«За состояние участником сообщества, которое постановило своей деятельностью насильственное, посредством организации вооруженного восстания изменение установленного в России основными законами правления на демократическую республику» Троцкий и другие 13 членов Совета были осуждены на пожизненную ссылку. Местом заключения для Троцкого было определено село Обдорское, расположенное за Тюменью на Оби, за Полярным кругом. Троцкий замечал: «До железной дороги от Обдорска – полторы тысячи верст, до ближайшего телеграфа – 800. Почта приходит раз в две недели. Во время распутицы, весной и осенью, она не приходит вовсе».
Перед отправкой в ссылку заключенных переодели. Троцкий писал жене: «Было интересно видеть друг друга в серых брюках, сером армяке и серой шапке. Классического бубнового туза на спине, однако, нет. Нам разрешили сохранить свое белье и свою обувь». Как вспоминал позже Троцкий, последнее обстоятельство «имело для меня немалое значение, в подметке у меня был прекрасный паспорт, в высоких каблуках – золотые червонцы». Эти предметы вскоре пригодились Троцкому.
В холодные зимние месяцы 1907 года Троцкому пришлось перемещаться на санях на север. Путь был долгим. Лишь на 33-й день пути 12 февраля 1907 года караван из саней достиг Березова, куда в царствование Петра II был сослан Меншиков. Здесь была сделана остановка на пару дней. Троцкий воспользовался остановкой для того, чтобы продумать план побега. По совету доктора Фейта, одного из ссыльных, Троцкий симулировал радикулит, который, как известно, не поддается объективной проверке. Мнимого больного оставили в местной лечебнице. Как вспоминал Троцкий, режим в больнице «был совершенно свободный. Я уходил на целые часы, когда мне становилось «легче». Врач поощрял мои прогулки. Никто… побега из Березова в это время года не опасался».
В Березове проживал ссыльный революционер Рошковский. С ним Троцкий сумел договориться об организации побега. К участию был привлечен местный крестьянин по прозвищу «Козья ножка». Как признавал Троцкий, «когда его роль вскрылась, он жестоко пострадал».
«Козья ножка» нашел местного жителя из народа коми, согласившегося помочь в побеге. В санях, которые везла оленья упряжка, Троцкий проделал 700 километров за неделю по заснеженной местности. Наконец, он достиг железной дороги, сел на поезд и вскоре на одной из станций его встретила Наталья Седова. С ней он прибыл в Петербург.
В столице России Троцкий теперь был хорошо известен, и супруги переехали в Финляндию. По словам Троцкого, «гельсинфорский полицмейстер был… революционный финский националист. Он обещал предупредить меня в случае какой-нибудь опасности со стороны Петербурга».
Троцкий жил в Финляндии вместе с женой и сыном, который родился, пока его отец был в тюрьме. За это время он написал книжку «Туда и обратно» о своем пребывании в России в 1905—1907 годах. Как утверждал Троцкий, гонорар, полученный им за книгу, помог ему купить билет до Швеции в апреле 1907 года и обосноваться там. Жена с сыном временно остались в России. Еще раньше, в ноябре 1906 года, из ссылки в Енисейске сбежал Парвус. По возвращении он издал книгу под названием «В русской Бастилии во время революции». В книге утверждалось, что царский строй абсолютно неспособен к реформам и единственным выходом для России является революция под руководством социал-демократии. Главное же внимание в книге уделялось рассказам о пребывании Парвуса в тюрьмах и в ссылке. Книга быстро разошлась.
Друзья скоро встретились, и Парвус помог Троцкому стать корреспондентом германских социал-демократических газет «Форвертс» и «Нейе цайт». Видимо, Троцкий намеревался по примеру своего старшего товарища надолго обосноваться в Западной Европе. Это следовало и из названия его книги о первой русской революции. Ведь заглавие предполагало, что автор рассматривал свое пребывание на родине как поездку «туда», увенчавшуюся возвращением «обратно» на основное место пребывания.
ВЕНСКИЙ БЮРГЕР
В апреле 1907 года Троцкий приехал в Лондон незадолго до открытия там V съезда партии, который начал работу 30 апреля (13 мая) в помещении церкви Братства на Саутгейт-Роуд. Это был второй съезд партии, в котором участвовал Троцкий, и на сей раз он еще громче заявил о себе. Поскольку Троцкий в 1903 году порвал с большевиками, а в 1904 году – с меньшевиками, он не представлял ни одной партийной организации и его можно было рассматривать лишь как представителя германских социал-демократических газет. Однако Троцкий был окружен ореолом участия в Петербургском Совете. Еще свежи были в памяти его пламенные выступления на суде и рассказы о его смелом побеге из ссылки, а потому его речи выслушивались с большим вниманием. Более того, представители обеих фракций демонстрировали свое желание заполучить Троцкого в свои ряды.
Это проявилось в выступлении Ленина, который заявил на съезде: «Несколько слов о Троцком. Останавливаться на наших разногласиях с ним мне здесь некогда. Отмечу только, что Троцкий в книжке «В защиту партии» печатно выразил свою солидарность с Каутским, который писал об экономической общности интересов пролетариата и крестьянства в современной революции в России. Троцкий признавал допустимость и целесообразность левого блока против либеральной буржуазии. Для меня достаточно этих фактов, чтобы признать приближение Троцкого к нашим взглядам. Независимо от вопроса о «непрерывной революции» здесь налицо солидарность в основных пунктах вопроса об отношении к буржуазным партиям». Явно Ленин хотел затушевать разногласия между большевиками и Троцким, потому что позиция последнего приближалась ко взглядам вождя СДПГ и в Троцком видели человека, играющего роль связующего звена с западноевропейскими социал-демократами.
Троцкий сумел добиться того, чтобы его воспринимали как представителя «особого течения». В качестве такового ему предоставили 15 минут для выступления в ходе дискуссии по вопросу об отношении к буржуазным партиям. Воспользовавшись этим, Троцкий постарался объяснить делегатам то место, которое он желал занимать в РСДРП: «Во избежание недоразумений я должен заявить, что в политических вопросах, разделяющих партию, я отнюдь не стою на какой-то специальной точке зрения «центра», как приписывают мне некоторые товарищи. Позиция центра, на мой взгляд, предполагает ясное и твердое сознание необходимости компромисса как предпосылки общеобязательной тактики. Но если я сознаю и подчеркиваю необходимость компромисса, то это не значит, что моя собственная точка зрения на данный политический вопрос составлена путем компромисса, путем выведения арифметического среднего из двух противоречивых мнений».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});