Читать интересную книгу Век Свободы не слыхать - Валерий Коновалов

События в Чечне показали, что в России нет единой армии, штабы и управления в Москве и в военных округах за последние годы заполнены генералами и старшими офицерами с полным отсутствием понятий об офицерской службе. Немного среди них настоящих профессионалов, как говорится, с "военной косточкой". Поэтому плана чеченской войны как такового не было. Это был наспех составленный набор приказов, распоряжений и указаний, подготовленных в короткие сроки. Участники, привлекаемые силы обеспечения и все другие составляющие совершенно не были взаимосвязаны друг с другом. По частицам собирались войска, из которых наспех потом создавались направления. И в этих условиях всю работу выполняла небольшая группа генералов и офицеров, в том числе координирующая действия между войсками и штабом в Моздоке,- оперативная группа под командованием генералов из ВДВ Сигуткина и Чандарова, действительно военных профессионалов.

Первые же бои в Чечне показали, что предстоит не разоружение малочисленных и плохо организованных банд, не сопротивление отдельных незаконных вооруженных формирований, а серьезные боевые действия против хорошо подготовленной армии. В свойственной им манере десантные генералы и офицеры предложили варианты и этапность поставленной задачи, состав сил для ее выполнения, тактические решения, обеспечивающие успех с минимальными потерями для российских войск и мирного населения, но максимальным поражением противника. Но реакция Москвы, нашедшая отражение в действиях оперативного штаба в Моздоке, была совершенно неожиданная - десантных генералов отстраняют от участия в руководстве войсками, а части ВДВ дробят и практически используют их для "латания дыр".

В основу замысла новогоднего штурма Грозного была заложена идея взятия города силами лишь частей сухопутных войск, и только в случае неудачи предусматривалось подключение десантников, причем такое, при котором они понесли бы наибольшие потери в живой силе и технике. При бесталанной организации штурма чеченской столицы помощь десантников очень скоро понадобилась, и заместителю командующего ВДВ генерал-майору Стаськову после катастрофического провала новогоднего штурма Грозного приказали немедленно атаковать и оказать помощь уничтожаемым в городе войскам, несмотря на то, что десантники и сами были связаны боями. На перегруппировку сил для выполнения спешно поставленной задачи Стаськову отводилось всего два часа. В момент отдачи приказа генерал Шевцов и его окружение находились в состоянии самой настоящей паники. Несмотря на сжатые сроки, десантники самостоятельно провели разведку, грамотно ввели противника в заблуждение и спасли положение. Уступая в численности противнику, десантники не только дали возможность выйти из боя остаткам войск и вынести раненых, но и захватили ряд важных объектов в Грозном, то есть выполнили при минимальных в этих условиях потерях заведомо невыполнимую задачу. Но как это ни парадоксально, именно на генерала Стаськова моздокский штаб впоследствии возложит всю вину за провал новогоднего штурма. Ярость непрофессионализма, считает офицер Главного оперативного управления ГШ, не знает границ, а общество и армия просто не осознают той угрозы, которую несут такие генералы, как Квашнин, Шевцов и им подобные.

В поведении этих генералов не только личные амбиции, а часто и тщательно продуманные действия по ликвидации ВДВ как рода войск с последующим растворением их в структуре Сухопутных войск России. В планах реформирования Российской Армии предусматривается создание каких-то "мобильных сил" с совершенно размытыми функциями и структурой. Подразумевается не просто изменение названия, а изменение самой сущности воздушно-десантных войск, которые в значительной степени определяют современный облик Вооруженных Сил России. У них оптимальный состав дивизий и бригад, соответствующее вооружение и техника, система подготовки и воспитания личного состава. Но самое главное - они всегда напрямую были подчинены только Верховному Главному Командованию и министру обороны. Изменить это - значит превратить их в то, что собой сейчас представляет основная масса частей и соединений Сухопутных войск. Это ведомственная месть за собственную бездарность. Я не хочу, говорит полковник, чтобы руками Квашнина, Шевцова и иже с ними было уничтожено то, что осталось еще боевого в растерзанной Российской Армии. Из этого же ряда и шум, поднятый в штабе Моздока, по поводу некоторых генералов из ВДВ, якобы "отказавшихся выполнять приказы". Это неправда. Могу утверждать, поскольку сам был свидетелем всех событий, связанных с действиями генералов Стаськова, Чандарова и других. В Генеральном штабе, как и в штабе в Моздоке, достаточно не потерявших еще чести и профессионализма офицеров, и они думают так же. Вся работа в Моздоке вытягивалась именно этими людьми, часто вопреки гибельным для частей приказам и распоряжениям генералов Шевцова и Квашнина. И то, что сейчас происходит в недрах Генерального штаба, то, что прорабатывается в ГОУ, где я прослужил много лет, вызывает тревогу.

