела на ладонь – медальон по-прежнему лежал на ней. Она на мгновение вспомнила о другом медальоне – о том, который носили черные монахи, стремившиеся лишить ее жизни. Но украшение, которое она сейчас держала в руке, почему-то успокаивало ее.

Отец Сильвикола, похоже, был в какой-то степени доволен осмотром. Солдаты загнали их внутрь. Агнесс отошла в сторону и попыталась оказаться последней в очереди, в надежде перекинуться словечком с магистром, однако она в растерянности заметила, что он уже преодолел половину пути наверх и просто бежит прочь по лестнице. Она обошла дверь, чтобы покончить с этим.

Чья-то рука вцепилась в ее запястье. Она вздрогнула. Рядом с ней стоял отец Сильвикола. Он кивнул головой, и солдаты закрыли дверь, оставив Агнесс снаружи. Андреас резко обернулся, но было уже слишком поздно: дверь защелкнулась на замок. Она слышала, как он колотит изнутри в дверь и сыплет проклятиями.

– Что он тебе дал? – спросил отец Сильвикола.

Агнесс окинула его долгим взглядом и промолчала. Ее гнев оттого, что он заметил это, хоть и находился достаточно далеко, был сильнее испуга.

Он схватил ее сжатый кулак и попытался разогнуть его. Она не поддавалась.

– Тебе придется сломать мне пальцы, если хочешь увидеть это! – прошипела она.

– Почему ты считаешь, что я этого не сделаю?

– Так как это на тебя не похоже.

Его глаза сузились. Затем он отпустил ее и отступил на шаг.

– Не похоже, – сказал он. – Ты права. – Он махнул рукой взводному. – Я хочу, чтобы ты разрезал ей кулак, – приказал он.

Агнесс разжала руку и показала медальон. Больше всего ей хотелось швырнуть украшение ему в лицо. Солдат пожал плечами и снова сунул нож за пояс.

Отец Сильвикола взял украшение и рассмотрел его в свете факела.

– Змея, – буркнул он. – Символ дьявола. Все сходится. – Он выразительно глянул на нее, а затем швырнул медальон в темный коридор, ведущий к другим складам. Агнесс услышала, как он отскочил от чего-то в темноте и зазвенел на полу.

– Что у тебя есть на магистра ордена? – спросила она.

Отец Сильвикола, кажется, сначала не хотел отвечать, но чуть позже передумал и рассказал ей следующее:

– Шестнадцать лет назад здесь сожгли женщину по обвинению в ведовстве. Женщина была невиновна. На костер ее привело свидетельство мужчины – мужчины, которого подкупили, чтобы он выступил против нее. Тот, кто его подкупил, был тогда одним из судей – магистром ордена. Для него было очень важно, чтобы женщина умерла. Она была проституткой, и она была беременна. Ребенок – от него. Если бы об этом узнала общественность, он мог бы распрощаться с карьерой у розенкрейцеров. Дьявол действует разными способами, не так ли?

– Откуда тебе все это известно?

– В это дело был замешан орден Societas Jesu. У меня есть доступ ко всем секретным документам.

Агнесс ответила на его взгляд и неожиданно поняла, что он солгал.

– Нет, – сказала она и напомнила себе о том, как внезапно осунулось лицо магистра ордена, как будто он увидел мертвеца. – Нет. Тогда ты принимал участие в процессе. Магистр розенкрейцеров узнал тебя. Сколько лет прошло с тех пор? Шестнадцать? Должно быть, ты был еще ребенком…

Веки отца Сильвиколы вздрогнули. Охваченный яростью, он резко распахнул дверь. Андреас, стоявший прямо за ней, увидев их, закричал:

– Берегись, если хоть один волосок упал…

– Закрой рот, – хором приказали ему Агнесс и отец Сильвикола.

Они переглянулись.

– У нас одна и та же цель, – тихо сказала Агнесс. – Мы не должны быть врагами. Мне так же сильно не хочется, чтобы библия дьявола пришла в этот мир, как и тебе…

– У нас нет ничего общего, ничего! – прошипел иезуит. – Иди внутрь к своему выводку. Быстро! – И он бросил факел в импровизированную камеру.

Карина закричала и отскочила в сторону. Андреас наклонился и поднял факел; лицо его исказилось беспомощной яростью.

Агнесс вошла в бывший склад. Андреас двинулся было к ней, но она покачала головой. Ей нужно было подумать.

Наверное, она потянула не за тот конец, но была почти уверена, что этот иезуит не являлся тем, кем она его прежде считала. У него не было доступа к секретным документам, если таковые вообще существуют. У него также не было поддержки ордена. Он отправился в свой личный крестовый поход. Он был совершенно один.

И он убьет их всех, как только наложит руку на библию дьявола.

– Мама?

– Со мной все в порядке, – ответила Агнесс и заставила себя улыбнуться. – Он просто хотел меня немного напугать.

– Я убью эту свинью. Я заставлю его сожрать его собственную рясу. Я…

– Он носит сутану, а не рясу. У иезуитов нет особого облачения. А теперь тихо. Ложитесь и спите. Кто знает, когда мы снова получим крышу над головой.

– Как дела у дяди Мельхиора? – пропищала Лидия. – И у тети Александры? Жаль, что их нет с нами.

– Да, мне тоже жаль, – ответила Агнесс, попытавшись не заметить, что Карина при упоминании имени Мельхиора подавила рыдание, а Андреас наградил ее мрачным взглядом. – Но Александра справится, солнышко, верь мне. И дядя Мельхиор, возможно, ближе, чем мы все думаем.

Карина вопросительно посмотрела на нее, но она проигнорировала этот взгляд и села в стороне на пол. Тот был холодным и жестким, а это не очень хорошее сочетание, когда ты немолода и у тебя уже внуки. Тем не менее она не издала ни звука.

Медальон, который магистр ордена сунул ей в руку, принадлежал Александре. На нем был изображен не дьявол, а символ целителей: змея, обвившаяся вокруг жезла языческого бога Асклепия. Александра по какому-то капризу подарила его много лет тому назад Мельхиору. Агнесс никогда не видела второго такого украшения.

Мельхиор был здесь и попросил магистра ордена передать ей это немое сообщение.