5. Ты / 2-ое
— Остановка здесь от часа до шести,А хотелось бы неделю провести.Словно зайчики зеркал, Городок из моря встал, Все каналы да плотины, Со стадами луговины, — Нет ни пропастей, ни скал.
Кабачок стоит на самом берегу,Пароход я из окна устерегу.Только море, только высь. По земле бы мне пройтись: Что ни город — все чудесно, Неизвестно и прелестно, Только знай себе дивись!
Если любишь, разве можно устоять?Это утро повторится ли опять?И галантна, и крепка Стариковская рука. Скрипнул блок. Пахнуло элем. Чепуху сейчас замелем, Не услышать нам свистка.
6. А я / 2-ое
Постучали еле слышно…Спичка чирк… шаги… глаза…Шепот… «Вася, осторожней:По домам идет обход».— Шпалер, шпалер… Брось за печку…— Гость?.. смывайтесь… разве пьян?..— Черный ход еще не заперт, —Мина Карловна сидит.— Извиняюсь… не нарочно…Я и сам тому не рад…Я засыпаюсь, наверно,На Конюшенной налет.Ну, пока! — поцеловались…— Стой! и я с тобой. — Куда? —— Все равно! — А попадетесь?Укрывателю тюрьма. Отчего же хриплый голос Стал прозрачным и любимым, Будто флейта заиграла Из-за толстого стекла. Отчего же эта нежность Щеки серые покрыла, Словно в сердце заключенной Оставаться не могла? Разве ты сидишь и пишешь, Легче бабочки из шелка, И причесан, и напудрен, У апрельского стола?
— Что же стали? — Кот-басила…Опрокинулось ведро.— Тише, черти! — Сердце бьется,Заливается свисток.— Значит, ты?.. — До самой смерти! —Улыбнулся в темноте.— Может, ждать совсем не долго,Но спасибо и на том.Тут калитка возле ямы…Проходной я знаю двор.Деньги есть? Аида на Остров.Там знакомый пароход.Паспортов у нас не спросят,А посадят прямо в трюм.Дней пяток поголодаемВместе, милый человек!
7. Тот / 2-ое
Февральский радио поетПриволье молодости дальней,Натопленность кисейной спальнойИ межпланетный перелет.
Перечит нежности начальнойВоспоминаний праздный счет.Сереет снег, тончает лед,Не уберечь зимы венчальной!
Хрусталь на прежнее стеклоВоображенье налагает,Изменчивое так светло!
Плывут вуали, воздух тает…И сонный вой гавайских трубНапоминает трепет губ.
8. Луна / 2-ое
Луна! Где встретились!.. сквозь люкиТы беспрепятственно глядишь,Как будто фокусника трюки,Что из цилиндра тянет мышь.Тебе милей была бы урна,Руины, жалостный пейзаж!А мы устроились недурно,Забравшись за чужой багаж!Все спит; попахивает дегтем,Мочалой прелой от рогож…И вдруг, как у Рэнбо, под ногтемТоржественная щелкнет вошь.И нам тепло, и не темно нам,Уютно. Качки нет следа.По фантастическим законамНе вспоминается еда —Сосед храпит. Луна свободноЕго ласкает как угодно,И сладострастна, и чиста,Во всевозможные места.Я не ревнив к такому горю:Ведь стоит руку протянуть —И я с луной легко поспорюНа деле, а не как-нибудь!Вдруг… Как?.. смотрю, смотрю… чертыЧужие вовсе… Разве тыТаким и был? И нос, и рот…Он у того совсем не тот.Зачем же голод, трюм и море,Зубов нечищенных оскал?Ужели злых фантасмагорий,Луна, игрушкою я стал?Но так доверчиво дыханьеИ грудь худая так тепла,Что в темном, горестном лобзаньиЯ забываю все дотла.