Генеральный штаб уже приступил к анализу боевых действий в Чечне, этим же вопросом занимаются и другие инстанции, Главные штабы видов Вооруженных Сил и штабы родов войск. Уже сейчас можно сделать некоторые основные выводы. Ход боевых действий в Чечне до предела обострил противоречия в руководстве Вооруженных Сил России. Кризис российского генералитета, наблюдаемый в Генеральном штабе и в Сухопутных войсках, гораздо глубже, чем это представлялось ранее. И кризис этот, по сути, является такой же борьбой за власть, как и в российском правительстве, в котором интересы государства, армия и ее будущее занимают последнее место.

Результаты действий войск в Чечне - это итог руководства Вооруженными Силами, в том числе и министром обороны и Верховным Главнокомандующим, доведшими армию, органы разведки и контрразведки до плачевного состояния. Но и в ГОУ и в Генеральном штабе в целом, в других управлениях и службах Министерства обороны не все заражены местничеством и не у всех вместо мозгов пластилин. Хотя России, видимо, исторически предрешено сначала совершать стратегические ошибки, а потом о них горько сожалеть и тяжело расплачиваться.

Таково почти дословно пересказанное мною мнение полковника Главного оперативного управления Генерального штаба Российской Армии о тех процессах, которые происходят сегодня в недрах Министерства обороны России.

От автора

Очень сожалею, что не могу привести все "чеченские" материалы офицера-десантника, полковника запаса Валерия Борисенко в настоящей книге, как и материалы многих других авторов военно-политического обозрения "Сигнал". Почти пять лет на его страницах мы вместе писали историю Российской Армии. Эта книга - теперь уже тоже история. Что мог - я сделал, о чем смог - рассказал.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Афганистан, который мы потеряли

Афганская эмиграция в Германии вообще и в Мюнхене в частности весьма многолика. Здесь и вчерашние рядовые душманы и талибы, либо уставшие от своей бесконечной войны, либо же скопившие на ней капиталец, давший им возможность рвануть на Запад и кое-как устроиться в этой новой, совсем не исламской и тем более не военной, но от этого тоже весьма нелегкой, несладкой и непривычной для них жизни. Теперь им приходится зарабатывать на жизнь торговлей на блошиных рынках либо же составлять конкуренцию туркам, албанцам и прочим, прибывшим сюда раньше и занявшим те рабочие места, которыми коренной немец традиционно брезгует. Их идеологи и некоторые командиры из различных исламских партий и альянсов, прибывшие на Запад раньше своих солдат, устроились, в общем, неплохо, у многих свой, хоть и мелкий, бизнес. Однако согласитесь, что как-то непривычно видеть наследного пира из хазратов - потомков пророка Мухаммеда - в качестве хозяина и по совместительству официанта небольшой ресторации, улыбающегося редким клиентам, вытирая при этом руки о засаленный фартук. Тем не менее он оказался неплохим малым, этот наследный пир, кухня в ресторане тоже оказалась более чем хорошей, водки для шурави он не жалел, и нам с приятелем Мишей Емурановым - бывшим майором из печальной памяти Западной группы войск - там понравилось. Пир этот, полупуштун-полуараб, весьма прилично говорил по-английски, и от него можно было почерпнуть массу сведений об афганской эмиграции в Мюнхене. Добавлю также, что к "братьям-моджахедам" он относился не очень-то хорошо, подчеркивая, что сам-де придерживается традиционалистских взглядов. Оккупация Афганистана, конечно, была негативным явлением, но лично ему и его семье шурави ничего плохого не сделали. Зато моджахеды, а затем и талибы дважды разрушали его кабульскую забегаловку за то, что он кормил гяуров.

Это, так сказать, одно из лиц афганской эмиграции. Есть и второе. Это бывшие функционеры режима, а точнее будет сказать, даже целых трех, если не четырех, считая от "Нура Мура" Тараки. К этой части эмиграции можно отнести и совершенно простых, далеких от политики афганцев, вся вина которых состояла в том, что они нормально уживались с шурави, в душманы не шли и сыновей своих в духовские банды не отдавали. Об этом втором лице афганской эмиграции в Мюнхене на примере одного моего знакомого я и хочу рассказать чуть подробнее.