9. Ты / 3-е
— Вы мне не нравитесь при лунном свете:Откуда-то взялись брюшко и плешь,И вообще, пора бы шутки этиОставить вам, — Голландия скучна!— Но, детка, вы же сами захотелиОстановиться в этом городке.Не думал я, что в столь прелестном телеТакой упрямец маленький сидит.— Вы лишены духовных интересов.Что надо вам, легко б могли найтиВ любом из практикующих балбесов!А я… а я… — Брюссельская капустаПриправлена слезами. За окномНа горизонте растушеван густоДалекий дождь…В глазах плывет размытая фиалка, —Так самого себя бывает жалко!— Вы сами можете помочь невзгодам,Ведь дело не в Голландии, а в вас!— Нет, завтра, завтра, первым пароходом!А вас освобождаю хоть сейчас! —Забарабанил дружно дождь по крышам,Все стало простодушней и ясней.Свисток теперь, конечно, мы услышим,А там посмотрим. «Утро вечера мудреней».
10. Все четверо / Апофеоз
Тра-та-та-та́-та, тра-та-та-та́-та,Тра-та-та-та́-та, тра-та́-та-та́!Нептун трезубцем тритонов гонит.Апофеоз. Апофеоз!
Тра-та-та-та́-та. Дельфин играет!Тра-та-та-та́-та. Ярка лазурь!Брады завеса ключом взлетает.Апофеоз. Апофеоз!
Парная роскошь — была мо́кредь.Повеял ужас, дымит восторг…И ты — не тот ведь, и тот — не тот ведь!Апофеоз. Апофеоз!
Потягиваясь сладко, вышли.Голландия! Конец пути.Идти легко, как паре в дышле.И заново глядят глаза:Земля и воздух — все другое.Кругом народ, все видим мы,И все-таки нас только двое,И мы другие, как и все.Какой чудесный день сегодня.Как пьяно вывески твердят,Что велика любовь Господня!Поют опущенные сходни,Танцуют краны, паруса.Ты не сидишь уже, окован,В стеклянном пресном далеке,Кисейный столик расколдованИ бьется в сердце, как живой.Вдруг… Боже мой. Навстречу пара,И машет та же шляпа мне.Ах, в ожидании удараПрижаться в нежной простоте.Другой кричит издалека:— Fichue rencontre! c'est toi! c'est moi![101]
Толчком проворным старик за бортом.Такая жертва, такой отказСчитаться мог бы первейшим сортом.Апофеоз. Апофеоз!
— Ведь я все тот же! минута бреда…Опять с тобою — и нет измен. —— Круги бросайте! Тащите деда! —Апофеоз. Апофеоз!
Тра-та-та́-та. Но я не тот жеТра-та-та-та́-та. Я не один!— Какая черствость! и с кем? о Боже!Тра-та-та-та́-та, тра-та-та-та́.
Триумф Нептуна туземцев тешит.И остаются все при своем.В восторге дядя затылок чешет.Апофеоз! Апофеоз!
1927
Лазарь*
К. П. Покровскому
1. Лазарь
Припадочно заколотился джаз,И Мицци дико завизжала: «Лазарь!»К стене прилипли декольте и фраки,И на гитары негры засмотрелись,Как будто видели их в первый раз…
— Но Мицци, Мицци, что смутило вас?Ведь это брат ваш Вилли? Не узнали?Он даже не переменил костюма,Походка та же, тот же рост, прическа,Оттенок тот же сероватых глаз.
— Как мог мой Вилли выйти из тюрьмы?Он там сидит, ты знаешь, пятый месяц.Четыре уж прошло… Четыре чувства,Четыре дня, четырехдневный Лазарь!Сошли с ума и он, и Бог, и мы!
— Ах, Мицци дорогая… — О, позвольМне опуститься вновь в небытие,Где золотая кровь и золотыеКолосья колются, и запах тленьяЖивотворит спасительную боль! —
Охриплой горлицею крик затих.Где наш любимый загородный домик,Сестрица Марта с Моцартом и Гете?Но успокоилось уже смятенье,И застонала музыка: «Fur dich!..»[102]
2. Домик